Прыжок леопарда - Виктор Васильевич Бушмин
Он быстро поел и, подняв глаза на вытянутые лица рыцарей, спокойным голосом ответил:
– Вы, полагаю, забыли кто в доме хозяин?.. – он вытер платком губы, перекрестился и, засунув платок в карман накидки, прибавил. – А если я еду вместе с его величеством…
– Король здесь?!.. – Гильом и Филипп прямо обалдели от неожиданности.
– Батюшка тоже приехал?.. – побледнел, почему-то, принц Филипп.
– Естественно! – Раздался громовой голос короля Людовика. – Не оставлю же я вас, ротозеев, в одиночестве!
Король вошел в палатку и окинул взглядом собравшихся. Гильом, Филипп и принц мигом припали на одно колено перед ним, Сугерий собрался тоже подняться со стула, но король жестом приказал ему сидеть.
– Так! Поднимайтесь с колен, бездельники и ротозеи!.. – Грозно, но с приветливой интонацией, сказал Людовик. – Наслышан я о ваших подвигах…
– Сир, – Гильом снова припал на колено и склонил голову.
– К вам, любезный герцог, у меня нет претензий. Поднимитесь же с колен…
Людовик выжидающе посмотрел на Филиппа де Леви. Тот до сих пор находился перед ним, стоя на одном колене. Король потрепал его по голове и ласково, почти тепло, произнес:
– Молодец! Как мне отблагодарить-то тебя?..
– Сир, не велите казнить… – Филипп еще ниже опустил голову. – Моя вина просто безгранична.
– Это ты, часом, о чем?.. – удивленно произнес Людовик.
– Сир, я о своей несообразительности…
– С кем не бывает. – Король рассмеялся, наклонился над ним, подхватил своими крепкими руками за плечи и резко поднял рыцаря. – Ты у меня молодец! Спас жизнь герцога и моего непутевого сына! – Людовик бросил резкий взгляд на принца Филиппа, который покраснел и что-то проблеял неразборчиво. – А то, что ты в пылу боя погорячился и укокошил почти всех наемников… – король грустно вздохнул, – знать, на то была Божья воля. – Он крикнул слугам. – Эй, бездельники, а ну-ка тащите сюда мою походную казну и часовню!..
Слуги раздвинули полог шатра и внесли несколько больших сундуков, окованных железом, четыре больших деревянных складня с резными иконами и еще несколько узлов с вещами.
Король кивнул Сугерию, который проворно вытащил ключ из-за пазухи, разомкнул замок на одном из сундуков, после чего коротко кивнул королю. Людовик открыл его, запустил руку и вытащил большой и, судя по весу, весьма увесистый кожаный кошель, расшитый серебряными лилиями, подкинул его на ладони и, оставшись довольным его весом и полнотой, протянул его рыцарю.
– Держи… – Филипп попробовал отказаться, чем вызвал гнев у короля. Людовик покраснел от гнева, топнул ногой и громко крикнул. – Опять артачишься! Хорошо! Я и сам понял, что этого мало!.. – он присел за стол, щелкнул пальцами Сугерию, приказывая подать пергамент и тушь. Аббат вынул походную чернильницу, перья и, проверив их остроту заточки, протянул перо королю. Людовик обмакнул перо в тушь и стал выводить на пергаментном листе какие-то каракули. Он долго сопел, пыхтел и, когда закончил свои труды, долго рассматривал писанину, после чего, видимо, остался доволен собственной работой, крякнул, поднялся и, глядя на де Леви, громко и торжественно произнес: – На колени, вассал.
Филипп упал на колени и, скрестив руки на груди, низко склонил голову.
Людовик вынул меч из ножен и поднял его острием вверх:
– Мы, король Франции Людовик, жалуем тебе, Филипп де Леви и де Сент-Ном, нашему доброму и верному вассалу, право суда, получения мельничных податей и дорожных проездных податей со всех мельниц и мостов, находящихся вокруг твоего замка на расстоянии в двадцать лье! Право вечное и бесспорное! Да будет на то воля Господа… – король коснулся мечом плеч рыцаря. – Встань с колен, мой верный и храбрый меч!..
Филипп раскрыл, было, рот, но, увидев запретительные жесты Сугерия и Гильома, стоявших за спиной короля, сдержался, лишь выдавил из себя:
– Благодарю вас, сир…
– Вот, совсем иное дело! – Засмеялся Людовик и похлопал юношу по плечу. Филипп стушевался и густо покраснел. Король обнял его и во всеуслышание заявил. – Эй, подайте-ка мне мой боевой шлем с короной!
Оруженосец король, низко поклонившись, подал Людовику конический шлем с личиной и маленькой золотой короной, украшенной зубцами, стилизованными под лилии.
Король надел шлем на голову де Леви и, улыбнувшись, сказал:
– Носи его всегда! – Потом, немного подумав, снял шлем с головы опешившего юноши. – Де Бриенн! Осторожно откуси все лилии! Он, все-таки, не принц крови, чтобы носить мои родовые знаки…
Жан де Бриенн, приветливо подмигнул Филиппу, принял шлем и, вытащив из-за пояса кусачки, быстро и проворно откусил им все лилии, оставив только золотой ободок короны с обрезанными зубцами.
Людовик полюбовался работой оруженосца, кивнул с довольным видом и снова надел шлем на голову де Леви:
– О! Почти в пору! Наденешь чепец, валик войлочный и хауберк – тогда он уж точно не свалится…
– Спасибо, сир…
– Носи на здоровье. – Людовик сел за стол, окинул взглядом собравшихся в палатке рыцарей. – Мессиры! Известия из Фландрии, вынудившие меня прибыть спешно в ост, весьма хреновые…
Гильом переглянулся с де Леви, который молча пожал плечами в ответ, мол, ничего не знает об этом.
Король залпом выпил вино, услужливо поднесенное ему де Бриенном, вытер рукой усы и сказал:
– Похоже, мессиры, Фландрия вот-вот восстанет… – Он оглядел вытянувшиеся от удивления лица рыцарей, чихнул, вытер сопли рукавом и добавил. – Давайте-ка, с дороги пообедаем, что ли…
Жан де Бриенн мигом выскочил из палатки и кинулся отдавать спешные распоряжения относительно обеда.
Не прошло и нескольких минут, как в палатку, где находился король Людовик, слуги и оруженосцы втащили большой походный стол, накрыли его выбеленной скатертью и, быстро расставили на нем кувшины с вином, блюда с мясом, рыбой и мочеными овощами.
– Садитесь! В ногах правды нет… – буркнул король и потянулся за большой козлиной ногой, еще дымящейся на прохладном воздухе.
Сугерий уже сидел возле короля, так что мешкать и дожидаться повторного приглашения они не стали и весело перешучиваясь, стали рассаживаться вокруг большого походного стола. Принц Филипп присел, справа от отца, герцог Гильом сразу же за принцем, а Филипп, растерявшись, уселся подле Сугерия.
– Это ты правильно сделал… – шепнул ему незаметно аббат.
Король поднял кубок и громко произнес:
– Приказываю всем поднять кубки! Тост! За моё непобедимое воинство!..
Рыцари подняли кубки и весело крикнули:
– Салют королю Людовику! Салют!..
Они осушили кубки до дна и, быстро выпив по второму заходу, набросились, словно голодные волки, на горячее мясо, естественно, дождавшись момента, пока король первым не взял себе кусок и положил в рот.
Обед быстро и как-то незаметно стал перерастать
