Прыжок леопарда - Виктор Васильевич Бушмин
Филипп, помня наставление своего отца и его бывалых воинов, поставил свои палатки на небольшой возвышенности, обкопав их по бокам для отвода дождевой воды. Но это слабо помогало – ливни почти не прекращались.
В конце-концов, он после долгих и нудных уговоров принца и герцога Гильома, все-таки добился переноса лагеря чуть дальше к северу от города, выбрав относительно сухие и каменистые плосковерхие холмы, на которых войско и разместилось.
Правда, ему так и не удалось организовать единые для всего лагеря выгребные ямы – знатные сеньоры лишь надували щеки и ни в какую не хотели ходить по нужде в одно место со всеми, что делало угрозу кровавых поносов очень даже реальной.
Близилась половина из сорокадневного феодального оста, в течение которого рыцари должны были служить королю за свои средства, а у большинства кошели были наполовину опустошены, ведь дороговизна продуктов и игра в кости не способствуют накоплению или бережному отношению к деньгам.
Капелланы и монахи, находившиеся при войске, крестясь и шепча молитвы, с опаской проскальзывали между палатками знатных рыцарей, откуда слышались богохульства, похабные и разудалые песни, смех и визг девиц, звон кубков и плеск вина, разливаемого прямо из бочонков.
Филипп, сидевший возле костра рядом с молодым принцем и герцогом Гильомом, молча кивнул головой в их сторону и громко засмеялся:
– Наверное, сеньоры, также было и у Навуходоносора!..
Принц буквально подавился вином, оно брызнуло у него из носа, весело и заливисто засмеялся, смешивая кашель и задорный смех. Гильом усмехнулся и понуро покачал головой:
– А ведь раньше, мне рассказывали старые слуги моего батюшки, – лицо герцога, вспомнившего об отце, томящемся в казематах Кардиффа, разом посерело и приняло могильный оттенок, – на порядок и чистоту, царившую в лагере его величества Людовика, приходили смотреть все знатные сеньоры. Как на экскурсию… – он перевел взгляд на принца. – А сейчас у нас с вами полнейший бардак… – Юный принц Филипп перестал смеяться и молча развел руками, так и не найдясь, что ответить. Гильом обреченно махнул рукой и, переведя взгляд на де Леви, спросил. – Ну, и долго нам еще гнить здесь? Ваше мнение, Филипп?..
Тот поставил кубок на импровизированный столик, сделанный из большого павеза, поставленного на козлы, вытер рукавом своего добротного кожаного гамбезона губы, после чего медленно произнес:
– Думаю, герцог, что пару неделек мы еще проторчим здесь. Лан – стратегический город и крепость, откуда веером расходятся три дороги. На северо-восток – на Фландрию, на восток – на Эно и юго-восток на Брабант. Ведь чуть больше пары лет прошло с момента попытки германского вторжения… – он зачем-то посмотрел по сторонам, словно опасался быть подслушанным, – думаю, что время от времени его величество вынужден, вот так, бездумно бросать части к границам, чтобы остудить головенки слишком уж драчливых германских соседей.
– Логично… – крякнул Гильом и отхлебнул вина из своего кубка.
Слуги принесли жареного поросенка, он был такой большой, а его золотисто-коричневатая и слегка прокопченная корочка такая аппетитная, что рыцари мигом позабыли о проблемах и невзгодах, устремив свои взгляды на него.
– Ваше высочество, – Филипп толкнул локтем принца, – извольте начать…
– Да-да… – как-то растерянно ответил принц Филипп и протянул ему длинный и острый кинжал, – извольте сегодня стать моим сенешалем, мессир де Леви.
Гильом учтиво склонил голову, отдавая дань уважения столь громкому титулу де Леви. Филипп с поклоном принял кинжал и, вынув свой из ножен для помощи, стал быстро нарезать кусками жареного поросенка.
Герцог в это время нарезал хлеб большими плоскими ломтями и разложил их перед каждым из сотрапезников – тарелки так никто и не удосужился купить…
Лан. Постоялый двор «Король Хильдерик». Спустя три часа.
Незнакомец – высокий и атлетически сложенный юноша лет двадцати – двадцати пяти, одетый в добротные дорожные одежды, массивный вид которых, тем не менее, выдавал нахождение под ними короткой аламанской кольчуги, проворно и быстро взбежал по крутым и скрипучим перилам лестницы, уходившей в темноту прямо из дальнего угла большой трапезной постоялого двора.
Двое крепких спутников спешили следом за ним, буквально перелетая через ступеньки и стараясь не отставать от своего предводителя. Одеты они были в кожаные гамбезоны и короткие меховые плащи, а на головах у них были двойные кожаные шапки, способные выдержать приличный удар мечом.
Едва поднявшись на второй этаж постоялого двора, незнакомец буквально нос к носу столкнулся с тремя невысокими, но крепко сбытыми молодыми людьми, старательно изображавшими подвыпивших гуляк. Острый и наметанный глаз незнакомца почти сразу уловил их незамысловатую игру и, сделав повелительный знак рукой своим спутникам, тихо произнес:
– Орел прилетел…
Трое гуляк сразу же переменились в лицах и, низко поклонившись, указали руками в сторону входной двери комнаты, располагавшейся чуть дальше справа по коридору.
Незнакомец молча кивнул и жестом приказал своим спутникам встать возле лестницы рядом с тремя охранниками. То, что они были именно охраной, он и не сомневался.
Он резко толкнул дверь и, сопровождаемый противным скрипом давно не смазанных петель, вошел в полумрак помещения.
– Добрый вечер, мессир Тьерри… – тихим, но уверенным в своих силах и возможностях, голосом произнес некто, находившийся в самом дальнем и темном углу комнаты.
– И вам не хворать… – резко ответил вошедший. Это был мессир Тьерри де Эльзас.
Он напряг все свое зрение, чтобы разглядеть незнакомца, но ничего, кроме смутного силуэта рассмотреть не смог. Незнакомец шагнул вперед и оказался на освещенной части комнаты. Это был никто иной, как мэтр Арнульф.
– Я был вынужден пригласить вас, мессир Тьерри, именно сюда исключительно из соображений вашей же безопасности. Извольте присесть и выслушать слова, которые мне повелели передать вам.
Он указал рукой на два стула, стоящие подле низенького столика, сплошь уставленного кувшинами с подогретым вином и дымящимся мясом.
– Извольте откушать с дороги. Горячее немецкое вино, думаю, вам не повредит и согреет…
Тьерри быстро осмотрелся и сел на один из стульев. Как ему показалось, в комнате больше никого не было.
Мэтр Арнульф сел рядом с ним и протянул ему кубок, наполненный вином.
– После… – Тьерри резко повел шеей. – Излагайте…
Арнульф хитро улыбнулся, понимая, что его собеседник сильно нервничает, хотя внешне не проявляет никаких признаков беспокойства. Он похвалил Тьерри за выдержку и произнес:
– Только из соображений вашей же безопасности мой повелитель и решил назначить вам встречу именно здесь…
– Ничего себе… – усмехнулся Тьерри. – В этом вертепе? В Лане? Бред какой-то…
– Нет, мессир, не бред. – Арнульф сделался серьезным. – Мы пригласили вас,
