Жестокий брак. Как мы влюблялись, женились и ревновали на протяжении веков - Ника Марш
Каждый получил, что хотел: король Франции – развод и новую жену, Чезаре Борджиа – супругу, а несчастная Жанна, которую выдали замуж в 12 лет за человека, ненавидящего ее, ушла в монастырь. Обвенчанные дети редко становились счастливыми…
Сестра английского короля Генриха III Элеонора вышла замуж в 9 лет. Однако ее супруг, граф Уильям Маршал, скончался, когда девушке исполнилось 16. Вдову быстро сосватали снова в 1238 году за Симона де Монфора. Матримониальные планы сама Элеонора не строила, она, как и сотни других принцесс, покорно исполняла чужую волю.
По решению семьи в 1114 году отправилась в далекий путь и дочь Генриха I Матильда. Ее выдали замуж за императора Священной Римской империи, рассчитывая приобрести в его лице крайне влиятельного союзника. Как известно, человек только предполагает, а располагает Бог. Матильда не сумела родить наследника, ее муж рано умер, и женщине пришлось ни с чем возвращаться в Англию. Там она вступила в борьбу за корону, которую так и не смогла получить. Если бы Матильда осталась на родине и вышла замуж за представителя местной элиты, ее шансы на трон оказались бы значительно выше!
Король Англии Карл I, правивший в XVII веке, так грезил браком дочери Марии с принцем Генрихом Оранским, что выдал девочку замуж, когда ей исполнилось только 10 лет. При этом государь понимал – по возрасту она совсем не годится в жены принцу. Совсем ребенок! Но правителю очень были нужна военная поддержка со стороны. Поэтому 2 мая 1641 года детей повели к алтарю. Когда закончился праздничный пир, новобрачных отвели в опочивальню, где разместили на одном ложе. При этом присутствовали десятки придворных! Все для того, чтобы Оранский супруг не смог впоследствии отказаться от своих обязательств. Весь английский двор видел – принцесса Мария Стюарт возлежала с мужем. Да, в одежде. Да, они даже не прикоснулись друг к другу, но важен сам факт.
Были ли они вообще счастливы, те маленькие знатные девочки? Их воспитанием занимались дуэньи, учителя старались дать им те знания, которые, по мнению родителей, были наиболее необходимы. В Средневековье не требовалось развивать отпрысков, следить за тем, какими талантами они обладают, стараться сделать из них личностей.
Знатная девушка должна была говорить на латыни, знать Священное Писание, разбирать, чей герб начертан на флаге, и уметь вышить покров на алтарь. Конечно, бывали исключения. Хроменькая и чуть горбатая Жанна, несчастная супруга Людовика Орлеанского, была очень начитанной, а ее сестру Анну называли образованнейшей женщиной своего времени. Изабелла Кастильская, объединившая Испанию, стремилась дать детям разнообразные знания и очень гордилась их успехами. Промашку совершили только в одном – дочь Екатерину очень рано сосватали за будущего короля Англии, но не потрудились дать принцессе учителя английского. Я уже упоминала о ее браке в предыдущей главе.
Девочки должны были остаться вне подозрений, поэтому их чистота являлась важным условием для создания союза. Принцессу с подозрительной репутацией не стремились взять в жены. Оказалось, достаточно лишь намека на амурные похождения Маргариты де Валуа, чтобы король Португалии, который рассматривал ее как возможную невесту, отказался от свадьбы с ней. Под венец с королем или наследником престола должна была идти невинная девушка! Опять же, исключения случались – король Генрих VIII дважды женился на вдовах (на Екатерине Арагонской и Екатерине Парр), Людовик XII взял в жены вдову предшественника… Но общее правило оставалось нерушимым: знатная девица, если она хотела удачной партии, должна была тщательно следить, чтобы ее имя не трепали понапрасну. Никаких любовных приключений! Никаких пылких писем! Достаточно неправильно истолкованного движения, чтобы погубить репутацию навеки. Поэтому-то рядом со знатными девушками постоянно находились третьи лица – гувернантки, горничные, родственницы. Потакать сердечному увлечению юной особы означало помочь девушке растоптать собственное будущее. Елизавете I Тюдор, когда она еще была юной принцессой, пришлось срочно менять весь образ жизни и стиль поведения, едва возникли слухи о нежном отношении к ней со стороны мужа последней мачехи.
«А как же французский двор, известный свободой нравов?» – наверняка возразит мне внимательный читатель. Даже там незамужняя девушка не имела права на любовные похождения. Это была прерогатива женщин постарше. Заводить романы, не будучи чьей-то супругой, дамы начинали в том случае, если у них не было иной возможности обеспечить себя. Габриэль д’Эстре в пятнадцатилетнем возрасте была продана собственной матерью для утех короля Франции Генриха III. Сошлись на 6000 экю. Предполагалось, что государь лишит Габриэль невинности – отсюда столь высокая стоимость девушки. После трехмесячных отношений с королем красавица перешла в другую постель, тоже за деньги. Конечно, такой случай был не единственным. Габриэль не котировалась на рынке невест! Она была очень хороша собой, но принадлежала к небогатой семье с дурной репутацией. Сестер и ее саму называли «Семейством смертного греха». Чтобы человек из приличного дома взял Габриэль в жены, ему пришлось пообещать 50 000 экю компенсации…
С юных аристократок спрашивали строже. Словно породистые лошади или собаки, они должны были пройти соответствующую выучку (прежде всего, в плане манер и поведения) и дать потомство. Остальное считалось не столь важным. В редких случаях невест «браковали» за недостаточно привлекательную внешность или неудачное имя. Если на кону стояли новые территории или подписание мира с давним врагом, на лицо и фигуру девушек внимания не обращали. Като-Камбрезийский мир между Францией и Испанией включал помимо длинного списка передаваемых земель брачные обещания. Король Филипп II должен был взять в жены французскую принцессу Елизавету, хотя никогда ее прежде не видел. Нужно сказать, что Филиппу повезло. Старшая дочь короля Генриха II и Екатерины Медичи оказалась девушкой редкой красоты. В неполные 15 лет она обвенчалась с правителем Испании, который был старшее ее на 18 лет. К алтарю они пошли 2 февраля 1560 года в Толедо. По существующей легенде, Филипп II поинтересовался у юной прелестницы – не противно ли ей видеть рядом с собой человека, у которого виски уже окрасились сединой? Елизавета была умницей и отлично понимала, ради чего ее послали в Мадрид. Так что повела себя безупречно. История же о том, будто бы она влюбилась в пасынка, почти ровесника, появилась позже[101] и, скорее всего, была плодом воображения романистов.
Случались и «сбои». Как пылко любить человека, годящегося в отцы? Как не замечать рядом с собой прекрасное юное лицо? Порой все заканчивалось трагически. История семьи д’Эсте – яркое тому подтверждение.
