Александр Прозоров - Царская сабля

– Вот видите! – грустно рассмеялся Женя. – Чтобы найти нужную бумажку в бездне каталогов, нужно разбираться во всех тонкостях архивного дела и его систематизации. Со стороны это выглядит как темный лес, постороннему человеку никогда не разобраться. Вы смогли разгадать секрет всего за три дня, а я положил бы на него всю жизнь.

– Вам это так важно, Евгений? – Вопрос был неожиданным и в некотором роде даже двусмысленным. Полина интересовалась из чистого любопытства или хотела предложить помощь? Или восторг от предыдущего неожиданного успеха излишне вскружил «Мальвине» голову? Охотничий азарт – страшная сила. Иногда на такие глупости толкает – никакой водке не сравниться.

– Да, мне это важно, – решился молодой аудитор и хлопнул ладонью по столу. – Если я не доведу дело до конца, оно потом всю оставшуюся жизнь у меня в черепе ржавым гвоздем сидеть будет. Я хочу увидеть личное дело мичмана Косливцева, убедиться, что в нем нет упоминаний про школу, и тогда про эту историю можно будет забыть.

– А если упоминание есть? – зябко поежилась «Мальвина». – Вы так говорите, будто надеетесь вытащить пустышку.

– Трудно сказать, – пожал плечами Женя, с ножом и вилкой примериваясь к котлете «по-киевски». – Пока ничего не нашел, трудно распоряжаться находкой.

– Вы платите за поиски в архивах из своего кармана, но при этом даже не представляете, что хотите раскопать? – прикончив салат, облизала ложку Полина. – Трудно поверить, если честно…

– Мое сумасшествие еще не самое страшное, милая леди, – утешил ее Женя. – Есть люди, которые платят тысячи долларов за уже погашенные и ни на что не пригодные почтовые марки или миллионы за картины, которые можно бесплатно скачать из инета и установить на рабочий стол.

– Да, этого я тоже никогда не понимала, – рассмеялась девушка и зябко передернула плечами.

Женя встал, снял с вешалки свою куртку и накинул ей на плечи.

– Спасибо, – моментально закуталась «Мальвина» и, повернув лицо к окну, невинно спросила: – А ваша девушка тоже увлекается историей?

– У меня нет девушки, – уведомил собеседницу молодой человек, возвращаясь к своей котлете. – Совсем.

– Не может быть! – отчего-то зарделась Полина. – Вы симпатичный, представительный. Из Москвы. Так не бывает!

– Если вам интересно, то девушка была, – глядя в тарелку, ровным голосом ответил Евгений. – Милая, хорошая. Красивая и ласковая. Я ее очень любил.

– С ней что-то случилось? – охнула «Мальвина», мультяшным жестом вскидывая ладони к губам.

– Год назад, когда мы уже готовились к свадьбе, – продолжил молодой человек, – она попросила меня подписать акт ревизии.

– Это как? – не поняла Полина.

– Очень банально, – пожал плечами аудитор. – Сказала, что если я ее люблю, то должен сделать для нее этот маленький подарок. И тогда наша счастливая семейная жизнь окажется намного лучше и комфортнее, нежели мы предполагали.

– А вы? – округлились глаза «Мальвины».

– С тех пор я общаюсь с девушками, которые не рассчитывают на серьезные отношения.

– Разве такие существуют?

– Сколько угодно. Бродят по клубам целыми табунами, ищут мимолетных увлечений и страшно боятся, что какой-нибудь альфонс запустит руку в их кошелек или прилипнет к их родителям. Такие милые и беззаботные существа, что с ними даже не нужно обмениваться телефонами. Сегодня они твои, завтра и имени не вспомнят.

– Как там у вас в Москве все странно, – покачала Полина головой. – Это же… неправильно?

– Не принимайте близко к сердцу, Поля, – отодвинул опустевшую тарелку Женя. – Москва большая, и такие привычки далеко не у всех. Так вы съездите в архив за делом мичмана?

– Какой архив?

– Полина?! – удивленно вскинул брови молодой человек.

– Ой, простите! – спохватилась она. – Я и забыла про все после ваших историй!

– На машине отсюда до Вологды всего восемь часов езды. А то и меньше. – Леонтьев привык излагать свои мысли четко и конкретно. – До темноты будем там. Я заселю вас в гостиницу и двинусь дальше, у меня работа в Череповце до конца недели. Так что надоедать не стану, можете не опасаться. В выходные я вас заберу и доставлю обратно домой. Все легко и просто. Надеюсь, пять дней за свой счет вам дадут? В крайнем случае, я готов письменно походатайствовать перед вашим начальством от имени Счетной палаты. А еще лучше, сославшись на меня, попросить направление в Вологодский архив, согласиться выполнить дополнительные поручения… У вас ведь наверняка есть какие-то связи с Вологодской службой?

– Наверное, есть, – признала девушка.

– Тогда едем! – поднялся Женя. – Через полтора часа рабочий день заканчивается. А вам еще заявление писать и начальство уговаривать.

– Подождите, я еще не согласилась! – запротестовала Полина, но без особого напора.

– Думать придется в машине. Иначе нам никуда не успеть.

– Только давайте родителям скажем, что я в командировку еду, хорошо? Чтобы они ничего не подумали.

О том, сколько ей заплатят за работу, Поля даже не заикнулась. Постеснялась про деньги вспоминать.

Одно слово – провинция.

Из Архангельска они выехали в десять вечера. В архиве Полина отпросилась на удивление быстро, но вот дома собиралась в дорогу несколько часов. Возможно, согласись Женя подняться к ней, девушку удалось бы поторопить, но знакомиться с ее родителями молодому человеку категорически не хотелось. Он предпочел посмотреть в машине кино через навигатор, благо экран у недавно купленной вместо старого новомодной игрушки был достаточно большим.

Впрочем, в позднем выезде был и свой плюс. Теперь Евгению не требовалось никуда торопиться по скользкой и темной зимней дороге, да еще и деньги за одни сутки в гостинице экономились.

Проехав по трассе без спешки, с небрежной ленцой, он все равно прибыл в Вологду рано на рассвете, устроил спутницу в пригородном кемпинге, а сам отправился дальше, приехав в Череповец даже раньше остальной комиссии и встретив женщин прямо на вокзале.

Право на выбор

По воле случая оказавшись в Москве, более всего Басарга желал сделать своему отцу достойный подарок: купить и отослать домой «Готский кодекс» Ганса Тальгоффера, знаменитые своею полнотой. Правда, знали о них воротынские бояре только по пересказам польских родичей, в свою очередь, видевших оные у родовитых шляхтичей в стольных городах. Помня любовь старшего Леонтьева ко всякого рода хитростям естествознания, молодой человек был уверен, что большей радости, нежели покупка книги, окруженной ореолом мудрости и невероятной полезности, родителю доставить не сможет.

Однако же после целого месяца упорных стараний нужного трактата боярский сын так и не нашел. Книжных лавок в Москве, конечно же, хватало с избытком – однако в монастырских продавались только молитвенники, жития святых, часословы да нравоучительные наставления, а в светских – лишь скабрезные побасенки про похождения латинянских монахов и петрушек, девичьи слезливые сказы да всякого рода страшилки о болотной нежити.