10. Побег стрелка Шарпа. 11. Ярость стрелка Шарпа - Бернард Корнуэлл
– Все в порядке, мисс. Вы молодец.
– Как она? – обеспокоенно спросил Виченте.
– Лучше не бывает, – ответил Шарп. – У меня есть солдаты, которых я не взял бы сюда с собой, потому что у них кишка тонка, а вот мисс Фрай – молодец. – (Девушка все еще прижималась к нему, дрожа всем телом, и пальцы у нее были холодные.) – Знаете, что мне в вас нравится, мисс?
– Что?
– Вы ни разу не пожаловались. Ну, только на то, что мы ругаемся, так вы и с этим справились. Немногие женщины, попав в сточную трубу, вели бы себя так же. Большинство шумели бы так, что хоть уши затыкай. – Он отступил на шаг, но Сара не отпускала. – Надо подвинуться, мисс. Чтобы Хорхе было куда ступить. – (Она прошла немного дальше и остановилась, положив руку ему на пояс.) – Глупо, конечно, так думать, – продолжал Шарп, – но мне почему-то кажется, что вам это нравится.
– Да, – сказала Сара и хихикнула.
Она была так близко, что Шарп, сам не зная почему, вдруг наклонился и поцеловал ее в лоб. На мгновение она замерла, потом обняла его второй рукой, приподнялась и прижалась щекой к его щеке. Вот так чертовщина, подумал Шарп. В сточной трубе?
Что-то хлюпнуло, и кто-то врезался в парочку.
– Вы в порядке, Хорхе? – спросил Шарп.
– Да. Извините, мисс, – сказал Виченте, решив, что его рука непреднамеренно ухватилась за что-то неподобающее.
Последним провал преодолел Харпер, и они двинулись дальше. Шарп, как и раньше, шел впереди, чувствуя на поясе горячую руку Сары. В одном месте в их тоннель изливалась другая труба, и Шарп вздрогнул, когда что-то плеснулось у ног, забрызгав его по колено. Тоннель уходил вниз, и наклон становился все ощутимее. Поток стал мельче, но бежал быстрее, и капитан старался не думать о том, что бьется о его ноги. Он по-прежнему продвигался мелкими шажками, опасаясь ступить на скользкий камень. Труба определенно шла под уклон, только где у нее конец? Куда она выходит? В реку? В конце концов он остановился – уклон стал слишком крутым. Невдалеке шумело, но что это было, Шарп не знал. Река? Еще одна труба? Или выгребная яма?
– Что случилось? – спросила Сара.
– Дальше идти опасно.
Шарп прислушался, и ухо уловило новый звук, далекий, слабый, но непрерывный. Река. Тоннель выходил к реке Мондегу. С какой высоты им придется падать? И насколько крут последний участок? Смогут ли они удержаться на ногах? Шарп нащупал ногой шаткий камень, вывернул его из пола и подтолкнул. Поток подхватил его и понес дальше. Через пару секунд Шарп услышал всплеск.
– Труба кончается, – сказал он, – а дальше какой-то водоем… озеро…
– Не какой-то водоем, – услужливо уточнил Харпер, – а здоровенная лужа дерьма.
– Спасибо, сержант.
– Придется вернуться, – вздохнул Виченте.
– В подвал? – встревожилась Сара.
– Нет-нет. – Может, попробовать спуститься, повиснув на винтовочном ремне? Он вспомнил, как полз по дымоходу в Копенгагене, и содрогнулся от ужаса. Нет, только не это. – Пэт, повернись и иди назад. Надо простучать стены. Мы за тобой.
Повернули. Одно перестроение пришлось все же сделать – Сара пожелала идти последней, держась за Шарпа. Харпер стучал по стенам штыком, и глухое эхо разбегалось по вонючему темному тоннелю, тревожа его невидимых, но несомненно омерзительных обитателей. Шарп надеялся, что тоннель проходит мимо какого-нибудь подвала, куда можно будет проникнуть, пробив стену. Если же этот вариант не сработает, им ничего не останется, как только идти по трубе вверх. Долгая будет ночка, подумал он, если сейчас вообще ночь, но не прошли они и десяти шагов, как звук изменился. Харпер остановился и постучал еще раз. Звук повторился – глухой, пустой.
– То, что надо? – спросил он.
– Будем ломать чертову стену, – сказал Шарп. – Хорхе, подержите одежду сержанта Харпера. Мисс Фрай, возьмите мою. Главное – не намочить порох.
Простучав стену, они нашли участок в верхней части тоннеля длиной примерно в десять футов, за которым была пустота.
– Если там кто-то есть, их ждет большой сюрприз, – заметил Харпер.
– А если стена обрушится на нас? – спросила Сара.
– Тогда нам крышка. Так что, мисс, если верите в Бога, самое время помолиться.
– А вы не верите?
– Я верю в бейкеровский штуцер, – ответил Шарп, – и в тяжелую кавалерийскую саблю образца тысяча семьсот девяносто шестого года, наточенную так, чтобы не скользила по ребрам лягушатников. И даже если вы не наточили ее как следует, ею все равно можно забивать ублюдков до смерти.
– Я это запомню, – сказала Сара.
– Готов, Пэт?
– Готов, – отозвался сержант, поднимая винтовку.
– Ну так давай зададим этой чертовке хорошую трепку.
И они задали.
Последние британские и португальские части оставили Коимбру в понедельник на рассвете. Согласно имеющимся сведениям, все запасы провизии в городе были уничтожены, сожжены или сброшены в реку и все пекарни разрушены. Тем не менее более сорока тысяч горожан отказались уходить с отступающей армией, решив, что искать спасения в бегстве бессмысленно, и если французы не настигнут их здесь, то придут за ними в Лиссабон. Некоторые, подобно Феррагусу, остались для того, чтобы охранять по мере возможности имущество и дом, другие были слишком стары, больны или сломлены отчаянием, дабы бежать от судьбы. Пусть приходят французы, думали они, как бы тяжело ни пришлось, снести можно все и жизнь на этом не кончается.
Южный Эссекский последним прошел по мосту через Мондегу.
