Код Шекспира - Джо Смит
Джулиан двигался уверенно, словно библиотека была его вторым домом. Его фигура в длинном пальто выделялась на фоне бесконечных рядов книг, а шаги гулко отзывались в тишине. Я следовала за ним, чувствуя, как этот мир старинной мудрости поглощает меня.
– Это место напоминает мне лабиринт, – сказала я, пытаясь заглушить внезапное ощущение собственной нечтожности перед этим величием.
– Лабиринты созданы для того, чтобы испытать терпение, – ответил он с лёгкой улыбкой, оглядываясь на меня. – А иногда и для того, чтобы спрятать ключи к истине.
Мы остановились у старого дубового стола, который, казалось, слышал больше разговоров, чем любой живущий человек. Джулиан развернул карту, оставленную Эдмундом, и его взгляд задержался на символе розы.
– Это место тоже было отмечено, – пробормотал он, проводя пальцем по пергаменту. – Но почему именно здесь?
– Возможно, это часть шифра? – предположила я, наблюдая за тем, как его сосредоточенный взгляд скользит по линии символов.
Он кивнул, но не ответил. Я видела, как он погружается в свои мысли, словно пытался собрать все разрозненные детали в одну картину. Его руки слегка дрожали, когда он убирал карту в сторону, чтобы расчистить стол для поиска.
– Начнём с архивов, – сказал он наконец. Его голос был глубоким и тихим, но в нём чувствовалась решимость.
Часы текли, пока мы перебирали книги, карты и манускрипты. Шелест страниц и легкий скрип кресел создавали иллюзию, будто библиотека разговаривает с нами, нашёптывая свои истории.
Мой взгляд упал на нижнюю полку, где в тени скрывался потемневший футляр. Взяв его в руки, я почувствовала, как по телу пробежала дрожь.
– Джулиан, посмотри, – позвала я, чувствуя, как сердце начинает биться быстрее.
Он тут же оказался рядом, и мы вместе поставили футляр на стол. Его руки, осторожные, как у исследователя, открыли крышку, и внутри я увидела миниатюрный портрет.
Женщина на нём была красива и властна. Её взгляд казался пронизывающим, а черты лица напомнили мне о Роуз.
– Это… Елизавета? – произнесла я, но моя уверенность поколебалась.
– Или Роуз, – тихо ответил Джулиан, и его голос звучал так, будто он сам боялся этой мысли.
Мы замерли, разглядывая портрет. В нём было что-то завораживающее и пугающее одновременно.
– Ты говорил о пробеле в её жизни, – напомнила я, стараясь придать своему голосу твёрдость.
– Несколько месяцев, когда она исчезла, а потом снова появилась. Никто не знал, где она была.
Он кивнул, не отрывая взгляда от миниатюры. – Что, если это как-то связано с этим обществом? – спросила я, сама не зная, хочу ли услышать ответ.
– Тогда наши догадки становятся всё более правдоподобными, – сказал он, глядя на меня так, будто хотел убедиться, что я готова пойти дальше.
Но прежде чем мы успели продолжить, за нашими спинами раздался странный шорох. Ощущение чьего-то присутствия было почти физическим.
– Ты слышала? – спросил Джулиан, его голос стал ниже.
Я кивнула, оглядываясь вокруг. На мгновение мне показалось, что в углу что-то шевельнулось, но там ничего не было.
– Нам здесь не рады, – произнёс он, убирая футляр обратно.
Мы покинули библиотеку быстро, но старались не привлекать внимания. На улице уже стемнело, а дождь превратился в мелкий туман. Мы шли молча, каждый из нас погружённый в свои мысли.
– Думаешь, кто-то за нами следит? – спросила я, когда мы свернули в узкий переулок.
– Не думаю. Я уверен, – ответил он, и в его голосе не было места сомнению.
Тяжесть открытий давила на нас, но я чувствовала, что мы приблизились к истине. Только какой ценой?
Дома
Мы шагали вдоль узкой мощёной улицы, где тени старых домов перекрещивались под светом тусклых фонарей. Воздух был наполнен сыростью, а остатки дождя стекали по рельефу камней, оставляя после себя едва уловимый блеск. Джулиан шёл рядом, и его молчание, как всегда, казалось продуманным.
– Ты опять думаешь о том, что всё это значит, – наконец заметил он, слегка повернув голову в мою сторону.
– Да, – ответила я, чувствуя его пристальный взгляд. – Всё кажется таким близким, но так далеко.
Он остановился, повернувшись ко мне. Свет фонаря мягко очертил линии его лица, сделав их ещё более выразительными.
– Ты всегда так нетерпелива? – спросил он, и в уголках его губ появилась тень улыбки.
– Я просто хочу знать, к чему мы идём, – ответила я, ощутив лёгкий трепет от того, как внимательно он меня слушает.
– Иногда не ответы важны, а сам путь.
Джулиан наклонился ближе, его голос стал ниже.
– Ты и философ, и загадка, – усмехнулась я, но мои слова прозвучали мягче, чем я ожидала.
– Это проклятье всех, кто изучает историю, – сказал он, делая шаг ближе. – Мы погружаемся в прошлое, чтобы найти истину, и теряем связь с настоящим.
Его рука поднялась, чтобы коснуться моей щеки. Тёплое прикосновение было настолько нежным, что мне показалось, будто он боится разрушить что-то хрупкое.
– Анна, – произнёс он, и в его голосе звучала та же мягкость, что и в прикосновении. – Ты заставляешь меня забывать все свои правила.
Я чувствовала, как его взгляд становится более пронзительным, и моё сердце замерло на мгновение.
– У тебя слишком много правил, – прошептала я, улыбнувшись.
– Возможно. Но кто-то должен их соблюдать.Джулиан чуть наклонил голову, и его глаза заблестели с искоркой шутливости.
– Не сейчас, – сказала я тихо, решительно сокращая между нами расстояние.
– Анна…
Он замер, но в его глазах мелькнула тень борьбы.
– Джулиан, – перебила я, касаясь его пальцев. – Мы уже сделали свой выбор.
– Ты всегда такая решительная?
Его губы тронула мягкая улыбка.
– Только с тобой, – ответила я, ощущая, как мои слова пробиваются сквозь шум дождя.
И тогда он наклонился, прикасаясь к моим губам так мягко, что у меня закружилась голова. Этот поцелуй был неспешным, как обещание. Его руки обвили мою талию, притягивая ближе, и я почувствовала, как тепло его тела растворяет остатки холодной ночи.
Когда он отстранился, на его лице отразилась смесь нежности и сдержанной страсти.
– Ты знаешь,
