Жестокий брак. Как мы влюблялись, женились и ревновали на протяжении веков - Ника Марш
Кто же становился покупателем? Иногда в торги бойко вступали вдовые фермеры, которым требовались дополнительные рабочие руки. Лишившись жены, они оставались с кучей маленьких ребятишек, нуждавшихся в присмотре. Частенько на аукционы приезжали тайные (или явные) любовники замужних женщин. Известен случай, когда женщину купил брат, возмущенный столь недостойным обращением со стороны ее мужа.
Продажу вели на рынках или постоялых дворах – там, где была выше «проходимость». Иногда сговаривались на символическом фунте стерлингов. Однажды женщину продали всего за кварту пива, а другую – за пенни. Нередко стороны не противились такому повороту – жены уставали от пьющих и жестоких мужей, с которыми их связала судьба. Мужчины признавались, что им не под силу содержать супругу или у них на примете другая. Но и против воли женщин продавали тоже. Недаром после торгов возникали и судебные разбирательства!
Правда, бывало, что сами жены охотно поддерживали идею аукционов. Мэтти Блейк из Уэнлока считала, что ее муж не состоялся как хозяин дома и добытчик денег. Она мечтала о другом супруге – сильном, деятельном, заботливом. Все хлопоты по собственной продаже женщина взяла на себя. Мэтти «ушла с молотка» за 2 шиллинга и 6 пенсов. Другая предприимчивая дама из Плимута в 1822 году не просто провела аукцион по самопродаже, но еще и наняла юриста, который оформил все самым лучшим образом. После этого ни один судейский не смог бы «подкопаться» – Агата знала свое дело!
Нередко о продаже объявляли заранее. Вешали объявления или давали заметку в местную газету. Джон Осборн в 1815 году избавился от жены всего за 1 фунт, а вот более предприимчивый разнорабочий из Смитфилда сторговался на 50 гинеях[117] и карете. Судя по огромной цене, которую он запросил за жену, продавать мужчина собрался редкую красавицу… Кстати, на таких сбегались посмотреть со всей округи. В 1806 году продажу женщины пришлось спешно сворачивать, потому что все население городка Халла примчалось узнать – кто будет новым владельцем привлекательной молодой особы? Продавцу и покупателю пришлось подписывать документы, запершись в карете. Интересно, что при оформлении сделки использовали настоящие «рабские атрибуты» – женщине связывали руки, на шею ей могли накинуть уздечку или надеть ошейник.
Тем не менее у «брачных продаж» были слабые места. Если женщина продана – прекращается ли ее брак? А если брак не прекращен – как называется ее новый союз? Не похож ли он на греховное сожительство?
«Это недостойнейшее прелюбодеяние», – возмущался лорд Уильям Мюррей, первый граф Мэнсфилда. Он считал продажу жен не чем иным, как попыткой узаконить блуд, но его голос тонул среди голосов других людей – которые никак иначе не могли расторгнуть свой брак…
Священники разводили руками, когда им приносили детей, появившихся в «послепродажных» браках. Как записать малышей? Под чьей фамилией? Иногда поступали просто: в приходских книгах появлялись записи следующего содержания: «Тэсса – дочь Огастаса Трека и его жены, которою он приобрел за 4 шиллинга и 2 пенса».
Шотландцы рвение англичан не разделяли. Наследники гордых горных кланов считали факты продажи женщин невероятно унизительными – и были совершенно правы!
Когда в 1828 году в Эдинбурге дали объявление о «женском аукционе», то в назначенный час в назначенное место пришли десятки возмущенных людей с палками и камнями. Они были готовы растерзать кожевника Макинтоша за издевательство над своей супругой.
Однако бывали и вполне счастливые истории. В 1804 году лавочник и его жена пришли к обоюдному согласию – они не хотят жить вместе. На развод денег не нашлось, поэтому они просто мирно разъехались в разные стороны. Десятью годами позже городские власти Эффингема буквально принудили разгильдяя Генри Кука продать женщину вместе с ребенком. Тот был гулякой и кутилой, пропивал все заработанные деньги. Мэр решил, что семья только настрадается рядом с ним и попадет в работный дом. Генри согласился на продажу, которая помогла его бывшей супруге составить приличную партию.
Развод в Англии чуть упростили в 1857 году, но все-таки продажа жен не остановилась. Прибегали к такому способу прекратить взаимные брачные обязательства и намного позже – если считали его удобным или единственно возможным. В 1913 году – всего за год до начала Первой мировой войны – в Лидсе состоялся последний аукцион.
Человечество уже поднималось в воздух, ездило на автомобилях, пользовалось телефонными аппаратами, смотрело кинофильмы, а в глухой английской провинции неугодных жен вели на аукцион. Цивилизованное европейское государство!
Глава 15. Достаточно одного слова
Леди под густой вуалью явно сильно нервничала. Она теребила в руках дорожную сумку и часто выглядывала из окошка кареты. Время от времени наклонялась к молодой и хорошенькой компаньонке и задавала ей какой-то вопрос. Спутница отвечала пожилой даме весело и даже задорно. По всей видимости, ее это путешествие очень обрадовало. Только после того как две женщины пересекли границу с Шотландией, старшая из них сорвала с головы шляпку и парик, а потом облегченно вздохнула. Если бы в карете находился посторонний человек, он бы очень удивился переменам – дело в том, что дама оказалась… мужчиной. Под видом возрастной леди скрывался лорд Эрскин, английский политик и юрист.
Маскировка была нужна, чтобы обмануть его родных. Они совершенно не приветствовали отношения Эрскина с юной красавицей моложе его на 40 лет и были намерены помешать их браку. Мужчина помчался с возлюбленной на север, потому что хотел тайно обвенчаться с ней.
В Шотландии брачные законы были совсем не такими суровыми, как в Англии. Достаточно было одного слова, чтобы жениха и невесту поженили. Не требовалось ни разрешения родителей, ни бюрократической возни, ни оглашения перед свадьбой за четыре недели. Приехали, сообщили о своем намерении – и обвенчались.
История лорда Томаса Эрскина, сына графа Бьюкена, достойна экранизации. Он родился в 1750 году в семье настоящих английских аристократов. Беда была в том, что граф-отец не мог предложить сыну солидного наследства. Так что мальчика с детства наставляли: учись, Томас. Он прилежно исполнял заветы отца – блестяще отвечал на уроках, потом служил во флоте, а затем женился по любви на красавице Френсис Мур.
Семья не очень-то радовалась невестке. Граф Бьюкен искренне считал, что его подающий надежды сын вполне мог взять себе жену из герцогского рода, поэтому Томасу и Френсис пришлось податься на север, в Шотландию, где в 1770 году их обвенчали в маленькой деревушке Гретна-Грин. О том, что именно там можно обойти суровые английские законы, если два сердца очень хотят биться вместе до конца жизни, Томасу сказали друзья. Он
