Террор. Кому и зачем он нужен - Николай Викторович Стариков
Подведем итог. Те, кого насмешливо называют «conspiracy theorist» на Западе, а в России, плохо зная английский язык, переводят как «сторонник теории заговора» – точно и исчерпывающе описываются другой фразой: «Тот, кто осмелился предположить в определенных событиях преступление, совершенное группой лиц по предварительному сговору – в отличие от официальной версии случившегося, которая предполагает отсутствие сговора для совершения преступления». Совсем коротко – «сомневающиеся в официальной версии случивше– гося».
Давайте просто разберем эти самые ОФИЦИАЛЬНЫЕ ВЕРСИИ некоторых террористических актов, и нам многое станет понятно.
* * *
Для понимания ситуации немного ее смоделируем. Что бы вы сказали, если бы в период Второй мировой войны депутат британского парламента вошел в ресторан, где обедал премьер-министр Уинстон Черчилль и прилюдно разрядил в него свой пистолет? Уверен, что первое, что пришло бы вам в голову, – убийца явно действовал в интересах гитлеровской Германии. Вероятнее всего, был ее агентом. В целом версия причастности спецслужб противника Великобритании к убийству британского премьера была бы основной и доминирующей. Вопрос о наказании за это преступление, совершенное в военное время, был бы очевиден – смертная казнь. Что же еще?!
А теперь вернемся в реальность. Никакой депутат британского парламента не стрелял в Лондоне в сэра Уинстона, и он благополучно умер в своей постели в почтенном возрасте 90 лет. А вот 21 октября 1916 года, в самый разгар Первой мировой войны, в Вене, столице воюющей Австро-Венгрии, произошел как раз именно такой случай. Депутат парламента от Социал-демократической партии Фридрих Адлер пришел в ресторан венского отеля «Майсль унд Шадн» (Meissl & Schadn). Привело его в это известное заведение вовсе не желание вкусно покушать – в этом ресторане ежедневно обедал глава австрийского правительства, министр-президент граф Карл фон Штюргк.
Для того чтобы лучше понять дальнейшие события, нужно дать небольшое уточнение, кем были оба участника событий 21 октября 1916 года. До того как стать депутатом рейхсрата (парламента), Фридрих Адлер увлекался физикой. В 1909 году он был выбран возглавить кафедру физики в Пражском университете, однако от должности отказался. Потому что узнал, что некий талантливый еврей по имени Альберт Эйнштейн не может получить эту должность из-за своего происхождения, так как приоритет отдан ему, немцу Фрицу Адлеру. В том же самом 1909 году В. И. Ленин в своем труде «Материализм и эмпириокритицизм» критикует сочинение Адлера («наивного приват-доцента») «Открытие элементов мира». Накануне Первой мировой войны Фридрих Адлер выступал с пацифистских и антивоенных позиций, осуждая руководство австрийских социал-демократов, считая, что оно предало классовые интересы пролетариата. Пикантность и принципиальность его позиции добавлял тот факт, что глава австрийской Социал-демократической партии Виктор Адлер был его родным отцом и также депутатом парламента.
Граф Карл фон Штюргк занимал политическую позицию, которую сегодня назвали бы «ястребиной»[93]. Будучи ранее также депутатом, он позже поработал министром просвещения (в свое время выступал против всеобщего избирательного права), а с 1911 года стал возглавлять правительство. При этом граф не был премьером Австро-Венгрии, вернее говоря, был,… но не всей. Империя Габсбургов состояла из двух частей, которые сейчас просто называются Австрией и Венгрией, а тогда носили пышные названия Цислейтания и Транслейтания. Граф фон Штюргк занимал пост министра-президента (премьера) Цислейтании, то есть половины империи Габсбургов! При этом именно Карл фон Штюргк был идеологом роспуска рейхсрата в марте 1914 года, за несколько месяцев до начала Первой мировой войны.
Именно желание Вены наказать сербов самым унизительным способом за то, что сербским террористом Гаврилой Принципом (сербом по национальности, а не по паспорту!) был убит наследник австро-венгерского престола принц Франц Фердинанд, и послужило спусковым крючком для будущей мировой войны. Парламент империи оказался загодя распущенным, что в значительной степени развязало руки кайзеру в объявлении войны Сербии. Сам Карл фон Штюргк, чтобы пресечь волну панславизма и «сепаратизма» внутри империи, давно выступал за превентивный удар по сербам. Так что роспуск рейхсрата вполне можно считать сознательным действием в рамках подготовки к будущей войне, а не случайным стечением обстоятельств.
Но вышло так, как вышло. Короткой победоносной войны не получилось ни для кого – Австро-Венгерская империя точно так же увязла в долгосрочном конфликте, как и Франция, и Россия, и Германия. При этом социал-демократические партии и депутаты всех воюющих стран горячо поддержали свои правительства, новые военные бюджеты и борьбу до победного конца[94]. Все – кроме российских большевиков во главе с Лениным.
Но вернемся в ресторан, где с аппетитом обедал министр-президент Карл фон Штюргк. Придя в заведение, Фридрих Адлер решительно шагнул к его столику. После чего вытащил револьвер и несколько раз выстрелил главе правительства прямо в голову, убив его на месте. Охране премьера в это поистине вегетарианское и джентльменское время даже не пришло в голову, что депутат может так запросто застрелить министра-президента. Убийцу схватили прямо на месте преступления, впрочем, он и не собирался убегать, а вместо этого выкрикнул: «Долой абсолютизм, мы хотим мира!»
Что за ситуация перед нами? Подобные действия прекрасно укладываются в состав преступления по статье «Терроризм» или «Измена Родине», что никак не смягчается постоянными оговорками во многих источниках, что Фридрих Адлер убил свою жертву «за отказ восстановить права рейхсрата»[95]. В момент убийства фон Штюргка Первая мировая шла уже два года и три месяца, и конца ей было не видно. При этом принципиальный (до войны) противник террора, член партии, которая на идеологическом уровне осуждала индивидуальный террор, товарищ Фриц Адлер совершил акт самого настоящего терроризма. Почему же он так поступил?
Чтобы было понятно, какой парламент (рейхсрат) был в тот момент в империи Габсбургов, просто напомним некоторые места выборного закона: одна треть депутатов были избраны от избирательных округов, в которых насчитывалось менее чем по сто избирателей, и более девяти десятых от округов с числом избирателей менее полутора тысяч человек[96]. Правящий класс Австрии охранял себя избирательным законом 1907 года, который предоставлял немцам, составлявшим 35,8 % населения страны, 45,1 % мест в парламенте. Для примера, представительство тех, кого в Австро-Венгрии готовы были называть украинцами, поляками, рутенами – одним словом, кем угодно, но только не русскими, – составляло в парламенте 6,3 %, хотя они составляли как минимум 13,2 % населения[97].
Как потом будут писать газеты Советской России, Адлер хотел убийством подать сигнал, пробудить у многих уснувшую социалистическую совесть, выразить в этой форме протест против социал-шовинистов, перешедших на сторону своей буржуазии. «…Я не изменил своей точке зрения, я не признал, что классовая борьба
