Ольга Крючкова - Возвращение капитана мародеров
По дороге в церковь Святого Павла Леонора призналась брату, что на днях рехидор Мануэль де Ранфильеро сделал ей предложение. Алехандро искренне поздравил сестру, но тут же задумался: «Отчего Ранфильеро выбрал именно Леонору? Понятно, что он тоже вдовец и подходит ей по возрасту, они почти ровесники, но… Но ведь сей рехидор относится к клану Альмасана, а тот тоже претендовал на пост алькада! Что, если предложение Мануэля ― всего лишь хитроумная уловка? Чтобы потом оказывать через Леонору давление на дядю?»
В этот момент семейство де Антекера достигло церкви. Алехандро отогнал мрачные мысли и, проследовав за матерью, сестрой и племянниками через нартекс и прохладную галерею, сохранившуюся от некогда стоявшей на этом месте мечети, вошел в базилику.[61] Среди собравшейся на утреннюю проповедь паствы церкви Святого Павла он отыскал взглядом Родриго, и мужчины приветливо кивнули друг другу.
Не успело семейство де Антекера разместиться на свободных стульях в среднем ряду, как в базилику вошла чета де Сория. Бланка, как всегда, выглядела роскошно, но теперь ее платье украшала ненавистная ей прежде пышная фреза, а волосы и верхнюю часть лица прикрывала кружевная мантилья, расшитая золотыми нитями. Супруги де Сория расположились почти напротив семьи де Антекера, и когда Бланка, откинув тончайшую золотистую ткань с лица, слегка повернулась в их сторону, Алехандро пронзила дрожь: бывшая возлюбленная была красива и желанна, как много лет назад! Невольно у альгвазила вновь возникло желание вонзить в горло графа де Сория острый басселард…
Пока присутствующие ожидали появления алькада, главного человека Талаверы, Алехандро услышал шепот сидящего за его спиной Родриго:
– Граф де Сория не каждое воскресенье посещает церковь Святого Павла ― он приходит сюда через раз. В следующее же воскресенье его вместе с Бланкой можно будет увидеть в церкви Вознесения, что на другом конце города. Там, как правило, собираются приверженцы графа Альмасана…
Полуобернувшись, Алехандро удивленно вскинул брови, и понятливый Родриго пояснил:
– Луис де Сория хочет тем самым показать, что не принадлежит ни к клану Антекеры, ни к клану Альмасана. Словом, сам по себе…
Шепот друга прервало появление в зале Сальвадора де Антекеры, вслед за чем сразу же началась воскресная проповедь.
Видимо, во время службы Алехандро слишком часто поглядывал на Бланку, поскольку Леонора, сидевшая рядом, неожиданно взяла брата за руку, склонилась к его уху и тихо сказала:
– Будь благоразумен, Алехандро! Эта женщина тебя погубит.
«Зато какой сладкой будет сия погибель!..» ― подумал брат, но ничего не ответил.
* * *После проповеди Алехандро и Родриго решили пройтись по городу и предаться воспоминаниям о юности. Многие горожане уже знали, что пост альгвазила в Талавере получил племянник алькада, поэтому при встрече почтительно и отчасти опасливо раскланивались с Алехандро. Новый представитель власти отвечал им легкими кивками.
Когда друзья достигли монастыря доминиканцев, где в последнее время обосновался главный инквизитор города отец Доминго, Алехандро спросил:
– Скажи, Родриго, а как давно отец Доминго начал проявлять непомерное религиозное рвение? Насколько я помню, прежде он никогда не отличался жестокостью! Напротив, старался разобраться с каждым отдельным случаем по справедливости…
Родриго пожал плечами:
– Я и сам не знаю, что с ним случилось. Примерно с полгода назад старик по чьему-то доносу приказал вдруг схватить нескольких портных, и никто из бедняг так и не вышел больше из его застенков… Затем настал черед бакалейщиков, а потом он и вовсе добрался до почтенных и знатных горожан. Двоих из них, кстати, обвинил недавно в ереси и тайном иудаизме, после чего приказал сжечь на центральной площади.
– Странно… Это совсем не похоже на прежнего отца Доминго. Я помню, как во время своих проповедей он всегда призывал к терпению и всепрощению, приводя в пример Иисуса Христа…
– Того отца Доминго больше нет. Теперь это мрачный и неразговорчивый человек, которого боятся даже доминиканские монахи. Недавно, примерно с те же полгода назад, умер настоятель монастыря, и отец Доминго самовластно занял его место. Так что теперь он и настоятель, и главный инквизитор, – вздохнул Родриго.
– А не нанести ли нам визит старику? – предложил альгвазил. – Не засвидетельствовать ли, так сказать, свое почтение? Может, когда-нибудь нам это зачтется?
Родриго вздрогнул:
– Ну и шуточки у тебя! Упаси, Господи!..
* * *Главный инквизитор и впрямь очень сильно изменился ― Алехандро заметил это сразу. С нежданными визитерами старик держался надменно и холодно, на все вопросы отвечал сухо и односложно. Создавалось впечатление, что в присутствии нового представителя закона он опасается произнести вслух хотя бы одно неосторожное слово. Тогда альгвазил решил перейти к излюбленной теме архиепископа де Нойя ― к разговору о чистоте кастильской крови и веры.
– А вам известно, отец Доминго, что архиепископом учрежден новый религиозный орден «Второе пришествие»? – начал он издалека.
Уловка не сработала. Старик, не меняя тона, ответил:
– Безусловно. Я получил о том официальную бумагу из Толедо и даже успел уже присоединиться к ордену. Ибо мой долг как инквизитора, а теперь еще и как настоятеля монастыря Святого Доминика ― бороться за чистоту христианской веры и кастильской крови.
Альгвазил, не желая сдаваться, многозначительно произнес:
– Да, да, именно этот вопрос архиепископ и поднимал на последнем заседании Священного капитула…
– Я знаю и об этом, – коротко изрек отец Доминго. – Потому и веду усердную работу по выявлению морисков и марранов, тайно молящихся своим богам.
– И многих ли выявили?
– Достаточно, – уклончиво ответил инквизитор.
– Но, отец Доминго, не вы ли еще каких-то пять лет назад призывали в своих проповедях к терпению и всепрощению? – не удержался от коварного вопроса Алехандро.
Правая щека инквизитора нервно дернулась:
– Это было давно, я тогда заблуждался и с тех пор успел пересмотреть свои взгляды. Устав нового религиозного ордена, учрежденного нашим архиепископом, требует беспощадной борьбы с иудеями и мусульманами. Особенно если те пытаются спрятаться за благородными кастильскими именами.
Альгвазил не отставал:
– И много ли таковых у нас в Талавере?
– Не могу пока сказать точно, но, увы, есть. И некоторые из них уже сгорели в очистительном огне!
На протяжении всего разговора Алехандро и отца Доминго Родриго Бахес молчал, внимательно наблюдая за инквизитором. Поэтому, стоило друзьям покинуть стены монастыря, он поспешил поделиться с альгвазилом своими подозрениями:
