Ольга Крючкова - Возвращение капитана мародеров
– Но почему вы не уничтожили столь опасную книгу? – допытывался пораженный услышанным Алехандро.
– Зачем? От этого ничего не изменилось бы, и тогда страх навечно воцарился бы в городе. Вы же – представитель закона, и я очень надеюсь на вашу справедливость. Прощайте, господин альгвазил, мне пора! И прошу вас: не говорите никому о нашей встрече!
Брат Мануэль натянул капюшон и растворился в темноте.
– Придется заняться изучением генеалогии, ― пробормотал вслед ему Алехандро.
* * *Пробудившись следующим утром, Алехандро де Антекера первым делом открыл полученный от монаха фолиант и приступил к тщательному его изучению. Доминиканец оказался прав: в книге действительно не хватало порядка восьми очень известных талаверских фамилий. На всякий случай Алехандро записал их на клочке бумаги: Альмасан, Ранфильеро, Саграрес, Монфорте, Каламбриа, Сория, Реаль, Мендоса. Но что это могло означать?
В голове вдруг мелькнула страшная догадка, от которой у альгвазила перехватило дыхание: «Неужели все они… мориски или марраны?! Господи Всемогущий! Все самые знатные семейства Талаверы ― перекрещенцы?! И даже… отец Доминго? Ведь фамилии Мендоса тоже нет в книге!»
Алехандро в изнеможении захлопнул «Историю известных семейств Кастилии», только теперь осознав, что в старом монастырском скриптории монах-доминиканец обнаружил… оружие против главного инквизитора.
«Неужели отец Доминго тоже из морисков или марранов, а его столь фанатичное в последнее время рвение обусловлено лишь страхом, что об этом станет известно всем? Кажется, монах вчера упомянул, что отец Доминго сильно изменился после смерти своего отца… В чем же тот признался перед кончиной? В том, что они – не Мендоса?»
Альгвазила охватили противоречивые чувства: спрятать фолиант и забыть о нем навсегда или… или пойти к отцу Доминго и с порога бросить ему в лицо обвинение в принадлежности к перекрещенцам?
Так и не придя ни к какому решению, Алехандро наскоро позавтракал и отправился в ратушу.
Глава 4
Вечером того же дня Алехандро и Родриго отправились, как обычно, в таверну. Родриго заметил, что друг чем-то удручен, но решил не задавать лишних вопросов: захочет ― сам расскажет.
Машинально осушив бокал вина, Алехандро вдруг спросил:
– Скажи, Родриго, ты хорошо помнишь свое детство?
Вопрос показался Бахесу немного странным, но он, не задумываясь, ответил:
– Да, примерно с трехлетнего возраста. Помню, как именно тогда обжег в первый раз руку…
– А о том, что было до трех лет, ничего не помнишь? – допытывался альгвазил.
– Да нет… А что?
Алехандро умолк, мучительно размышляя: стоит делиться с другом детства последними новостями или нет? А вдруг и семейство Бахесов – перекрещенцы? Ведь фамилии Родриго он тоже не встретил в фолианте! С другой стороны, род Бахесов никогда и не претендовал на знатность, скромно довольствуясь статусом обедневших кабальеро.[64]
– А я вот почти не помню своего детства, ― вздохнул он после затянувшейся паузы. ― Все мои воспоминания связаны исключительно с юностью…
– И, разумеется, с Бланкой, – разочарованно подхватил Родриго.
Алехандро усмехнулся:
– Увы, мой друг, но ты снова прав: несмотря ни на что, я продолжаю любить ее! А вот графа де Сория с каждым днем ненавижу все больше! И его происхождение, кстати, здесь совершенно ни при чем, – невольно сорвалось с языка.
Бахес насторожился:
– Разве происхождение мужа Бланки небезупречно?
Алехандро спохватился:
– Я оговорился… Похоже, выпил лишнего. Пора по домам, Родриго, на сегодня вина достаточно…
Альгвазил с трудом поднялся из-за стола, и Родриго подхватил друга под руку:
– Я тебя не узнаю, приятель! Сколько себя помню, ты никогда так не напивался! Что с тобой сегодня? Идем скорее, я провожу тебя! Представляю, как донна Изабелла начнет сейчас ворчать…
* * *На следующее утро Родриго ворвался в кабинет патрона с криком:
– Алехандро, в городе совершено преступление! Собирайся, едем!
Альгвазил всполошился.
– Что-то с алькадом? Его убили? Ранили? – вопрошал он, натягивая на ходу плащ и шляпу.
– Успокойся, с твоим дядей все в порядке! Сегодня утром обнаружены трупы четы де Альмасан!
У Алехандро похолодело в груди:
– Как ты узнал?
– Сообщил их управляющий… Он страшно напуган! А самое странное, что никто из прислуги ничего не слышал…
– Действительно странно, – буркнул альгвазил. – Так поторопимся же!
…Альгвазил и его помощник стремительно вошли в дом графа де Альмасана. Бледный как смерть управляющий проводил их на второй этаж, в господскую спальню.
Труп графа с перерезанным горлом лежал посреди комнаты, ковер под ним пропитался кровью. Когда-то белое шелковое постельное белье, поверх которого безжизненно разметалась графиня, стало красным…
Алехандро обратил внимание, что женщина была облачена в ночную сорочку, тогда как граф, видимо, еще не успел переодеться. Может, он услышал шум в спальне и поспешил к жене на помощь? Впрочем, теперь о том, что произошло на самом деле, оставалось только догадываться…
«Кому нужна была смерть Альмасана? Неужели дяде? Но зачем, если он и без того уже пришел к власти? Может, у всесильного графа Альмасана появились новые враги?.. Например, кто-то узнал его тайну и, скажем, начал шантажировать? Но зачем тогда убивать?!» ― терялся альгвазил в догадках.
Оставив Родриго в доме Альмасана, Алехандро поспешил к дяде и застал того обедающим в компании друзей. Атмосфера за столом царила оживленная: домашний шут корчил забавные рожицы, а гости дружно заливались смехом.
Алехандро подсел к дяде как можно ближе и на ухо поведал об убийстве. Сальвадор де Антекера резко побледнел:
– Я чувствовал, я знал, что в городе что-то случится! И вот… свершилось…
– Вы догадывались, что может произойти убийство? Что вам известно, дядя? Расскажите, и тогда я найду убийцу!
– К сожалению, мой дорогой, мне нечего рассказать тебе. Могу лишь заверить, что смерть Альмасана очень некстати, ибо теперь его сторонники обвинят в ней именно меня! Представляешь, что сейчас начнется?! Для них это ― отличный повод для кровной мести!
– А если сие убийство и совершено лишь для того, чтобы стравить вас со сторонниками графа? ― предположил молодой альгвазил.
Алькад пристально посмотрел на племянника:
– Найди убийцу, мой мальчик! Заклинаю тебя!
* * *Оседлав лошадь, Алехандро отправился домой, и всю дорогу его не покидало тягостное чувство, что он ничего уже не может исправить…
Донна Изабелла пригласила сына к столу, но Алехандро, сославшись на отсутствие аппетита, от обеда отказался.
