Эмилио Сальгари - Капитан Темпеста. Город Прокаженного короля (сборник)
Этот вопрос, по-видимому, смутил поляка, но после непродолжительного колебания он и на него ответил по возможности спокойно:
– Конечно, и виконта, если вы этого так желаете и если он останется жив после своего ранения.
– Боже мой! – вскричала внезапно побледневшая герцогиня. – Разве его рана смертельна?
– Смертельна – едва ли, но очень опасна, и я думаю, что виконту немало придется повозиться с ней.
Элеонора закрыла обеими руками лицо и со стоном опустилась на диван.
– Полно, не горюйте, – сказал Лащинский необычайно мягким голосом. – Успокойтесь же синьора. Помните, что вы – капитан Темпеста и ему не следует выказывать перед другими ни малейшей слабости. К тому же я ведь не говорил вам, что здешний врач уже осудил виконта на смерть, а высказал лишь свое предположение… Я сам видел, как излечивались и не от таких еще ран. Мне пришлось воевать с русскими татарами, у них тоже тяжелое оружие и…
– Хорошо, оставим это, – перебила его герцогиня, стараясь овладеть собой. – Скажите лучше, чего вы собственно хотите от меня?
– Да больше ничего, как только спасти вас всех. Чего же я еще могу хотеть?
– Вы, вероятно, раскаиваетесь в том, что изменили кресту и желаете загладить отчасти свою вину, спасая нас?
– Может быть, и так, – отвечал поляк, бегая глазами по сторонам, чтобы не встретиться с пытливым взглядом своей собеседницы.
– Гм!.. А каким образом думаете вы спасти нас?
– Прежде всего нужно устроить так, чтобы галера не могла войти в гуссифский рейд, потому что, если вы попадете вновь в руки Гараджии, она не выпустит вас живой. В этом я вполне убежден.
– Да, и я того же мнения. Но какое вам-то дело до этого?
– Больше, чем вы думаете, синьора, – сказал поляк, сопровождая свои слова выразительным взглядом.
– Я вас не понимаю, синьор.
– Все еще не понимаете, синьора?
– Нет.
– Вы знаете, что я подвергаюсь опасности быть посаженным на кол как ренегат, если меня уличат в пособничестве вам?
– Очень может быть… Ну, а дальше что?
– Дальше?.. А дальше то, что я имею право на вознаграждение за такой страшный риск.
– Это верно. Я, к счастью, настолько богата, что могу предложить вам какое хотите вознаграждение…
Поляк сделал гримасу неудовольствия.
– Вы мне предлагаете деньги? – с горечью произнес он. – Денег мы, искатели приключений, всегда можем заработать нашей шпагой. Я вам говорю не о денежном вознаграждении…
– Так о чем же, синьор Лащинский? – с тревогой в голосе спросила герцогиня.
– О чем?.. О вас самих, синьора, – с невольной заминкой выговорил поляк. – Или, точнее, о вашей… – и, окончательно замявшись, он не мог окончить фразы.
– О моей?.. Договаривайте же, синьор! – с еще большей тревогой вскричала девушка.
– О вашей… руке, синьора, – с заметным усилием досказал наконец Лащинский.
Изумление молодой девушки было так велико, что она на несколько времени лишилась языка.
– Вы шутите, капитан, – вымолвила она наконец с деланным смехом, под которым желала скрыть свое негодование. – А виконт Ле-Гюсьер? Разве вы забыли, что он мой жених?
– Жениха всегда можно оставить. Это – не муж. Согласны вы заключить со мной этот… договор? – нетерпеливо приставал Лащинский.
– Согласна, – ответила наконец молодая девушка. – Виконт, чего доброго, действительно больше не встанет, а мы во что бы то ни стало должны спастись. Но поклянитесь, что не обманете нас.
– Клянусь и крестом, и полумесяцем… Дайте мне вашу руку.
Элеонора с внутренней дрожью протянула авантюристу руку, которую он прижал к губам.
– Итак, – проговорил он, – через несколько часов галера загорится в трюме, под мачтами, а вы все будете спасены… Прощайте пока, моя прелестная невеста. Вы не пожалеете о данном мне обещании, честное слово поляка!
Еще раз поцеловав ей руку, он тихо отпер дверь и вышел из каюты.
Герцогиня прижала обе руки к сильно бьющемуся сердцу и долго просидела неподвижно.
Лицо ее теперь пылало, а глаза метали молнии.
– Презренный ренегат! – глухо прошептала она сквозь крепко сжатые зубы. – Погоди: я сыграю с тобой такую же игру, какую сыграла с Гараджией! Я-то ведь не клялась тебе ни на чем…
Глава XXV Заговор
Пока в главной каюте происходила вышеописанная сцена, дедушка Стаке, этот болтливый, но честный и порывистый старик, запертый в килевом трюме галеры, разражался градом проклятий против турок, посылая их вместе с Магометом то на дно моря, то в самую преисподнюю.
– Да неужели же, – кричал он, теребя свою редкую белую бороду, – крест Господень покинул нас? Неужели мы так и останемся во власти этих поганых турок и они будут безнаказанно издеваться над нами, как хотят?.. Что вы на это скажете, синьор Перпиньяно?
Лейтенант, сидевший молча в углу, держа опущенную голову обеими руками, упиравшимися в колени, ничего не ответил расходившемуся старику, который продолжал:
– Клянусь выпотрошенной акулой, должно быть, тут все оглохли, онемели и окаменели!.. Значит, так, без всякого сопротивления, вы и дадите везти себя назад в Гуссиф? Уверяю вас, что не чувствую ни малейшего желания возвращаться туда и, прежде чем дойдет до этого дело, готов…
– На что же вы готовы, дедушка Стаке? – спросил Перпиньяно, усилием воли стряхивая с себя напавшее было на него телесное и душевное оцепенение. – Что вы можете придумать, чтобы выйти из этого критического положения?
– Я уже придумал: в решительную минуту возьму да и взорву всю галеру на воздух вместе со всеми находящимися на ней… за исключением, конечно, нас самих.
– Гм! Попробуй-ка ухитрись устроить такую штуку! – насмешливо заметил Эль-Кадур.
– Так неужели же ты, черномазый красавец, воображаешь, что я не сумею взорвать бочку с порохом? – кипятился старый моряк.
Эль-Кадур готовился ответить старику нечто такое, от чего могла бы разгореться настоящая ссора, но ему помешал венецианец.
– Дедушка Стаке, скажите серьезно, что вы задумали сделать? – спросил он.
– Что я хочу сделать? Да просто-напросто взорвать галеру перед тем, как ей войти на рейд, – ответил старый моряк.
– Да, и я уже думал об этом, но не вижу возможности выполнить этот проект. Может быть, вы уже нашли ее дедушка Стаке?
– Пожалуй что и нашел, только у меня кое-чего не хватает…
– А именно? – допытывался венецианец.
– Топора, долота… вообще чего-нибудь, чем бы я мог проделать тут отверстие в корпусе…
– Отверстие в корпусе?.. На что же это вам нужно? Ведь тогда мы все потонем?
– Ну вот еще! Зачем же нам тонуть? Мне только нужно пропустить немного воды в галеру, чтобы она поднялась на дыбы…
– На дыбы? – с недоумением повторил Перпиньяно.
