Рафаэль Сабатини - Рыцарь таверны
— Нот, у нас два пути, и я хочу выбрать самый верный.
— Если вы не решитесь сейчас, у нас вообще не останется никакого выбора! — нетерпеливо воскликнул Кеннет.
Заметив растущую тревогу юноши, Криспин решил поиграть на его страхе, чтобы сделать Кеннета податливым как воск в своих руках.
— В тебе сказывается отсутствие опыта, — ответил он с сочувственной улыбкой. — Когда ты доживешь до моих лет и познаешь жизнь, когда тебе придется побывать в стольких смертельных переделках, сколько довелось мне, ты поймешь, какой роковой может оказаться поспешность. Проигрыш всегда означает потерю чего-то: этой ночью он будет означать потерю наших жизней, и будет обидно, если две такие прекрасные попытки, — он указал рукой на пленников, — пропадут зря.
— Сэр! — воскликнул Кеннет. — Если вы не пойдете со мной, я пойду один.
— Куда? — сухо осведомился Криспин.
— Наружу.
Геллиард слегка наклонил голову.
— Счастливого пути, сэр. Не смею вас задерживать. Дорога свободна, и в вашем праве выбирать между дверью и окном.
С этими словами Криспин повернулся к нему спиной и направился к кровати, на которой лежал стражник, бросая на них бессильные гневные взгляды. Он отвязал пояс стражника, на котором висели ножны, и повязал его вокруг себя. Не глядя на Кеннета, который стоял на пороге двери, он подошел к столу, взял меч и сунул его в ножны. Как только меч с лязгом зашел на место…
— Быстрее, сэр Криспин! — воскликнул юноша. — Вы готовы?
Геллиард резко обернулся.
— Как? Вы еще здесь?
— Я боюсь, — сознался мальчик. — Я боюсь идти один.
Геллиард тихо рассмеялся, затем внезапно его лицо стало серьезным.
— Прежде чем мы отправимся, мастер Кеннет, я хочу еще раз напомнить вам вашу клятву, что если мы останемся живы, вы окажете мне содействие в совершении справедливого акта возмездия по отношению к моим врагам.
— Я однажды уже дал клятву.
— И вы не передумали с того времени?
— Да нет же, нет! Я согласен на все, на все, сор Криспин, только бы мы тронулись в путь!
— Не торопитесь, Кеннет. Такие клятвы так просто подают. Если мы убежим, я могу по справедливости считать, что спас вам жизнь. Разве не так?
— О, я признаю это!
— В таком случае, сэр, в уплату за мою услугу, я потребую от вас помощи в достижении цели, осуществление которой является единственной причиной, побуждающей меня к побегу.
— Я уже обещал! — вскричал юноша.
— Не раздавай обещания с такой легкостью, Кеннет, — угрюмо ответил Криспин. — Они могут доставить много неприятностей и даже подвергнуть опасности твою собственную жизнь.
— Я обещаю!
Геллиард кивнул головой и, обернувшись, взял со стола Библию.
— Положа руку на эту книгу, поклянитесь своей честью, верой и спасением души в том, что в случае нашего удачного спасения вы посвятите себя целиком мне и выполнению моей задачи до той поры, пока не свершится месть или меня не постигнет смерть. Поклянитесь, что пренебрежете своими личными делами и привязанностями, и будете служить мне тогда, когда мне это понадобится. Поклянитесь в этом, и я отдам свою жизнь за то, чтобы спасти этой ночью вашу.
На мгновение юноша помедлил с ответом. Криспин выглядел так впечатляюще, и клятва была так торжественна, что он заколебался. Осторожность подсказывала ему, что прежде чем связывать себя безоговорочной клятвой, разумнее было бы побольше узнать о той миссии, которую ему предстоит выполнить. Но Криспин, заметив его нерешительность, решил напустить на него побольше страху.
— Решайся! Становится светло и надо торопиться.
— Я клянусь! — ответил Кеннет, подстегиваемый его нетерпением. — Клянусь честью, совестью и небом быть к вашим услугам в любое время, когда этого потребует ваша милость.
Криспин взял Библию из рук юноши и положил обратно на стол. Его губы были плотно сжаты, и он избегал смотреть юноше в глаза.
Он взял солдатский плащ и шляпу и обернулся к Кеннету.
— Пошли, захвати шляпу священника и его рясу, они могут пригодиться.
Он приоткрыл дверь и выглянул в коридор. Некоторое время он прислушивался. Все было тихо. Затем он снова обернулся. В камере становилось все светлее, наступал рассвет.
— Счастливо оставаться, святой отец, — сказал он. — Прости мне те неудобства, которые я тебе доставил, и помолись за наш успешный побег. В своих молитвах поминай меня как Оливер Длинный Нос. Прощай!
Он открыл дверь и выпустил вперед юношу. Когда они вышли в полутемный коридор, Криспин тихонько прикрыл дверь и повернул ключ в замке.
— Пошли, — повторил он и направился к лестнице. Кеннет на цыпочках пошел за ним, стараясь унять бешено колотящееся сердце.
Побег
Осторожно ступая и прислушиваясь к малейшему шороху, двое мужчин спустились на второй этаж. Ничто не возвещало об опасности, и только достигнув второго этажа, они услышали голоса в комнате стражников внизу. Криспин перегнулся через перила и глянул вниз, в холл.
— Судьба благосклонна к нам, Кеннет, — прошептал он. — Эти дураки сидят при закрытых дверях. Пошли.
Но Кеннет взял его за рукав.
— А что если дверь откроется, когда мы будем проходить мимо?
— Кто-то умрет. Но я молю Бога, чтобы этого не произошло. Мы должны рискнуть.
— Неужели нет другого выхода?
— Почему? Есть, — съязвил Криспин. — Мы можем торчать здесь, пока нас не схватят. Но клянусь честью, дожидаться не стану. Пошли!
И он потащил юношу за собой.
Они ступили на верхнюю ступеньку лестницы, когда тишина в доме вдруг была нарушена громким стуком в наружную дверь. Тут же — как будто ждали итого — внизу послышался шум шагов и грохот опрокинутого стула, затем холл осветился желтоватым светом, и наружная дверь распахнулась.
— Назад, — коротко бросил Геллиард. — Назад!
Они успели спрятаться как раз вовремя.
— Все в порядке? — послышался голос, по которому Криспин без труда узнал полковника Прайда. — Священник посетил осужденных?
— Мастер Тонслей до сих пор у них.
В холле Криспин разглядел фигуру полковника и еще трех, приехавших с ним. Но он видел их только мельком, полковник торопился.
— Пойдемте, господа, — услышали они его голос. — Посветите мне. Я хочу увидеть их — по крайней мере одного, прежде чем он умрет. Если бы я мог… но… Веди, дружок!
— О Боже! — выдохнул Кеннет, глядя, как солдат поднимается по ступенькам. Криспин пробормотал страшное проклятие. Сначала ему показалось, что у них не остается иного выхода, как стоять и ждать, пока их снова схватят. В голове промелькнула мысль, что их пятеро, а он один — его спутник не был вооружен.
