Футляр для музыканта - Михель Гавен
– Без одной минуты восемь, – удовлетворенно заметил Раух, когда машина затормозила перед украшенным колоннами входом. – Несмотря на все препятствия, мы успели вовремя. Вы пойдете одни? – спросил он Маренн. – Я буду ждать вас здесь?
– Да, оставайся здесь, – кивнула Маренн, выходя из машины. – Долго мы не задержимся. Нас ждут в лаборатории четвертого управления, и материал для анализа туда надо доставить не позднее девяти часов утра. Иначе они нас просто не примут. Идемте, фрау Кнобель, – пригласила она медсестру. – Сегодня мы не будем ждать, пока нас встретят. У нас слишком важное поручение.
– «Шмайсер» оставь здесь или возьмешь с собой? – пошутил Раух. – Вдруг агенты фон Херфа спрятались у фрейляйн Гудрун под кроватью.
– Это было бы возможно, но только не с такой матушкой, как фрау фон Боден, – ответила Маренн с улыбкой. – Ты даже не представляешь, насколько у нее все под контролем.
– Представляю, – ответил тот иронически, – учитывая, как быстро убежал от нее рейхсфюрер. На самом деле не ему, а ей надо было бы возглавить охранные отряды. При ней никто бы не посмел встать со стула без ее разрешения. Даже самый последний унтершарфюрер в управе провинциального городка.
– Вряд ли это бы устроило фюрера. – Маренн с сомнением покачала головой. – Он не любит, когда женщины руководят чем-то. И даже ко мне относится с подозрением, хотя я всего лишь доктор. Что ж, мы постараемся быстро, – заключила она и захлопнула дверь машины. Она первой поднялась по каменным ступеням к входной двери. Фрау Кнобель с чемоданчиком шла за ней.
– Фрау Сэтерлэнд, наконец-то! Мы не спали сегодня всю ночь!
Бывшая супруга Гиммлера встретила их на пороге. Она выглядела встревоженно, лицо осунулось, бледнее обычного.
– Пожалуйста, проходите, – пригласила она, нервно теребя шелковый носовой платок, который держала в руке.
– Что-то случилось, фрау Боден? – спросила Маренн с беспокойством, снимая шинель. – Вас кто-то испугал за это время? Это фрау Кнобель, моя медсестра, – она представила свою спутницу.
– Да, мы знакомы, – кивнула Маргарет. – Здравствуйте. Идите за мной, – она направилась по коридору в комнату дочери.
– Как чувствует себя Гудрун? – спросила Маренн, следуя за хозяйкой.
– Она так же напугана, как и я, – призналась Маргарет. – Мне кажется, ночью кто-то пытался проникнуть к нам в дом. – Она понизила голос. – Гудрун услышала, как на галерее, выходящей к озеру, кто-то старался открыть окно. Это было очень тихо. Но Гудрун такая чуткая, вы же знаете. – Маренн кивнула, соглашаясь. – К тому же она поздно засыпает. Я слушала музыку по радио, концерт Вагнера, когда она прибежала ко мне и сказала, что на галерее кто-то ходит. Я страшно испугалась и даже не стала смотреть, кто там, – сразу нажала кнопку сигнализации, которая вызывает охрану. Оберштурмфюрер и два солдата с ним приехали очень быстро – они дежурят здесь на пропускном пункте.
– Они что-то обнаружили? – спросила Маренн серьезно.
– Все окна на галерее были закрыты. Но снаружи на одной из рам были свежие царапины, – сообщила Маргарет. – Окно действительно хотели открыть, – Маргарет сделала паузу. – Оберштурмфюрер написал об этом докладную. После этого происшествия нам уже было не до сна, – сообщила она со вздохом. – Мы все время прислушивались, нам казалось, что на галерее снова кто-то ходит. Хотя понятно, что сигнализация их спугнула. Кто бы это мог быть, фрау Сэтерлэнд, и что им нужно? – Маргарет внимательно посмотрела на Маренн. – Я понимаю, что рейхсфюреру доложат и он разберется. Но что вы думаете?
– Я думаю, это те люди, которые очень не хотят, чтобы рейхсфюреру стало известно, что с вашей дочерью произошла неприятность, которая может стоить им карьеры, – предположила Маренн. – Я уверена, что они ни в коем случае не покушались ни на жизнь Гудрун, ни тем более на вашу, в их положении даже и подумать о подобном нельзя, тем более что им это не дает никаких преимуществ. Но, вполне возможно, их цель состояла в том, чтобы сделать то, что они и сделали, – напугать Гудрун. Страх спазмирует сосуды, кровь густеет, идет плохо. А зная впечатлительность Гудрун можно предположить, что она и вовсе не пойдет. Тогда забор крови на анализ не состоится, а это именно то, чего они и добиваются. Надо помассировать руку перед тем, как будете брать кровь, – предупредила Маренн фрау Кнобель, – и, возможно, слегка разогреть специальной мазью. Надеюсь, вы помнили мои указания и еще не завтракали? – спросила она фрау Боден.
– Ни в коем случае. Мы сделали все, как вы сказали, фрау Сэтерлэнд, – заверила ее Маргарет и, открыв дверь в комнату дочери, пригласила. – Пожалуйста, проходите. Гудрун, это к тебе.
Маргарет первой вошла в комнату. Маренн и фрау Кнобель последовали за ней. В комнате царил полумрак, только у кровати Гудрун горел ночник. Дочь Гиммлера сидела в кресле перед кроватью, она была полностью одета и причесана. На коленях она держала большого плюшевого зайца и как будто прикрывалась им.
– Гудрун, фрау Ким также считает, что ничего страшного ночью не произошло. Не надо больше об этом думать. Папа во всем разберется.
Щелкнув выключателем, фрау Боден включила верхний свет и, подойдя к окну, подняла шторы.
– Света, как я понимаю, надо побольше, – заметила она. – Гудрун, давай поживее, – поторопила она дочь. – Ты что-то как спишь. Мы с тобой говорили вчера, не надо бояться. Фрау Кнобель прекрасно знает свое дело, она не сделает тебе больно. Я полагаю, расположиться можно вот здесь, – она указала на круглый столик перед окном. Я хотела попросить вас, фрау Ким, – Маргарет повернулась к Маренн. – Могу ли я присутствовать, когда будут брать анализ? Я не помешаю вам?
– Нет, вы нам не помешаете, – ответила Маренн спокойно. – Пожалуйста, я не возражаю. Возможно, Гудрун так будет спокойнее.
– Тогда я сейчас принесу воду, чтобы помыть руки.
Фрау Боден вышла из комнаты.
– Что будем делать, если кровь не пойдет, – негромко спросила фрау Кнобель, раскладывая содержимое чемоданчика на столе. – У меня есть подозрение, что так и будет, – она кивнула на неподвижную Гудрун.
– Тогда придется сделать укол и ждать когда кровь разжижется, – ответила Маренн.
– Позволит ли фрау Боден? – усомнилась медсестра.
– После сегодняшнего ночного происшествия, я думаю, да, – ответила Маренн. – Она также заинтересована, чтобы всех, кто доставляет им беспокойство, наказали, и они бы снова жили спокойно.
– Вот вода, прошу вас.
Фрау Боден снова вошла в комнату. В руках она держала поднос, на котором стояли высокий кувшин с водой, круглый фарфоровый тазик и лежали мыло и сложенные вчетверо полотенца.
– Хорошо. Фрау Кнобель, начинайте подготовку, – Маренн кивнула медсестре. Та послушно раскрыла саквояж. Достала из него белоснежный отглаженный халат, марлевую шапочку и маску. Затем подошла к фрау Боден, взяла мыло и наклонилась, чтобы та
