Виктория Руссо - Сонька - Золотая Ручка. Тайна знаменитой воровки
— Волков бояться — в лес не ходить, — посмеивалась над ним молодой мужчина. Бывший гусар, выходец из бедной семьи добивающийся всего сам без чьей либо протекции прекрасно понимал, что заметное дело закононарушительницы-баронессы может принести ему серьезное продвижение по службе, а это было его главной мечтой.
Дабы не быть голословным и взбодрить Андрея Ивановича, он развернул полномасштабные действия против неприкосновенной (но только на первый взгляд) баронессы.
— Я не верю ни в Бога, ни в черта! — резко комментировал он, когда его спрашивали, почему так важно победить эту женщину. — Но зато я верю в закон и справедливость. Зачем нам правовая система, если любой человек в стране может творить все, что ему вздумается?
В нескольких газетах появилась печальная история Андрея Ивановича, ищущего справедливости. Боязливо, робко, но все же он рассказал все подробности сотрудничества с коварной женщиной, призывая откликнуться пострадавших. Для устрашения в статье поместили фотопортрет прокурора, предлагающего обращаться к нему и заверяя, что он лично выслушает каждого, кто причастен к этой истории. Далее шло детальное описание внешности Ольги Григорьевны.
Баронесса поспешно собирала вещи, когда в ее спальню без стука ворвался Алексей Михайлович.
— Потрудитесь, пожалуйста, это объяснить! — произнес он, тряся перед ее носом газетой.
— Это все неправда, — выдохнула Ольга.
— Тогда зачем вы пакуете чемоданы? Куда-то собираетесь?
— Я хотела навестить вас, Алексей Михайлович! Нуждалась в вашей поддержке. Не думала, что вы примчитесь в Петербург, прочитав всякий вздор.
— Если это вздор, значит, вам нечего бояться! — произнес грозным голосом мужчина.
— А с чего вы взяли, что я боюсь? — улыбнулась она. Это был вызов, а Ольга привыкла их принимать. Распрямив спину и подняв голову, представляя собой в эту минуту памятник сопротивлению.
Благодаря шумихе в газетах Ольге устроили настоящую травлю. Вокруг дома барона толпились люди и выкрикивали оскорбления в адрес его жены. Он не знал, как остановить буйство группы недоброжелателей, мечтая каким-нибудь образом оградить женщину, которую он продолжал нежно любить, от всей грязи, льющейся бесконечным потоком на ее голову.
Против одной бойцовской собаки — Крестовского, нужно было выставить другую — мощного законника-защитника, который не побоится взяться за это дело и отмоет доброе имя фон Штейнов от грязи и напраслины. Алексей Михайлович обратился к своему давнему знакомому, к которому относился с бесконечным уважением и теплотой. Парень из Одессы в свое время рьяно защищал права евреев и не раз обращался по этому вопросу к честному и порядочному столичному чиновнику фон Штейну, который способствовал разрешению вопроса без подкупа и взяток. Одесский адвокат Осип Яковлевич Пергамент сделал себе мощную карьеру и переехал в столицу, где со временем стал не только активным общественным деятелем, но и депутатом Государственной Думы.
— Если вы верите Ольге Григорьевне, я возьмусь за это дело, — заверил барона блестящий адвокат, которого смущали некоторые детали ее биографии.
— Поговорите с Оленькой, и вы поймете, что она ни в чем не виновата, — утверждал барон, свято веря в невиновность жены.
— Насколько все серьезно? — безжизненным голосом уточнила побледневшая женщина, когда узнала что благодаря бурной газетной деятельности свирепого Крестовского, ставшего вдруг кумиром среди бессознательных граждан, заявления об обмане баронессой подали более сотни человек.
— Вы должны мне рассказать все! Иначе, Ольга Григорьевна, я не смогу вам помочь!
Женщина смалодушничала и обернулась пред ним жертвой обстоятельств. Она рассказала о страшных трагедиях своей жизни: как коварный отец-еврей продал ее за долги жестокому немцу-лютеранину и он заставил ее отказаться от христианской веры. Наигравшись в семейные отношения, он прогнал ее прочь. Она обнаружила, что беременна, но это не уберегло ее от развода. Мольбы и просьбы помочь не были услышаны злодеем — профессором и почти святая Оленька решилась на страшный грех — вычистить чрево, избавившись от ребенка. Зачем-то выжив после всего этого ужаса, она понимала, что ее существование потеряло смысл. В какой-то момент забрезжил свет надежды — на горизонте возник человек, спасший ее из геенны огненной — барон фон Штейн.
— Я была просто супругой, потому что мой путь до встречи с Алексеем Михайловичем был столь непрост, что я бы не осмелилась его усложнять еще больше! Кто откажется от спокойно счастливой жизни? Разве что сумасшедший!
— Но есть свидетели…
— Свидетели чего? Они утверждают, что женщина похожая на меня совершает ужасные вещи! Имя ей Сонька — Золотая ручка!
Осип Яковлевич недоверчиво посмотрел на баронессу. Некоторое время ходили слухи о побеге Софьи Блювштейн, но никто не мог подтвердить, что она находится в Петербурге. Женщина, которую описывали некоторые потерпевшие, по возрасту была значительно моложе известной в народе воровки. Вдруг адвокату пришла блестящая мысль: порядочная и добрая еврейка — жертва националистического конфликта! Кто-то просто-напросто использовал ее в своих корыстных целях. Ведь, по сути, большая часть опрашиваемых не видела свою обидчицу, они утверждают, что это баронесса, потому что им навязали мысль о том, что это именно баронесса фон Штейн.
Успешный адвокат Пергамент легко доказал, что его жертва не виновна и почти добился закрытия дела еще на предварительных слушаниях, но все резко изменилась, когда появилась свидетельница обвинения.
— Ее зовут Анна, и она утверждает, что вы мошенница, Ольга Григорьевна! — поникшим голосом произнес мужчина.
— Моя портниха? — воскликнула женщина, понимая, что женщина, притворяющаяся немкой, может ей серьезно навредить. В целом Анна ничего не могла доказать, но она знала детали аферы с волшебным омолаживающим порошком «Юная богиня», которым приторговывала и сама Ольга.
— Я могу с ней переговорить? — взмолилась Ольга. — На нее каким-то образом надавили, и я хочу понять как именно!
Анна рыдала, опустив голову. Женщины сидели в комнате свиданий для заключенных на массивной деревянной лавке, переслушавшей много трагических сказок. Портнихе было невыносимо смотреть в глаза баронессе. Заикаясь, она поведала, что Андрей Иванович натравил на нее прокурора и тот угрожал ей.
— Вы же помните это дело с кокаином? Я тогда чуть не лишилась моего Дома мод! — плаксиво и без всякого акцента проскулила отчаявшаяся швея. Руки ее дрожали, и звук с трудом выбирался из горла — сказывался отказ от кокаина, к которому она приучила организм.
