История Византийской империи. От основания Константинополя до крушения государства - Джон Джулиус Норвич
Императрица Феодора, оказавшаяся теперь регентшей при двухлетнем сыне, главной задачей сделала искоренение иконоборчества на всей территории империи. Она действовала осторожно: пылкий иконоборец Иоанн Грамматик прочно сидел на патриаршем престоле, и наверняка еще оставались старики, которые помнили фиаско 786 года, когда обладавшая верховной властью женщина задалась той же целью и это чуть не привело к мятежу. Впрочем, Феодора была умнее Ирины; кроме того, ей повезло иметь в числе своих советников трех исключительно способных мужчин: дядю Сергия, брата Варду и логофета Феоктиста. Дядя и брат разделяли ее взгляды; Феоктист же, хоть и иконоборец в душе, прежде всего был государственным деятелем, понимавшим, что, если новый режим не предпримет решительных действий, иконопочитатели возьмут закон в собственные руки. Эти четыре человека с осторожностью составили план и затем объявили о созыве собора в начале мая 843 года.
Собор прошел довольно гладко; единственной серьезной проблемой стал отказ Иоанна Грамматика оставить свой пост – он удалился в свою виллу на Босфоре только после принудительного смещения с патриаршего престола. На его место избрали монаха по имени Мефодий и подтвердили решения Седьмого Вселенского собора, который положил конец первому периоду иконоборчества в 787 году. Однако по настоянию Феодоры имя ее почившего мужа не было внесено в списки известных иконоборцев, которых отныне предавали анафеме как еретиков. Усердно распространявшийся рассказ о том, что он покаялся на смертном одре, можно не принимать во внимание, но это помогло предотвратить возникновение неловких ситуаций, так что серьезных возражений не последовало. Была одержана победа ясности над мистицизмом, греческой мысли над восточной метафизикой, Запада над Востоком. Как это часто бывает, эта победа почти целиком обязана своим долгосрочным успехом умеренности и великодушию победителей. Прошло почти четверть века, прежде чем в главном храме была открыта образная мозаика – огромное, западающее в душу изображение Богородицы и сидящего на престоле младенца Христа, которые и сегодня бесстрастно взирают на нас сверху вниз.
Несмотря на многие страдания во имя любимых им икон, патриарх Мефодий не выказал никакого желания мстить за них. Да, предводителей иконоборчества предали анафеме, но их не сажали в тюрьмы и не подвергали дурному обращению. Если кто-то и выражал негодование, так это монахи Феодора Студита, чьи нападки на патриарха, когда он обошел их и занял вакантный престол, в конце концов вынудили его отлучить их всех от церкви. К этому времени они даже попытались заставить Мефодия уйти с поста, подкупив молодую женщину, которая обвинила его в совращении. Во время допроса по этому делу Мефодий доказал свою невиновность тем, что выставил на обозрение части тела, которые должны были нести непосредственную ответственность по выдвинутому обвинению, и пояснил, что сморщенные остатки его мужского достоинства – результат того, что много лет назад, будучи в Риме, он молил святого Петра избавить его от похотливых мыслей и получил удручающе действенный ответ на свою молитву. Неудивительно, что это дело он выиграл.
Для потерпевших поражение иконоборцев оставалось небольшое утешение: после этого византийское искусство ограничилось двумя измерениями, отказавшись от скульптуры. Наверное, это не должно слишком нас удивлять: вторая заповедь звучит достаточно ясно. Тем не менее это серьезный повод для сожалений – ведь если бы в Византии появились такие же талантливые скульпторы и резчики по дереву, какими были ее художники и мозаичисты, они очень обогатили бы мир искусства.
После возвращения икон логофету Феоктисту удалось устранить двух своих коллег, и на протяжении следующих тринадцати лет он вместе с Феодорой эффективно управлял Византией. Феоктист был весьма необычным человеком – патрикием и при этом евнухом; кроме того, он обладал высокой культурой и посвящал много времени и сил повышению образовательных стандартов в столице, которая и так уже намного опережала в этом смысле Запад. Его финансовая политика давала отличные результаты: золото продолжало течь в императорские сундуки так же, как при Феофиле, и этому по-прежнему не было объяснения. Феоктист добился необычайных успехов и в военной сфере: в результате организованного им похода против критских сарацин остров был освобожден и возвращен Византии, а в мае 853 года византийский флот внезапно появился у порта Думьят в дельте Нила, поджег все стоящие в гавани сарацинские корабли, уничтожил склад оружия и вернулся домой с множеством пленных.
За что Феоктиста и императрицу следует осудить, так это за преследование павликиан. Эта совершенно безобидная христианская секта отвергала не только иконы, но также таинства крещения, бракосочетания и причастия, крестное знамение, весь Ветхий Завет и довольно большую часть Нового Завета и всю церковную иерархию[44]. Было обнародовано постановление, призывающее павликиан отказаться от своих заблуждений под страхом смерти, и на выполнение этого приказа бросили серьезные военные силы. Результатом стали массовые убийства: сообщается о 100 000 повешенных, утопленных, зарубленных мечами и даже распятых. Все земли и собственность павликиан конфисковали в пользу государства. Те, кому удалось избежать смерти, искали убежища по ту сторону границы, у Абдуллаха ибн Умара – эмира города Малатья и у других сарацин. Предоставленные сами себе, эти благочестивые и дисциплинированные люди могли бы стать крепким бастионом против сарацинских атак, но вместо этого их толкнули в объятия халифата.
Тем временем Михаил III рос – возможно, слишком уж быстро. В 855 году, в возрасте 15 лет, он завел любовницу, однако мать заставила его порвать с ней ради некоей Евдокии Декаполитиссы, которая совершенно его не интересовала. Михаил повиновался беспрекословно, но подавленная обида вполне могла заставить его сочувственно отнестись к заговору, который вскоре привел к падению Феодоры. Брат императрицы Варда так и не простил Феоктиста за то, что тот перехитрил его в 843 году, и двенадцать лет ждал удобного случая. При содействии паракимомена[45] Дамиана он с легкостью убедил Михаила в том, что его мать и Феоктист намерены крепко держаться за власть и что любая его попытка отстаивать свои права может оказаться фатальной. Убедившись в поддержке Михаила, Варда действовал быстро. 20 ноября 855 года логофет шел по дворцу, когда на него набросились Варда и группа его сослуживцев. Феоктиста быстро одолели и погнали в небольшое помещение, выходившее прямиком в Ипподром.
