10. Побег стрелка Шарпа. 11. Ярость стрелка Шарпа - Бернард Корнуэлл
– Не похоже на Шарпа, – заметил он удрученно.
– Очень даже похоже, – возразил майор Лерой. – У нашего капитана сильна тяга к независимости. Он мятежник по духу. Жестокий, безжалостный, агрессивный. Прекрасные качества для стрелка, вы не находите?
Если полковник и заподозрил в словах майора насмешку, то оказался достаточно честен перед собой, чтобы признать присутствие в них немалой доли правды.
– Вы ведь не считаете, что он дезертировал?
– Нет, это не в его духе. Полагаю, капитан ввязался в какую-то заварушку. Он вернется.
– Знаете, – продолжал обеспокоенно Лоуфорд, – при последнем разговоре он упомянул что-то насчет перехода на службу к португальцам. По-вашему, такое возможно?
– Я бы его не винил, – пожал плечами майор. – Каждый человек хочет признания своих заслуг. Это ведь справедливо, верно?
От необходимости отвечать на каверзный вопрос полковника спас капитан Слингсби, гордо прогарцевавший по мосту на Порции и вклинившийся между Лоуфордом и Лероем.
– А тот сержант-ирландец так и не вернулся, – первым делом сообщил Слингсби, причем в тоне его явно слышался упрек.
– Мы как раз об этом говорили, – сказал полковник.
– Отмечу в документах как дезертира, – продолжил тем же тоном Слингсби. – Как дезертира.
– И не думайте! – с резкостью, удивившей его самого, бросил Лоуфорд и вдруг поймал себя на том, что новоявленный родственник начинает его раздражать. Как вечно тявкающая собачонка: куда ни поверни – она вертится под ногами и требует к себе внимания. К тому же от него подозрительно часто несло спиртным. – Сержант Харпер, – добавил полковник, беря себя в руки, – откомандирован для выполнения особого задания с офицером нашего полка. Весьма уважаемым офицером, мистер Слингсби, и я попрошу вас не ставить под сомнение правомерность этого задания.
– Конечно нет, сэр, – поспешно согласился Слингсби, шокированный тоном полковника. – Просто я люблю во всем порядок, сэр. Вы же меня знаете. Чтобы все на своем месте.
– Все и так на своем месте, – сказал полковник, сознавая, что выдает желаемое за действительное.
Шарп и Харпер не вернулись в полк, и он боялся, что сам виноват в этом.
Лоуфорд еще раз обернулся – никого, а потом полк миновал мост и скрылся в тени прилегающих к монастырю улочек.
Коимбра затихла, как затаивший дыхание человек. Несколько десятков жителей собрались у старинных городских ворот в средневековой стене; вглядываясь пристально в дорогу, они еще надеялись, что французы, может быть, не придут.
А вот Феррагуса французы не беспокоили. По крайней мере пока. Направляясь к складу во главе отряда из семи человек, он предвкушал сладкую месть. Прежде чем поднимать крышку, разожгли две жаровни. Уголь разгорался неохотно, и Феррагус, чтобы не терять времени, приказал соорудить баррикаду из бочек с солониной. Если трое пленников попытаются броситься в атаку, то наткнутся на препятствие, за которым укроются его люди. Пламя перекинулось наконец с лучин на уголь, по проходам поползли струйки горького дыма, и Феррагус подал знак – открывайте. Подойдя к люку, прислушался, однако ничего не услышал.
– Спят, – предположил Франсишку.
– Скоро уснут навеки, – пообещал Феррагус. Трое стояли наготове с мушкетами, четверо разбирали наваленные на крышку мешки и ящики. Вот уже и плиты сдвинуты. Феррагус усмехнулся, увидев пробитые в дереве дыры. – Хотели выбраться. Сколько ж часов у них на это ушло, а? А теперь осторожнее. – Он почти ожидал, что крышка вот-вот отлетит в сторону и из подвала выскочит враг. – Стреляйте сразу, как только они ее поднимут!
Вылезать никто не спешил.
Португалец ждал, не сводя глаз с люка. Ничего.
– Думают, что мы полезем первыми.
Феррагус подкрался сбоку, взялся за металлическую ручку, кивнул своим людям и потянул.
Крышка поднялась на несколько дюймов, и Франсишку тут же вставил в щель дуло мушкета. Вставил и отскочил, ожидая выстрела. Никто не стрелял. Феррагус снова подошел к люку и поднял крышку полностью, так что она ударилась о стену.
– Давай.
Двое, подбежав с горящими жаровнями, вывернули содержимое в подвал, который тут же заполнился густым удушающим дымом.
– Долго не выдержат. – Феррагус вынул пистолет. – Мужчин – убить, англичанку – приберечь на потом.
Однако время шло, а из подвала не доносилось ни звука. Ни стонов, ни кашля, ни криков. Только дым полз вверх по каменным ступенькам. Феррагус наклонился, прислушался, потом выстрелил в темноту и мгновенно отпрянул. Пуля срикошетила от камня. И снова тишина, только в ушах звенело.
– Попробуй ты, – кивнул он Франсишку.
Верзила подступил к люку, вскинул мушкет, выстрелил и проворно отскочил.
И снова ничего.
– Может, они там подохли? – предположил кто-то.
– От такой вони и бык скопытится, – поддержал другой.
Феррагуса так и подмывало спуститься и посмотреть, что там происходит, но он уже знал, что капитана Шарпа нельзя недооценивать. Скорее всего, англичанин притаился сбоку от ступенек и только ждет, пока кто-нибудь сунется в подвал.
– Еще огня!
Двое его людей собрали обломки старых ящиков, подожгли и бросили вниз. Туда же последовали охапки горючего мусора. Через несколько минут в подвале бушевал настоящий пожар, однако никакого движения внизу не наблюдалось. Никто даже не закашлялся.
– Должно быть, померли, – сказал Франсишку.
Выжить в таком дыму не смог бы ни зверь, ни человек.
Взяв у одного из своих людей мушкет, Феррагус медленно, стараясь не шуметь, спустился по ступенькам. Дым кусал глаза, пламя обжигало, но он смог наконец заглянуть в подвал, а заглянув, не поверил тому, что увидел. В центре подвала, среди пылающих углей и дымящихся головешек, зияла
