Джек Хиггинс - На родине предков
Клей вскочил в седло и взял поводья в правую руку:
— Это как посмотреть, отец. Я предпочитаю думать, что мальчик был обречен со дня своего зачатия, потому что родился в свинарнике и вырос в условиях, которые я счел бы неподобающими для своей лошади. — Он повернулся к Джоанне с посуровевшим лицом: — С вашего позволения, я оставлю вас здесь. Что мне сейчас требуется, так это выпивка. Увидимся вечером.
Прежде чем она успела ответить, Клей резко тронулся с места и быстро поскакал по улице к трактиру Кохана.
Там он выпил одну порцию, потом другую, и полчаса спустя, на обратной дороге в Клермонт, воспоминания об изможденном детском личике на время утратили свою остроту.
Глава 4
Стоял чудесный вечер, теплый, но несколько душноватый, и в воздухе уже довольно явственно звучали громовые раскаты, когда экипаж свернул в большие железные ворота и быстро покатил по широкой аллее в направлении Драмор-Хаус.
Клей высунулся из окна и с интересом рассматривал имение. Это был особняк в позднем георгианском стиле, стоявший среди великолепных декоративных садов, в окнах уже зажегся яркий свет. Джошуа остановил экипаж прямо у лестницы, ведущей к парадной двери, два лакея поспешили к ним, и один открыл дверцу экипажа для Клея.
Тот чуть помедлил в портике, глядя на парк, в сторону дороги. Небо было латунно-желтым, а за черным массивом деревьев столб дыма поднимался над трубой сторожки. Как будто снова вернулся тот, другой мир, мир уютной и изобильной жизни, который умер с войной, и Клей вздохнул и вошел в широкий холл.
Лакей взял шляпу и плащ, и Клей передал свое приглашение высокому седеющему дворецкому, который бесстрастно прочитал его и поклонился.
— Сэр Джордж ожидает вас в оранжерее, полковник Фитцджеральд. Вот сюда, сэр.
Клей последовал за ним по широкому, устланному ковром коридору к обитой зеленым сукном двери, которую дворецкий распахнул. Они двигались по дивному царству влажной жары и диковинных растений. Широкие зеленые листья и сплетенные стебли образовывали над проходом арку, экзотические цветы яркой окраски, которых он прежде никогда не видел, в изобилии росли повсюду.
В центре оранжереи было свободное пространство, где стояли плетеный стол и несколько стульев. Человек в вечернем костюме был занят тем, что подрезал лозу, на руках его были кожаные перчатки.
— Полковник Фитцджеральд прибыл, сэр Джордж, — сообщил ему дворецкий.
— Благодарю вас, Хаммонд. Скажите моей племяннице, что мы присоединимся к ней через полчаса. — Он говорил, не оборачиваясь, голос был сухой и четкий.
Дворецкий ушел, а Клей присел на край стола.
— Надеюсь, вы простите меня, полковник, — сказал сэр Джордж. — Я занят весьма деликатным делом. — И почти сразу он довольно крякнул и повернулся, снимая перчатки.
Джордж Гамильтон был лет шестидесяти с небольшим, высокий и мертвенно-бледный, с запавшими глазами на худом лице, а рука, которую он протянул, оказалась вялой и дряблой на ощупь. Улыбка была совсем мимолетной, и едва ли изменила ледяное выражение его лица.
— Добро пожаловать в Драмор, полковник. Рад видеть вас в качестве гостя в моем доме.
После столь любезных излияний Клею не оставалось ничего другого, как ответить в таком же духе.
— Уверен, что вы поймете, по какой причине я отклонил ваше приглашение заночевать у вас накануне. Мне не терпелось увидеть Клермонт.
— Это вполне можно понять, полковник, — сказал сэр Джордж. — Надеюсь, вы выпьете со мной стаканчик хереса? — Наполняя два стакана из графина, он продолжил: — Насколько мне известно, этим утром между вами и моим управляющим вышло какое-то недоразумение. Позвольте мне принести свои извинения. Берк порой бывает чуточку грубоват. К несчастью, наше положение здесь таково, что в нынешних условиях, похоже, действенны лишь эти методы.
— И каково же ваше положение? — спросил Клей, потягивая свой херес.
— Да вы ведь уже и сами отчасти с ним ознакомились, — ответил сэр Джордж. — В какой цивилизованной стране сегодня разбой на дорогах — обычная вещь, а убийство и все другие мыслимые формы бесчинств происходят регулярно?
Клей неторопливо кивнул:
— Здесь я с вами согласен, но, конечно, нужно бы докопаться до причины. Не заключается ли она в нищете и прозябании людей, а также в их стремлении к гомрулю?[6]
Сэр Джордж пожал плечами:
— Гомруль неосуществим экономически. Мы нуждаемся в мощи и покровительстве Британской империи. Попросите любого землевладельца, которого вы встретите здесь сегодня вечером, дать честный и разумный ответ. Все они согласятся со мной.
— Я встречал таких, которые бы не согласились, — сказал ему Клей.
— Роганы? — Сэр Джордж слегка нахмурился. — Семейство необузданных смутьянов, пользующееся дурной славой по всему графству. Полиция годами пытается их поймать. Послушайтесь моего совета, добейтесь, чтобы их привлекли к судебной ответственности за это происшествие на Голуэй-роуд.
Клей покачал головой:
— Все это обернулось не более чем ребяческой проказой. Похищенное было полностью возвращено, на том и делу конец.
— Могу я спросить, зачем вы наведывались к Роганам сегодня утром? — спросил сэр Джордж.
Какая-то внутренняя осторожность заставила Клея ответить:
— Я просто отправился покататься верхом. И выехал на верх лощины как раз вовремя, чтобы увидеть, как ваши люди довольно круто взяли в оборот миссис Роган и одного из ее сыновей. Естественно, я вмешался.
— Но ведь эти люди — дикари. — Клей хотел было возразить, и сэр Джордж вскинул руку, призывая его к молчанию. — Нет уж, позвольте я расскажу вам одну историю, а потом судите сами.
Он сел в кресло и налил еще один стакан хереса, лицо его было абсолютно спокойно.
— Пятнадцать лет назад мы здесь уже переживали период вроде нынешнего. Несколько землевладельцев было убито, и казалось, ни один человек не может чувствовать себя в безопасности. Я гордился тем, что всегда был справедлив и честен со своими арендаторами, и поэтому не обращал внимания на угрозы лишить меня жизни, содержавшиеся в нескольких полученных мной письмах.
— От кого были эти письма?
Сэр Джордж выдвинул ящик письменного стола, достал сложенный лист бумаги и протянул его Клею:
— Вот образчик того, о чем я говорю. Как-то утром его нашли приколотым к входной двери.
Послание, начертанное аккуратными печатными буквами, было коротким и предельно ясным:
«Скоро настанет твоя очередь. Жди меня.
Капитан Свинг».
