10. Побег стрелка Шарпа. 11. Ярость стрелка Шарпа - Бернард Корнуэлл
– Не теряйте их из виду, – распорядился Шарп. – И пришлите сюда тридцать человек. Немедленно! Мистер Айлифф! Сержант Макговерн!
Прапорщик Айлифф получил задание вынести из церкви мешки с мукой. Солдаты вытаскивали их, резали и высыпали содержимое на землю. Через несколько минут появился и Феррагус. Он хромал и с трудом держался на ногах. Португальцы заволновались, увидев своего вожака, однако дальше сердитых взглядов дело не пошло: силы были явно не равны и им оставалось только смириться. Отдышавшись, Феррагус обратился к Феррейре, по-видимому, с какими-то претензиями, но тому все же удалось образумить соотечественника, и в конце концов все сели на лошадей и спустились с холма по западному склону.
Удостоверившись, что они уехали, Шарп присоединился к Слингсби. Горевшая у него за спиной телеграфная башня внезапно накренилась и с громким треском рухнула, разбросав во все стороны искры и пыль.
– Где лягушатники?
– В том овраге. – Слингсби указал вниз. – Уже спешились.
Развернув подзорную трубу, Шарп увидел двух прячущихся за камнями солдат в зеленой форме. Один из них, тоже вооруженный подзорной трубой, обернулся и посмотрел вверх. Шарп помахал ему рукой.
– Толку от них здесь никакого, верно?
– Возможно, французы еще собираются атаковать нас, – предположил Слингсби.
– Ну, если только им жить надоело.
Судя по всему, сюда они пожаловали, увидев на башне белый флаг, и теперь, когда флаг исчез, а башня обрушилась, не знали, что делать.
Шарп перевел трубу южнее, туда, где из долины, что лежала у дороги за рекой, все еще поднимался дым. Британский арьергард держался, но без поддержки, и Шарп знал, что они вот-вот отступят, потому что на соседние поля уже легли тяжелые тени наступающих колонн главной французской армии. Перед L’armee de Portugal, как называли ее сами французы, стояла задача: отогнать британцев к Лиссабону, а потом сбросить в море, чтобы еще одна европейская страна встала под трехцветное знамя. Впрочем, в данном случае неприятеля ждал сюрприз: выжженная территория, голод и затем оборонительные линии Торрес-Ведрас.
– Что-нибудь видите? – Слингсби подошел ближе, явно горя желанием посмотреть в подзорную трубу.
– Пили ром? – спросил Шарп, снова ловя в воздухе знакомый запах.
Слингсби сначала задергался, потом решил оскорбиться.
– Протираю лицо, – грубовато ответил он, похлопывая себя по щекам. – От мух…
– От чего?
– Да от мух. На островах все так делают.
– Черт знает что. – Шарп сложил трубу и опустил в карман. – Французы там. – Он вытянул руку в направлении на юго-восток. – Тысячи чертовых лягушатников.
Оставив лейтенанта наблюдать за далекой армией, он вернулся к солдатам, которые, вытянувшись цепью, передавали из церкви мешки с мукой и высыпали содержимое на склоне. Издалека могло показаться, что люди стоят по щиколотку в снегу. Мучная пыль плыла в воздухе, словно пороховой дым, мягко ложилась на землю, собиралась холмиками, а между тем из двери вытаскивали все новые и новые мешки. Шарп уже прикинул, что работа займет около двух часов. Поставив в цепь дополнительно десять стрелков, он отправил еще десяток красномундирников для усиления пикета Слингсби. Не хватало только, чтобы красномундирники начали жаловаться, что вся тяжелая работа падает на них, тогда как стрелкам достаются обязанности полегче. Шарп и сам встал в цепь. Прогоревшие уголья от рухнувшей башни выделялись на белом поле черными пятнами.
Они рассыпали последние мешки, когда подошел Слингсби.
– Драгуны ушли, – доложил он. – Наверное, увидели нас и ретировались.
– Хорошо. – Шарп изо всех сил старался не сорваться на грубость, а потому отошел к сержанту Харперу, который наблюдал за удаляющимися французами. – Ну что, Патрик, не хотят они с нами связываться, а?
– Да, соображают получше, чем тот идиот с переломанным носом. Задали вы ему, а?
– Ублюдок… хотел меня купить.
– Купить? Ох, что за мерзкий мир, – пожаловался Харпер. – А вот я всегда хотел продаться, да никто не предлагает. – Он закинул на плечо семистволку. – Так что они тут делали?
– Ничего хорошего. – Шарп отряхнулся, вытер руки и лишь затем надел мундир, уже перепачканный мукой. – Наш приятель мистер Феррагус намеревался продать муку лягушатникам, а тот чертов майор был с ним заодно.
– Это они вам так сказали?
– Они мне, конечно, ничего не сказали, но подумай сам, что еще они могли здесь делать? Даже повесили белый флаг, подавая знак, что все в порядке. Если бы не мы, эти мерзавцы сбыли бы лягушатникам всю муку и неплохо погрели руки.
– Святые угодники, – проворчал Харпер, качая головой. – Жаль только, что драгуны не пожелали поразвлечься.
– Жаль? Да ради чего ж драться? – удивился Шарп.
– Ну, вы могли бы раздобыть себе лошадь.
– И на кой дьявол мне лошадь?
– Не знаю, а вот только у мистера Слингсби лошадь скоро будет. Сам мне сказал. Говорит, будто коня ему полковник обещал.
– Меня их дела не касаются, – отмахнулся Шарп, но мысль о том, что у Слингсби будет лошадь, уже засела занозой. Лошадь – хотел бы того Шарп или нет – в немалой степени символ положения. Вот же чертов Слингсби, думал он, с тоской всматриваясь в далекие холмы, над которыми повисло опускающееся солнце. – Ладно, пора домой.
– Есть, сэр, – отозвался Харпер.
Сержант прекрасно понимал, отчего мистер Шарп в таком скверном настроении, но сказать этого не мог. Офицеры, они ведь вроде как братья по оружию, а не кровные враги.
В обратный путь выступили уже на закате. За спиной остался белый курящийся холм. Впереди – армия, а за ней французы.
Которые вернулись в Португалию.
Мисс Сара Фрай, которой никогда не нравилась ее фамилия, постучала по столу.
