Море, поющее о вечности - Александр Герасимов
— Ты ошибаешься. Я еще не увидел всего, что хочу. Край земли, страстные темнокожие женщины, могучие циклопы и опасные химеры… Разве ты не хотел бы узнать больше о мире, в котором живешь?
— Из всего, что ты перечислил, мне понравились только женщины.
— Это уже немало. Присоединяйся, говорю тебе! Вдруг нам повезет встретить по пути парочку прелестных дев? В Иолке не хватает свободных красавиц. А уж в твоей деревне легче жениться на козе, чем найти достойную половину.
— Все бы тебе шутить! — Палемоний обошел Киоса и остановился у самой кромки воды. Освежающая влага коснулась пальцев его ног. Внезапно воин почувствовал, что не так уж и противится предложению своего товарища.
— Все равно не понимаю. Пусть ты твердо решил плыть, но зачем тебе я? — эти слова были сказаны куда менее уверенным тоном, что не ускользнуло от внимания Киоса.
— Хочу вытащить друга из болота, в котором он сидит уже несколько лет. По-моему, отличное решение с моей стороны.
— Звучит обидно. Хотя… Я и правда немного сдал за последнее время, — говоря это, Палемоний коснулся шрама на подбородке.
— Так бросай все и составь мне компанию.
— Обещать не стану. Но подумаю над этим.
— Тебе все равно нечем заняться, — Киос вздохнул. — Друг мой Палемоний, еще немного, и тебе стукнет сорок два. Однажды наступит время, когда ты поймешь, что тебе не хватает скорости, а руки утратили силу. Тогда можешь провести остаток жизни в покое, растить овец и пить перед сном теплое молоко. А пока твои тело и голова на что-то годны, советую еще пару-тройку раз ими воспользоваться.
— Мне всегда было трудно с тобой спорить. Так что и пытаться не стану.
— Просто я говорю правду, о чем ты и сам наверняка догадываешься.
Они помолчали. Где-то вдалеке над морем порхали чайки, выискивая в бирюзовой толще зазевавшуюся добычу. Лишь их хриплые крики да легкий шелест воды время от времени нарушали тишину.
— Знаешь, я еще не выжил из ума, — наконец заметил Киос. — «Арго» корабль крупный, поэтому я возьму с собой кое-какие товары на продажу. Тебе известно, что Колхида знаменита золотыми украшениями, но торговые суда редко заплывают в те края? Мы обсуждали это с Ясоном. И я решил, что смогу выгодно продать чужеземные диковины здесь, когда вернусь. Так что путешествие обогатит не только мой дух. Это тебя немного успокаивает?
— Теперь я хоть знаю, что твоя способность здраво мыслить не совсем утрачена, — усмехнулся Палемоний.
— Ты тоже можешь выгодно вложиться в это дело. Я даже готов помочь.
— Опять ты о своем! Еще скажи, что никуда без меня не поедешь.
— Чепуха. Конечно же, это меня не остановит. Но когда рядом старый друг, любое путешествие по плечу. Оттого я так настойчив, и знай: отступать не собираюсь!
— Так всегда было, да? — Палемоний тяжело, но беззлобно вздохнул. — Вечно ты куда-то порывался, начинал новые дела, попадал в неприятности…
— А ты, дорогой мой Палемоний, все это время был где-то рядом.
— Да. Возможно, именно в такие моменты я сильнее всего ощущал себя живым, — неожиданно согласился мечник.
— Так ты отправишься в путь со мной и царевичем?
— А какой у меня еще выбор, по-твоему?
Киос похлопал приятеля по плечу. Они снова погрузились в молчание, на этот раз более дружелюбное.
Гладкая поверхность залива по-прежнему не была потревожена ни единым порывом ветра. В синеве неба застыло несколько легких облачков. Пронзительно крикнула чайка, жалуясь на неудачную охоту; по мелководью то и дело важно сновали небольшие крабы, выходящие из воды с поднятыми клешнями. Все вокруг дышало спокойствием и особым летним теплом.
Вдруг Палемоний сузил глаза, заприметив вдалеке черную точку. Она увеличивалась на глазах. Вскоре стало ясно: это был небольшой военный корабль, и он направлялся прямо в сторону залива, где двое мужчин за ним с интересом наблюдали.
— Кажется, итакийский, — пробормотал Киос, когда очертания приближающего корабля стали лучше различимы.
— Вот как? В наши воды эти островитяне заплывают редко.
— Может, это как раз то, о чем я думаю? — торговец сощурился, а в глазах его промелькнула озорная искорка, — Если так, то очень скоро здесь появятся другие корабли, не только с Итаки. И на нашу землю вновь сойдут герои. Да, будет интересно… Очень интересно, друг Палемоний!
Глава 4
Великолепное пятидесятивесельное судно своими размерами превосходило большинство военных кораблей и торговых галер. Корпус «Арго» сиял на солнце, а мощный таран намекал: нелегко придется тому, кто посмеет атаковать этого гиганта.
Помимо размеров, обращали на себя внимание другие детали, которые отличали судно Ясона от прочих. На бортах, ближе к носу, были нарисованы два глаза в традиционной для Иолка манере росписи. Такую мысль подал рулевой Анкей, и она всем пришлась по нраву. Казалось, будто корабль смотрит вперед пристальным взглядом, в котором не было страха перед неизведанным будущим.
Второй особенностью стала небольшая деревянная фигурка Афины Паллады, украшающая нос корабля. Плотники превзошли самих себя: лицо дочери Зевса получилось на удивление живым, от него веяло строгостью и благородством. После того как Афина заняла свое место, даже ворчливый Арг признал, что получилось неплохо.
Корабль был обращен передней частью к морю, которое шумело и пенилось совсем рядом. Закатные тени как будто увеличивали очертания «Арго», делая его похожим на огромного зверя — древнего обитателя глубин, которого неведомая сила выбросила прямиком из владений Посейдона на сушу. Прямо у борта состоялось собрание людей, которым предстояло отправиться навстречу неизвестности.
Среди них был Асклепий — молодой врачеватель, пожелавший покинуть родные края ради новых знаний. Худощавый и безбородый, он не производил впечатление сильного человека. Но в его лице читалось нечто такое, что заставляло всех относиться к нему если не с уважением, то хотя бы дружелюбно.
Чуть поодаль сутулился Арг — создатель корабля. С самого начала собрания он не проронил ни слова. Казалось, он испытывал неловкость перед большим скоплением людей. Ясон же подозревал, что мастер просто заставлял себя молчать, чтобы не ввязаться с кем-нибудь в словесную перепалку… Учитывая его обычную невоздержанность в речах, это было вполне разумным решением.
Тут же находился Орфей, статный мужчина удивительной красоты. Его волосы были светлее, чем у всех остальных, а гладкой коже и точеной форме носа могли позавидовать многие девушки. За спиной у сказителя висела неизменная спутница — кифара. Орфей вызвался одним из первых, едва узнал о наборе
