Николай Харин - Снова три мушкетера
— Неужели я вам совсем безразличен?!
— Сударь, вы выбрали неудачное время для объяснений в любви. Кстати, мы почти пришли — спрячьтесь у Клоринды и не высовывайте на улицу носа.
— Когда мы увидимся снова?
— После сдачи Ла-Рошели.
— Но это может затянуться, черт побери!
Вместо ответа Камилла с улыбкой приложила свой пальчик к губам мушкетера. Так, стоящими рядом, лицом друг к другу, и увидел их комендант Ла-Рошели, появившийся из-за угла в сопровождении своих вооруженных до зубов людей.
Глава одиннадцатая
Очень короткая, в которой тем не менее д'Артаньяну успевают выразить свое дружеское расположение оба его недавних врага
Комендант сбился с ног в поисках Камиллы и находился в самом мрачном расположении духа, близком к отчаянию. Увидев парочку, он застыл, словно громом пораженный.
— Goddamn! — донеслось из-за его спины.
Этот возглас неоспоримо свидетельствовал о том, что там же обретается мистер Гарри Джейкобсон.
— Наконец-то, Камилла, я нашел тебя! — воскликнул комендант, подбегая к молодым людям. — Надеюсь, эти негодяи не причинили тебе вреда?!
— О нет! Этой ночью я обрела надежного защитника, — проговорила девушка, сжимая руку д'Артаньяна, словно желая заставить его молчать.
— Кто же вы, шевалье? Я хочу знать, кому я обязан спасением самого близкого мне человека!
— Его имя — господин д'Артаньян, лейтенант королевских мушкетеров.
— Goddamn! — снова донеслось из-за спины коменданта. — Похоже, этот джентльмен умеет проходить сквозь стены.
— Как?! Тот самый!.. — Комендант в полной растерянности переводил взгляд с Камиллы на д'Артаньяна и обратно.
— Я расскажу вам, что мне пришлось пережить этой ужасной ночью, продолжала между тем Камилла, делая знак мушкетеру. — Вечером мне не спалось. Я решила отправиться к мадам Дюберже, однако по пути мое настроение только ухудшилось, и я приказала слугам доставить меня в церковь, чтобы помолиться о всех защитниках города и послушать орган, так как знала, что почтенный кантор Буало имеет обыкновение играть на нем в это вечернее время.
Будучи уже в церкви, я услышала на улице шум и крики. Они раздавались все ближе и ближе, и скоро я смогла уже разобрать отдельные слова. Это была городская чернь, и они призывали друг друга захватить «комендантскую дочку» в качестве заложницы, чтобы сделать сговорчивее вас, сударь. Я пришла в ужас оттого, что отпустила слуг, решив остаться с почтенным кантором в церкви. Видимо, разъяренная толпа погналась за ними, но я знала, что, как только они обнаружат, что портшез пуст, они тотчас же возвратятся обратно. Поэтому мы с мэтром Буало покинули церковь через заднюю калитку в ограде и попытались найти убежище в его доме, расположенном неподалеку. Однако не успели мы миновать и нескольких кварталов, как повстречали этих ужасных людей. Они заметили нас, и если бы не господин д'Артаньян, появившийся как нельзя более кстати и обративший их в бегство, я не знаю, что бы с нами сталось.
— А-а, негодяи! Я перевешаю всех до одного! — произнес комендант, содрогнувшись при мысли о том, что Камилла могла оказаться во власти одноглазого и его шайки.
— Потом мы проводили мэтра Буало в дом, где он мог найти отдых, потому что все эти события совершенно расстроили его силы. И в это время появились вы с мистером Джейкобсоном. Право, после этой ужасной ночи я не скоро решусь покинуть дом.
С этими словами Камилла кинулась коменданту на грудь.
Прошло какое-то время, в течение которого комендант утешал крестницу, д'Артаньян восхищался Камиллой, спасавшей его вторично этой ночью. Ему предстояло только довершить начатое девушкой дело.
— Господин д'Артаньян, — торжественно произнес комендант, приблизившись к мушкетеру. — Я благодарю вас за благородный поступок и прошу считать приговор, вынесенный вам, преданным забвению.
Д'Артаньян молча поклонился коменданту.
— Я прошу вас только об одной вещи, сударь, — продолжал комендант.
— О чем же, сударь?
— Чтобы вы открыли мне тайну своего освобождения.
— Охотно.
— Я с нетерпением жду разгадки.
— Должен предупредить вас, сударь, что в моем освобождении нет ничего загадочного. Когда толпа этих каналий принялась шуметь в переулке, а затем напала на портшез, у дверей моего узилища появился какой-то офицер, по всей видимости — начальник патруля. Видя, что эти негодяи слишком многочисленны, он решил прихватить с собою и охранников. Наблюдая за ним сквозь тюремное окно, я слышал его слова и понял, что в городе мятеж. Не скрою — это меня не огорчило. Вы, сударь, надеюсь, охотно простите мне эти слова, принимая во внимание, что я ожидал своей казни и мог надеяться разве что на чудо. Но, когда я услышал, что эти канальи собираются похитить мадемуазель де Бриссар, я испытал отвращение. Такие способы борьбы недостойны честных противников, они мне претят. К моему счастью, солдат, заглядывавший незадолго до того ко мне в камеру, чтобы проверить, все ли в порядке, в спешке небрежно запер двери, и мне, хорошенько поднажав плечом, удалось выбраться наружу. Мне было все равно, куда идти, — я не ориентируюсь в городе, — и я пошел на голоса.
Остальное вам известно от мадемуазель де Бриссар, которая оказывает мне большую честь, придавая нормальному поведению дворянина чрезмерное значение. Эти канальи трусливы, как все негодяи, поэтому они сразу же разбежались.
— Вы благородный человек, господин д'Артаньян, — тожественно произнес комендант. — И я очень рад, что вас не успели повесить.
«Я тоже», — подумал мушкетер, но промолчал. После этого комендант повернулся к своей крестнице и ке более не оставлял ее. Небольшой отряд, окружавший коменданта, двинулся назад. Комендант полагал, что Камилла нуждается в отдыхе; сам он и его люди были тоже утомлены.
— Говоря по правде, сударь, я испытываю большое облегчение, узнав, что вы на свободе и вам больше не грозит веревка, — обратился к д'Артаньяну Джейкобсон. — У меня на душе… как это говорится?.. Вот — кошки скребли из-за того, что это именно я сгоряча стал причиной ареста такого храбреца, goddamn!
— Ну, что же, шевалье. В таком случае и я не испытываю никаких злых чувств по отношению к вам, — отвечал гасконец, ничуть не кривя душой.
Глава двенадцатая
Расследование г-на коменданта
Пришло утро. То самое утро, когда нашему герою предстояло бы взойти на эшафот, если бы в течение событий не вмешался счастливый случай в образе очаровательной Камиллы. Таким образом, в то утро в Ла-Рошели никого не повесили.
