В августе 79-го, или Back in the USSR - Ахмаров Азат
– Леопольд, я ведь вам уже говорил, что не являюсь сотрудником КГБ!
– Да бросьте, Артур, кто еще здесь может быть так информирован и откровенен в суждениях. Чуть ли не каждое предложение – скрытая провокация! Как можно уверенно рассуждать о фильмах и книгах, не видя их? Скажите честно, вы капитан или майор? По возрасту скорее майор, – сказал с хитрой улыбкой профессор и похлопал меня по плечу.
Вообще-то верхом моей воинской карьеры было звание рядового-связиста отдельного полка связи в Свердловске и музыканта Ансамбля песни и пляски Краснознаменного Уральского военного округа. Туда меня перевели после «учебки», узнав, что я в армию попал после окончания Пермского института культуры. Я писал сценарии для воинских праздников вместо двух перезрелых методисток – жен старших офицеров, пристроенных в Дом офицеров по блату. Что касается армии, я всегда к ней относился (и сейчас в этом плане ничего не поменялось) резко отрицательно. Не терпела моя творческая личность команд и приказов. Поэтому я обиделся, а так как был уже довольно выпивши, решил во что бы то ни стало доказать иностранцу, что я не офицер КГБ.
– Хорошо, смотрите сюда. – Я придвинулся к профессору и, прикрывая дисплей мобильного телефона рукой от посторонних взоров, включил ему один видеофайл – популярный в Интернете прикольный японский ролик – пародию на порнушку. Самурай летал с партнершей по воздуху, вертел ее под собой и над собой – в общем, творил что попало! Даже на американский раскрепощенный взгляд это было запрещенное порно.
– Может ли быть у офицера КГБ такое в кармане? – Я торжествующе посмотрел на Гарина. Когда я увидел его округлившиеся глаза, мне стало понятно, что я явно переборщил.
– Оля, ты посмотри, какое чудо! – воскликнул профессор, поворачиваясь к жене. – Это же переворот в технике! Какая-то Nokia. эти японцы опять перегнали нас на двадцать лет! Ничего подобного я нигде не видел! Ручной телевизор или даже видеомагнитофон с экраном!..
– Что это? – с удивлением сказала Ольга. – Покажите мне!
Я уже пожалел, что показал профессору телефон, и хотел спрятать его обратно в карман, но он так цепко вцепился в него, что вырывать уже было невежливо. Ольга посмотрела на ролик, но, в отличие от мужа, ее удивила техника съемки.
– Я думала, что все знаю о спецэффектах, – проговорила она. – Кто это снимал? Какая компания? «Уорнер бразерс»? Нет, не может быть, они в жизни не опустятся до эротики. Неужели японцы?! Откуда это у вас?
– Знакомый привез из Японии, – ответил я, смущаясь, мысленно ругая себя: «Ну и идиот же я! Хорошо, хоть финское слово «Nokia» напоминает что-то японское».
Я убрал телефон в карман и жестом показал официанту, чтобы тот принес счет. Надо срочно сматывать удочки! Мы спешно расплатились и попрощались с иностранцами, но в вестибюле меня догнала Ольга и остановила за руку.
– Я верю вам, что вы не из КГБ, но чувствую за вами какую-то тайну, а я обожаю тайны. Если будете в Америке или в Москве, найдите меня, пожалуйста, вот моя визитка.
Она сунула мне в руку визитку, слегка пожала мне руку и ушла обратно в зал.
– А чего мы так резко сорвались, Артур? Я только разошлась. – Марина уже была тепленькая. Женя взяла ее под руку и повела к машине. Она ни о чем не стала меня спрашивать, оказалась очень понятливая – раз уходим, значит, так надо.
Ребята тоже не особо суетились, поэтому мы сели в машину и уехали. По дороге в санаторий завезли Валеру к какой-то подружке и договорились, что заберем его завтра, в одиннадцать утра. В санатории уже все спали, только дежурная ждала нас, желая получить свои денежки. Она без лишних разговоров расселила нас по номерам, причем само собой получилось, что я оказался в одном номере с Женей, а Марина с Ромой – в другом.
– Что случилось в ресторане, Артур? – спросила Женя, когда мы остались наедине.
– Слишком расслабился, но ничего, вроде обошлось…
А опасность была, кстати, очень велика: если меня начнут проверять даже обычные милиционеры, то, не получив документов, сразу начнут обыскивать и найдут телефон. Как я смогу оправдаться, что я не шпион, при наличии такой технологичной штуки в кармане? В КГБ наверняка решат, что это какая-то новая рация, разработанная в ЦРУ. Похоже, пора избавляться от привычки всегда с собой носить телефон.
Я немного успокоился и подумал, что вряд ли Ольга с Леопольдом будут рассказывать о телефоне кому-то из органов – «фирмачи» терпеть не могли «контору». А на Западе им просто никто не поверит – тем более что они были уже достаточно навеселе, когда увидели техническую новинку. Может, они и сами не вспомнят завтра ничего, хотя вряд ли, у Ольги были слишком умные глаза. Остается надеяться, что она не захочет сделать мне что-нибудь во вред – из-за чего-то она мне явно симпатизировала.
– А почему они так всполошились, увидев твой фотоаппарат? – после короткой паузы снова задала вопрос Женя.
– Это действительно очень новая секретная технология, она еще проходит испытания в Японии. Мне привез аппарат мой знакомый музыкант из Токио, просил пока никому его не показывать, а я не удержался и похвастался.
Не знаю, поверила ли моим сумбурным объяснениям Женя или просто решила отложить вопросы на потом, но, неожиданно толкнув меня на диван, она стала медленно раздеваться. То, что вытворяла Женя в постели, мало походило на занятия по гармонии в Консерватории имени Чайковского. Видимо, ее недоступность ей самой порядочно надоела, при всем том было видно, что она не притворяется, а получает от секса полное удовольствие. В таком возрасте это случается довольно редко, и не скажу, что мне это было неприятно.
Сделав небольшой перерыв, мы выпили и стали играть в ролевые игры: комсомолка уговаривает секретаря комитета комсомола не отправлять ее на картошку, выпускница консерватории осваивает разные музыкальные инструменты в оркестре. Лучше всего ей удалось поработать с флейтой-пикколо.
Утром нас разбудил робкий стук в дверь – оказалось, времени уже было десять тридцать и вскоре надо было ехать за Валерой. Неохотно выбравшись из постели, мы сходили на пляж, и утреннее море освежило нас в своих прохладных волнах. Заехав за Валерой, мы позавтракали и решили заскочить на вещевой рынок, чтобы немного прибарахлиться.
Рынок в Сочи был гораздо крупнее анапского, мне сказали, что еще больше были только рынки в Одессе и Калининграде. Я приобрел себе солидный, представительный костюм, Марина – пару мини-юбок и «разлетайку». Жене один торговец предложил джинсовые шорты – последний писк моды. Зная про эксклюзивность товара, торговец за него запросил триста рублей – как за полный джинсовый костюм. Мне захотелось сделать Жене приятное, и я, проявив чудеса исключительной щедрости, купил шорты, попытавшись предварительно сбить цену до двухсот пятидесяти. Чтобы носить такие шорты, нужна была достаточная смелость, а размер был редкий и маленький – примерно 42-й. Когда Женя одела шорты и вышла из-за шторки, продавец, увидев, как они сели на ее аккуратную попку, сам зацокал от восхищения. И поняв, что на толстых богатых тетенек такие шорты все равно не налезут, он согласился отдать их за двести пятьдесят рубликов.
В этих шортах длинноногая загорелая Женя, с распущенными волосами, ступала по рынку подобно королеве. Народ расступался перед ней, как льдины перед ледоколом. Маринка с такой завистью смотрела на Женю, что мне пришлось и ей купить пару дефицитных мелочей.
В какой-то момент я немного отвлекся, присматривая себе спортивный костюм, и не заметил, как здоровый толстый кавказец схватил Женю за руку.
– Дэвушка, выпей со мной шампанского, шашлык-машлык – я угощаю!
Я подошел и убрал его руку.
– Извини, дорогой, девушка со мной.
Мое появление не произвело на него особого впечатления – он весил тяжелее меня килограммов на сорок!
– А ты кто такой, слюшай! Откуда взялся? Проблемы хочешь, да?
Вокруг нас сразу образовалось пустое пространство и круг из любопытных зрителей.
