Эльвира Барякина - Белый Шанхай
Олман задумчиво подкрутил усы:
— Вы покушаетесь на чужой хлеб, так что другие консулы начнут выяснять, кто вы и что из себя представляете. Я дам вам совет: забудьте о паспортах и займитесь шампанским.
— Точно! — хлопнул себя по ляжкам Дон Фернандо.
— Что вы имеете в виду? — не поняла Нина.
— Таможенный сбор за ящик шампанского составляет девяносто пять долларов, — пояснил Олман. — Консулы имеют право закупать спиртное беспошлинно — для представительских целей, так что если вы закажете десять ящиков, то неплохо сэкономите.
— Но таможенники наверняка заподозрят неладное! Десять ящиков даже за месяц не выпьешь.
— В одиночку — безусловно. Но если чехословацкий консул будет устраивать небольшие приемы, то никто не станет считать, сколько выпили его гости.
— Мадам, сбыт шампанского я вам организую! — воскликнул Дон Фернандо. — А приемы будут по вашей части. Идет?
Нина не ожидала такого поворота.
— Кого я буду приглашать? Ведь я никого не знаю.
Олман повернул к ней фотокарточку, стоящую на его столе. На ней была изображена миловидная блондинка с ямочками на щеках.
— Я познакомлю вас с моей женой Тамарой. Она наверняка что-нибудь придумает.
Предприятие решили делать на паях: Нина брала на себя переговоры с Иржи и всю представительскую часть, Дону досталась продажа спиртного, а Олман пообещал оформить документы и договориться с китайскими бюрократами.
Выйдя на улицу, Фернандо послал в небо воздушный поцелуй:
— Пресвятая Дева, — я Твой должник!
Он повернулся к Нине:
— Вы не представляете, как нам повезло, что Олман вошел в наше предприятие! С ним мы ничем не рискуем — у него слишком большие связи. Ну и денег куры не клюют.
— Зачем же мы ему понадобились? — удивилась Нина. — Если он так богат, то несколько сотен долларов погоды ему не сделают.
— Это все из-за жены. Она была первой гранд-дамой Шанхая, но год назад свалилась с лошади и сломала позвоночник. Ей скучно сидеть дома, вот Олман и решил развлечь ее с помощью вашей аферы: она любит такие спектакли с переодеваниями. К тому же Тамара русская, как и вы, так что вам будет о чем поговорить.
— А вы когда-нибудь встречались с этой Тамарой? — спросила Нина. — Что она из себя представляет?
— О, это великая женщина! — благоговейно произнес Дон Фернандо. — Представляете, у нее все отсохло ниже пупа, а ее супруг даже по борделям не ходит. Вот такая у них любовь!
4
Нина объявила Иржи, что он должен стать фальшивым консулом.
— Очень мило! — возмутился тот. — Вы будете зарабатывать на мне деньги, а случись что — в тюрьму сяду я?
— Если вы отказываетесь, мы расстаемся, — жестко ответила Нина. — У меня нет денег, чтобы содержать вас, так что можете собирать вещи.
Иржи сник. Он давно готовил себя к этому моменту, но только теперь в полной мере осознал весь ужас своего положения. Куда ему идти? Кому нужен музыкант с отрезанными пальцами?
— Хорошо, я буду консулом, — не поднимая глаз, произнес он.
Иржи понимал, что Нине тоже нелегко было решиться на преступление. Чтобы хоть как-то оправдать свои действия, она придумала себе врагов — граждан Великих Держав, которые «заставили» ее пойти по кривой дорожке.
— Они боятся нас и поэтому хотят выжить из Шанхая. Но мы не сдадимся без боя!
— Да хватит вам перекладывать вину на других! — вздыхал Иржи. — Мы с вами просто не умеем честно зарабатывать деньги.
Но Нина его не слушала.
— Я пыталась сделать все законным путем! А вы, вместо того чтобы помогать мне, целыми днями лежали на диване и читали фельетоны в газетах! Если уж на то пошло — вините себя!
Иржи разглядывал ее лицо, шею с тенью от серьги, плечо с родинками, похожими на созвездие Дракона… Как просто было бы ненавидеть это непоследовательную, страстную и жестокосердную эгоистку, если бы она не была такой… такой… Иржи не знал правильного слова ни по-чешски, ни по-русски.
Собираясь к Олманам, Нина и не подумала пригласить его с собой.
Иржи долго стоял у двери, прислушиваясь к гулу лифта, а потом подошел к комоду, в котором Нина хранила белье. Все, что ему было доступно, — это запускать искалеченную руку в ее шелковые сорочки и вдыхать нежный запах ее панталон. При малейшем шорохе сердце Иржи вздрагивало, и он в панике рассовывал все по ящикам, мучительно стараясь вспомнить, что где лежало.
5
Нина подъехала к усадьбе Олманов в семь вечера. У ворот появился тихий слуга и повел ее по дорожке, посыпанной красным песком. Над газонами поднимался пар; в кронах деревьев чирикали птицы.
Нина волновалась, как перед первым свиданием. А что, если она не понравится Тамаре? Иржи был прав, когда сказал, что Нина отпугивает от себя людей: никому не охота быть рядом со взвинченной женщиной, которая способна думать только о деньгах. Хочешь, чтобы с тобой дружили, будь остроумной и беззаботной, приноси удовольствие и не доставляй хлопот.
Слуга вывел Нину к дому. В распахнутых настежь окнах надувались белые москитные сетки и за ними виднелась ярко освещенная комната с роялем, книжными шкафами и мягкими восточными диванами.
Трое голоногих мальчишек в скаутской форме строили на ковре крепость.
— Куда ты суешься? — кричал один из них по-английски. — Это же крыша! Сейчас все из-за тебя упадет!
— Ничего не упадет! Ма-а-ам! Ну скажи ему!
Под роялем две бело-рыжие борзые глодали огромную кость — каждая со своей стороны.
— Сюда, пожалуйста, — поклонился слуга, пропуская Нину в комнату.
Тамара сидела в кресле, обложенная вышитыми подушками. Рядом в узорчатой клетке прыгали маленькие разноцветные попугаи.
— Нина Васильевна? Очень приятно! — произнесла Тамара, протягивая ей бледную сухую руку. — А меня называйте без отчества — я от этого совсем отвыкла.
У нее были белые, совершенно седые волосы и молодое, но сильно исхудавшее лицо — от былых ямочек на щеках не осталось и следа. Голубое шелковое платье подчеркивало бирюзовый цвет глаз, а запястье украшала нить жемчуга — видно, очень дорогого.
— А ну, ребятки, брысь отсюда! — велела Тамара детям. — Роджер, забери своих псов, а то они мне все ковры перепачкали. Выпьете со мной кофейку, Нина Васильевна?
Тамара задавала вопросы, а Нина рассказывала о себе так, как это делал Клим, — подшучивая над собой и обстоятельствами. В ее жизни не было несчастий — только приключения. Пришлось удирать от большевиков через всю Россию? О да, это было незабываемая поездка! Всю дорогу Нина лечилась голоданием и принимала грязевые ванны — говорят, они очень полезны для здоровья. Общество в теплушках подобралось самое изысканное: московские профессора, офицеры Генштаба, оперные певцы и предводители дворянства. Все любезно помогали друг другу давить вшей и проклинать революцию.
