Самые интересные истории 19 века - Джулиан Готорн
В 1688 году Даугер в Сент-Маргерите снова становится источником и центром мифов; его принимают за сына Оливера Кромвеля или за герцога де Бефора. В июне 1692 года один из гугенотских проповедников в Сен-Маргерите пишет это на своей рубашке и оловянной тарелке и выбрасывает их в окно19. Легенда приписывает эти действия человеку в Железной Маске и превращает оловянную чашку в серебряную тарелку. Теперь, в 1689-1693 годах, Маттиоли был в Пиньероле, а Даугер в Сент-Маргерите, и ему приписывают гугенотский акт. Таким образом, Даугер, а не Маттиоли, является центром, вокруг которого выкристаллизовываются мифы: легенды касаются его, а не Маттиоли, чей случай хорошо известен и не порождает никаких легенд. Наконец, мы показали, что Маттиоли, вероятно, умер в Сент-Маргерите в апреле 1694 года. Если так, то никто, кроме Даугера, не может быть тем "старым узником", которого Святая Мария в маске привела в Бастилию в сентябре 1698 года и который умер там в ноябре 1703 года. Однако предположим, что Маттиоли не умер в 1694 году, а был человеком в маске, который умер в Бастилии в 1703 году, тогда легенда о Даугере стала приписываться Маттиоли: судьбы этих двух людей объединены в одном мифе.
Центральная проблема остается нерешенной.
Что же натворил этот камердинер, Эсташ Даугер?20
Хозяин камердинера
Секрет человека в железной маске или, по крайней мере, одного из двух лиц, претендующих на роль маски, заключался в следующем: "что сделал Эсташ Даугер?" Чтобы сохранить эту тайну, были приняты самые чрезвычайные меры предосторожности, как мы показали в предыдущем очерке. И все же, если бы тайна существовала, она могла бы быть узнанной самым простым способом. В "Виконте де Бражелоне" Дюма описывает свидание тайных охотников с умирающим вождем иезуитов на постоялом дворе в Фонтенбло. Они приезжают из разных мест, среди них Барон из Германии и Лорд из Шотландии, но приз получает Арамис. Он знает тайну маски, самую ценную для всех интриганов Общества Иисуса.
Теперь же, несмотря на все предосторожности Лувуа и Сен-Марса, несмотря на часовых, вечно дежуривших под окнами Даугера, несмотря на меры, которые не позволяли ему сигнализировать людям на склоне холма в Лес Эксайлс, несмотря на то, что он замалчивал даже статьи своих расходов, его тайна, если бы он знал ее, могла быть раскрыта, как мы уже отмечали, тем самым человеком, который наиболее склонен был использовать ее во вред, – Лазуном. Этот блестящий и безрассудный авантюрист мог видеть Даугера в тюрьме Пиньероль, когда ему заблагорассудится, так как он тайно проник в комнаты своего товарища по заключению Фуке, которого Даугер сопровождал в качестве камердинера. Лазун был освобожден вскоре после смерти Фуке. Маловероятно, что он купил свою свободу знанием тайны, и ничто не указывает на то, что он использовал ее (если она у него была) каким-либо другим способом.
Естественным ключом к предполагаемой тайне Даугера является изучение карьеры его хозяина Ру де Марсильи. Поскольку официальная история почти ничего не говорит о нем, мы можем изложить то, что можно почерпнуть из государственных бумаг в нашем архиве. Самое раннее – письмо Ру де Марсильи мистеру Джозефу Уильямсону, секретарю Лорда Арлингтона (декабрь 1668 года). Марсильи посылает Мартина (по нашей теории Юсташа Даугера), чтобы тот привез из Вильямсона два письма от своего собственного корреспондента в Париже. Он также просит Уильямсона раздобыть для него от Арлингтона охранное письмо, поскольку ему грозит арест за какой-то долг, который его на самом деле не касается. Следующая бумага – "ободрение", полученное 28 декабря 1668 года, господином де Марсильи. Судя по тому, что письмо датировано 27 декабря, Марсильи должен был находиться в Англии. Содержание этой статьи заслуживает внимания, потому что в ней показаны условия, на которых находились Марсильи и Арлингтон, или, по крайней мере, как Марсильи их понимал.
(1) Марсильи сообщает со слов своих друзей в Стокгольме, что король Швеции намерен сначала ходатайствовать перед Людовиком XIV в пользу французских гугенотов, а затем, если дипломатия потерпит неудачу, объединиться с другими протестантскими державами Европы.
(2) его корреспондент в Голландии узнает, что если король Англии предложит княжествам принять какое-либо "священное решение", они охотно предоставят свои войска. Нет лучшего лидера, чем английский король—Карл II! Марсильи показал письмо Арлингтона своему голландскому другу, и тот предложил ему обратиться к голландскому послу в Англии. Он уже обедал с этим дипломатом. Тогда Арлингтон зашел так далеко, что написал ободряющее письмо. Голландский посол только что сообщил Марсильи, что он получил ту же самую новость, а именно, что Голландия будет помогать гугенотам, преследуемым Людовиком XIV.
(3) в письмах из Прованса, Лангедока и Дофина говорится, что положение там не изменилось.
(4) кантонное управление Цюриха пишет, что они сдержат свои обещания и что Берн стремится угодить королю Великобритании и что он готов собрать вместе с Цюрихом 15 000 человек. Они не боятся Франции.
5) Цюрих опасается, что если Карл не будет представлен на следующем Сейме, то Бейль и Сен-Галль будут запуганы и не решатся вступить в Тройственный союз Испании, Голландии и Англии. Лучше всего Марсильи будет представлять Англию на Сейме 25 января 1669 года в сопровождении швейцарского генерала Бальтазара. Это побудит друзей "дать его британскому Величеству удовлетворение, которого он желает, и создаст тесный союз между Голландией, Швецией, Кантонами и другими протестантскими государствами".
Это звучит так, как будто Чарльз уже выразил какое-то “желание”.
(6) Женева ворчит на ответ Карла “через епископа, который является их врагом”, епископа Лондонского “гонителя нашей религии”, то есть пресвитерианства. “Однако ничто не испугает женевцев”, – сказал Си С. М. Б. Нил.
Затем в газете появляется пустое место. Далее следует копия письма, как бы от самого Карла II, к “правильным высокородным и благородным сеньорам Цюриха”. Он узнал об их пожеланиях от Ру
