Эльвира Барякина - Белый Шанхай
На лице Дона Фернандо не было и тени печали. Он принялся рассказывать Нине, что Августо не слушал его советов, полез не в свое дело и в результате получил пулю в сердце. Можно было не сомневаться, что Дон сам приложил к этому руку.
Нина молча слушала его. Дожила: единственный человек, который искренне рад ее видеть, — это портовый бандит.
Сидевший перед ними худенький старичок оглянулся и приложил палец к губам, призывая Фернандо к тишине, но тот так грозно посмотрел на него, что бедняга поспешно перебрался на другое место.
— Как вам Шанхай? — спросил Дон у Нины. — Процветаете? Или пока не очень?
— Вы были правы, — едва слышно произнесла она. — Мне нужны документы.
— Сделаем! Хотите испанский паспорт? Напечатают прямо здесь, в Чжабэе.
— Меня не интересуют фальшивки! — перебила Нина. — Мне требуется удостоверение личности, с которым можно получать кредиты.
— У-у-у, это триста долларов — не меньше.
— Почему так дорого?
— Потому что в Шанхае беженцев со всего мира — как крыс. Без паспорта вы никто, вас даже в библиотеку не запишут. Консулы не хотят рисковать: выдашь документ какой-нибудь аферистке, она натворит дел, а им отвечать.
— Значит, спрос на документы большой?
Дон Фернандо схватил Нину за руку:
— Пойдемте на свежий воздух — не будем мешать родственникам покойного.
Они вышли на улицу и сели на скамейку в церковном саду.
— Спрос есть только на бумаги приличных государств, — объяснил Дон Фернандо. — Например, с бельгийским паспортом можно получить визу в любую страну мира. Но лучше всего быть гражданином одной из держав с правом экстерриториальности.
— Что это такое? — не поняла Нина.
— Права белого человека! Если вы, скажем, гражданка Великобритании, то китайские власти ничего не могут вам сделать — вас должен судить английский консул. То же самое касается французов, американцев, мексиканцев и еще некоторых других. У русских раньше была экстерриториальность, но они ее просра… ой, пардон!.. В общем, либо равенство и братство, либо права белого человека.
Нина задумалась.
— В Шанхае есть консульство Чехословакии? — спросила она.
— Чего?
— Чехословакии. Это новая страна — она раньше входила в состав Австро-Венгрии, но после войны объявила о независимости.
Дон Фернандо сдвинул шляпу на затылок.
— Первый раз слышу. Консульства наверняка нет. В этой Европе такая неразбериха, что у нее не скоро дойдут руки до Китая.
— Значит, я сама открою чехословацкое консульство, — проговорила Нина. — И сама буду продавать паспорта. Что требуется, чтобы меня восприняли всерьез?
Дон Фернандо вытаращил глаза:
— Вы ведь шутите, да?
— Нисколько. Если вы можете подделать паспорт, вы легко напечатаете и консульские бумаги. Все сделаем честь по чести: маленькая республика желает охранять интересы своих граждан в Китае. Если здесь никто не знает о существовании Чехословакии, значит, никто не сможет оспорить подлинность моего учреждения. А настоящего чешского консула я им предоставлю: он вам и про политику, и про культуру, и про все, что хотите, расскажет.
— Вас посадят в китайскую тюрьму, — убежденно сказал Дон Фернандо. — Впрочем, знаете что? Дайте ручку поцеловать! Для начала вам надо поговорить с хорошим адвокатом: например, с Тони Олманом. Он меня много раз из дерьма вытаскивал.
— Какого именно?
— Уголовного, разумеется.
— Ваш Олман знает международное право?
Дон Фернандо начал загибать пальцы:
— Он знает и международное право, и морское, и французский Кодекс Наполеона, и право всех сорока восьми штатов США вкупе с решениями федеральных судов. Плюс ко всему, он отлично ездит верхом — а это для шанхайского адвоката обязательное требование.
— Почему? — не поняла Нина.
— Потому что все местные судьи увлекаются конным поло, и если адвокат играет с ними, у него заводятся нужные связи.
3
Дон Фернандо нанял двух рикш и велел им везти себя и Нину на Пекин-роуд.
— Я всегда подозревал, что мужчины совершают большие поступки из храбрости, а женщины от отчаяния, — орал он, перекрывая шум улицы. — Хочешь стать свидетелем подвига — напугай даму до полусмерти!
Нина не отвечала ему. Она понимала, что ее затея безумна: Иржи в обморок упадет, когда узнает о ее планах; если полиция их поймает, то посадит в китайскую тюрьму — это верная смерть. Но отступать было некуда.
Адвокатская контора «Олман, Борман и Певзнер» располагалась в красивом пятиэтажном здании с лифтом. Дон Фернандо без стука ввалился в приемную и поманил Нину за собой:
— Сейчас я представлю вас лучшему юристу Шанхая!
На столе стоял невысокий, ладно одетый господин с подкрученными усами и вешал на стену старинный свиток. Ему помогали два китайца в европейских костюмах.
— Дон Фернандо, это вы?! — воскликнул усатый и спрыгнул на пол. — Мистер Янг, мистер Хе, оставьте поэмы — можно не торопиться.
Это был Тони Олман. Он представился Нине и объяснил на хорошем французском, что китайцы дарят ему подарки за удачно проведенные дела — образцы каллиграфии, поэмы и прочее.
— Клиенты хотят, чтобы их дары были все время на виду, а в конторе уже нет места, так что каждый день нам приходится все перевешивать — в зависимости от того, кому назначен прием.
Кабинет Олмана был наполнен книгами, спортивными кубками и охотничьими трофеями; у окна стояла подзорная труба на треноге, а на стене висела мишень для дротиков.
— Это адвокаты развлекаются, — объяснил Дон Фернандо. — Борман предсказывает котировки акций, подбрасывая монету, Певзнер кидает дротики, а Олман подглядывает за окнами брокерской конторы напротив.
Олман показал гостям на широкие темно-красные кресла:
— Присаживайтесь, пожалуйста! Чем могу быть полезен?
Нина чувствовала себя как неверная жена на приеме у венеролога. Она всеми силами пыталась строить из себя приличную даму, но волей-неволей должна была признаться в греховных делах.
Олман выслушал ее, не выказывая и тени удивления, — будто к нему каждый день приходили жулики, мечтающие заработать деньги на фальшивых паспортах.
— Консульство сделать можно, — сказал он. — Патент мы нарисуем, а экзекватура[6] будет настоящая: оформим ее через Комиссариат по иностранным делам. Как долго вы хотите продержаться?
— Как получится, — отозвалась Нина, немного осмелев.
Олман задумчиво подкрутил усы:
— Вы покушаетесь на чужой хлеб, так что другие консулы начнут выяснять, кто вы и что из себя представляете. Я дам вам совет: забудьте о паспортах и займитесь шампанским.
