Синтия Хэррод-Иглз - Подкидыш
Когда они подъехали к «Ста акрам», Элеонора повела свой отряд вокруг маленькой березовой рощицы, примыкавшей к лучу, и из-за деревьев увидела воров. Им удалось собрать всех овец вместе, и теперь бандиты выгоняли отару с пастбища через дальние ворота. На самом деле похитителей оказалось одиннадцать, но двое были заняты тем, что охраняли пленников, и лишь двое разбойников гарцевали на лошадях.
– Хорошо, – спокойно сказала Элеонора своим людям. – Мы поскачем прямо на них, громко крича. Может быть, нам удастся напугать этих негодяев. Если нет, придется драться. Не давайте им стащить вас с лошадей: кони – наше преимущество. Эдуард и ты, мальчик, объезжайте их сзади и попытайтесь вернуть овец назад в загон. Мне совсем не хочется, чтобы моя отара разбежалась по всему Йоркширу. Все понятно? Все готовы? Тогда – вперед!
С криками, заставлявшими лошадей задирать головы и подниматься на дыбы, маленький отряд выскочил из-за деревьев и галопом помчался на растерявшихся грабителей. Но пастбище было обширным, и к тому времени, когда люди Элеоноры приблизились к бандитам, те уже сумели понять, что происходит. Негодяи не побежали – они повернулись к нападавшим и выхватили ножи, а двое бандитов, державших Джона и Хаги, сообразили, что пастухи будут для них помехой, и ударами дубинок повалили своих пленников на землю, чтобы те не могли принять участия в сражении.
Люди Морлэнда сжимали в руках в основном дубинки и палки и, налетев на грабителей, поспешили пустить свое оружие в ход, бандиты же старались увернуться от ударов и подобраться поближе, чтобы можно было использовать ножи. Эдуард и подпасок обогнули отару сзади и теперь загоняли её назад в ворота. Дюжина или две овец успели вырваться на волю и разбежались в разные стороны, но основная масса животных, опять очутившись в загоне, закружилась на месте, испуганно блея и мешая пешим грабителям гораздо больше, чем их противникам, сидевшим на лошадях, на что, собственно, и рассчитывала Элеонора.
Теперь она мчалась прямо на ближайшего верхового грабителя. Тот пытался опять выгнать отару за ворота, пока его люди сдерживали отряд Морлэндов; но, увидев приближавшуюся Элеонору, бандит развернул лошадь ей навстречу. Элеонора успела разглядеть его грубое смуглое лицо, пока наносила удар кинжалом, на всем скаку проносясь мимо. Она поняла, что во что-то попала, поскольку кинжал чуть не вырвался у неё из руки, когда Лепида помчалась дальше. Круто осадив кобылу, вставшую на дыбы, Элеонора развернула её, чтобы броситься в новую атаку. Но бандит изготовился раньше, и Элеонора почувствовала, как его нож вонзился ей в руку – это было ощущение странного холодного, но безболезненного жжения.
Тут же все страхи покинули Элеонору, смытые волной дикой ярости. Женщина услышала собственный крик и увидела застывшее в невыразимом удивлении лицо противника, когда лезвие её кинжала пронзило ему горло. Лепида испуганно ржала, столкнувшись грудью с лошадью грабителя. Кобыла снова попыталась встать на дыбы как раз в тот момент, когда Элеонора выдернула нож из горла бандита и его кровь хлынула Лепиде на голову и шею. После того как Элеонора заставила Лепиду отскочить назад, кобылка все-таки взметнула передние копыта и со всей силы ударила лошадь противника; та шарахнулась в сторону вместе с мертвым седоком.
Женщина опять развернула Лепиду, правя одной рукой. Некоторых людей Элеоноры стащили с седел, и мужчины дрались теперь с грабителями врукопашную. По полю металось уже несколько свободных лошадей. Эдуард, загнав овец обратно, как ему было велено, тоже ввязался в схватку, лупя своей палкой по головам и спинам сцепившихся людей. Маленького подпаска нигде не было видно. Элеонора поскакала к ближайшей дерущейся паре, где её человеку явно приходилось туго; женщина отчаянно понуждала доведенную до бешенства Лепиду двигаться вперед. Когда бандит увидел над своей головой залитую кровью лошадь и её свирепого седока, он отпустил горло человека Морлэндов и попятился назад. Но было уже поздно. Элеонора вонзила свой кинжал грабителю в плечо и успела услышать, как сталь скрипнула о кость. Нож так и остался в теле бандита. Тот отшатнулся назад, ухватившись здоровой рукой за рукоятку кинжала, торчавшую из складок плаща.
И тут, не успев даже понять, как это случилось, Элеонора обнаружила, что её стаскивают с седла. Она отчаянно вцепилась в гриву Лепиды, почувствовала, что лошадь выскальзывает из-под неё, и грохнулась на землю, в самую гущу схватки. Следующие несколько секунд оказались очень неприятными: Элеонору топтали ноги дерущихся людей и маленькие острые копытца мечущихся в ужасе овец. Потом что-то ударило её в лоб, и она почувствовала, что теряет сознание; гул человеческих криков и овечьего блеяния то нарастал в её ушах до страшного рева, то затихал до едва слышного шелеста.
Потом Элеонора почувствовала, что её приподнимают с земли, ощутила чью-то руку, голос, зовущий её по имени. Женщина открыла глаза и увидела склонившееся над ней встревоженное лицо Джоба.
– Вы все-таки успели, – слабо проговорила она.
– Все кончено. Мы их поймали. Вам надо было позволить мне поехать с вами, – упрекнул он её. – Людей из Микллита мог привести кто угодно.
Элеонора покачала головой и тут же пожалела об этом.
– Ты подходил для этого лучше всего. Люди никому не повинуются так, как тебе.
– А что случилось с вами? У вас ссадина на лбу и – что это? У вас на руке кровь! Лепида вся просто залита кровью!
– Там не только моя, – едва выговорила Элеонора. – Я убила одного негодяя. Со мной все в порядке. А как наши?
– Небольшие порезы. Несколько синяков и шишек. Но Хаги мертв. Один из этих подонков зарезал его.
Глаза Элеоноры закрылись.
– Бедный Хаги, – прошептала она. – Он был хорошим человеком. – И вдруг Элеонора вспомнила о чем-то еще. Глаза её вновь широко распахнулись. – Эдуард? – воскликнула женщина.
– С ним все в порядке, – успокоил её Джоб. – Ни царапины. И он до невозможности горд собой. Ведь мальчик умудрился сбить с ног одного из грабителей. И с Изабеллой тоже все хорошо.
– С Изабеллой? – Элеонора попыталась приподняться. – Что ты имеешь в виду, говоря, что с Изабеллой все хорошо?
– О, так вы ничего не знаете? Нет, нет, отдохните немного, не спешите вставать.
– Я чувствую себя нормально, помоги мне подняться. Со мной все в порядке, говорю я тебе. А вот что с Изабеллой?
Улыбка Джоба была слегка виноватой.
– Малышке не понравилось, что её оставили с женщинами и детьми, – вздохнул он. – Так что она удрала, как только Энис на секундочку отвернулась. Девчонка схватила лошадь и поскакала вслед за вами. Когда я появился здесь, она лупила колом из ограды одного из бандитов. У него в плече торчал нож, так что серьезного сопротивления негодяй оказать не мог. Вот только не знаю, она ему всадила этот нож или нет.