Понсон дю Террайль - Тайны Парижа. Том 1
— Как, а портрет… за альковом?
— Никогда!
— Однако не бредил же я сегодня ночью…
— Что такое? — спросил студент.
— Да, сегодня ночью, когда я вошел сюда…
— Вы входили сюда в эту ночь?
— Разумеется.
— А! — вскричал студент, ударив себя по лбу. — Так это, значит, вам я уступаю комнату в течение двух недель, с восьми часов до полуночи?
— Мне, в течение двух недель!.. ночью.. — повторил Арман глухим голосом. — Понимаю… или нет, я ровно ничего не понимаю.
— Решительно, — сказал Фредерик Дюлонг, — тут есть какое-то недоразумение… постараемся выяснить истину… Вы входили сюда сегодня ночью…
— Да, — ответил Арман.
— Но с кем… и как?
— Один, с помощью ключа, который дала мне Фульмен.
— Это странно! Я не знаю никакой Фульмен. И вы входили один?
— Один.
— Но… зачем? Отвечайте.
— Я открыл окно.
И Арман пальцем указал на окно..
— Дальше?
— Соскочил на крышу и добрался до окна соседнего дома.
— Черт возьми! — вскричал студент. — Вы храбры, крыша очень крутая.
— Я схватился за окно, и Дама в черной перчатке подошла, чтобы отворить его мне.
— Кто такая эта Дама в черной перчатке?
— Портрет этой дамы висел сегодня ночью у вас вон там… за альковом.
— Все это очень странно!
Студент внимательно посмотрел на Армана и спросил себя, уж не имеет ли он дело с сумасшедшим, убежавшим из какой-нибудь лечебницы. Арман догадался по выражению глаз о предположении Фредерика Дюлонга.
— Сударь, — сказал он ему, — я начинаю думать, что никакие объяснения на свете не приведут нас к результату, если третье лицо, замешанное в этой истории, не придет к нам на помощь. Потрудитесь последовать за мною, мы поедем к ней.
— Но кто же эта особа?
— Фульмен.
— Хорошо, я готов последовать за вами, потому что начинаю терять голову.
Студент встал и начал искать фуражку.
— Вы простите меня за мой костюм? — спросил он. — Вам не стыдно будет идти со мною? Я весь в грязи, а у меня только одна перемена.
— Идемте, — сказал Арман, — внизу меня ждет карета, и притом теперь час ранний.
— Вас ждет карета… черт возьми! — продолжал бедный студент, живущий на сто франков в месяц. — Какой шик!
И он последовал за Арманом. Оба спустились по лестнице и увидали карету у тротуара. Арман приказал груму:
— Улица Марбеф, к Фульмен!
Во время переезда с площади Эстрапад на улицу Марбеф Арман и Фредерик Дюлонг продолжали начатый разговор, вернее, последний рассказывал своему собеседнику необычайные обстоятельства своей жизни.
— Я не всегда был так беден, как теперь; было время, когда мне не хватало ста франков в месяц; мне досталось небольшое наследство, и, когда мне было двадцать лет, я промотал сто тысяч франков в несколько месяцев.
— Вот как! Неужели? — удивился Арман, не знавший, куда студент клонит свой рассказ.
— Вот в эту-то эпоху, во время моего блеска, я познакомился с изящной женщиной полусвета. Звали ее Блида, она жила на содержании у молодого миллионера, маркиза Эммануэля де Корни, нанимавшего ей отель и содержавшего ее лошадей.
— Я знаю Блиду, — заметил Арман, — это женщина среднего возраста, ей тридцать пять лет.
— Это она самая… на нее ушли мои сто тысяч франков в течение шести месяцев. Но это все еще шикарная женщина; у нее есть рента и доброе сердце. Она питает слабость ко мне и иногда приезжает навещать меня и обедает со мною за тридцать два су у Фликото.
— Однако… — прервал его рассказ Арман.
— Слушайте дальше, — продолжал студент, — вы увидите… Однажды утром, две недели назад, меня навестила Блида.
«Мой милый, — сказал она мне, — я приехала позавтракать со своим старичком».
Она так называла меня из дружбы ко мне.
Мы пошли к Рисбек; она приказала подать вина, а когда я выпью, то от меня можно потребовать всего, что угодно. Если бы у меня потребовали голову, то я и ее бы отдал. Арман не мог удержаться от улыбки. Студент продолжал:
— Так вот, когда у меня закружилась голова, Блида предложила мне сдать мою комнату в наймы на три вечерних часа ежедневно от восьми до одиннадцати. Она рассказала мне какую-то историю, объяснив, что это нужно для кого-то из ее приятельниц.
— То есть, — перебил Арман, который уже не сомневался в искренности рассказа студента, — вас обманули так же, как и меня, хотя причины обмана я не могу себе объяснить.
— О, вы сейчас увидите! — вскричал Фредерик Дюлонг. -В эту минуту карета остановилась у подъезда отеля Фульмен.
— Все объяснится сейчас, — проговорил Арман, выходя из кареты. — Идемте.
Студент последовал за ним. Было ли получено распоряжение или Армана уже считали будущим хозяином этого дома, но только слуги Фульмен немедленно провели его в комнату танцовщицы, несмотря на ранний час утра. Фульмен уже встала. Арман застал ее одетой в жемчужно-серый капот с красными отворотами, ноги ее, опиравшиеся на каминную решетку, были в туфельках, а на волосы был наброшен фуляровый шарф. Она, по-видимому, была чем-то сильно взволнована и провела ночь без сна.
— Наконец-то! — вскричала она, увидев входящего молодого человека.
— Сударыня, — обратился к ней Арман, — я привез вам Фредерика Дюлонга, который, оказывается, совсем вас не знает.
Арман произнес эти слова с оттенком иронии.
— Это правда, — просто сказала Фульмен. — Зато я знаю его.
— Вы знаете меня! — удивился студент и отвесил низкий поклон, ослепленный красотою Фульмен.
— Вернее, я знаю Блиду, и от нее я часто слышала о вас. Она любила вас, как кажется…
И Фульмен посмотрела на вульгарного и неопрятного малого взглядом ценителя.
— Гм! Гм! — заметил он с фатовством.
— Ну, так что же? — спросила Фульмен, взглянув на Армана.
— А то, что меня и этого господина обманули; а кто — неизвестно, — ответил последний резким тоном, доказывавшим, что он потерял к ней всякое доверие.
Он рассказал свое свидание и разговор с Фредериком Дюлонгом; последний подтвердил его слова.
— Ах! — вздохнула Фульмен. — Все это действительно очень странно; но прежде чем выслушать, господин Дюлонг, рассказ о ваших приключениях, мне нужно объяснить вам и Арману свои отношения к Блиде, потому что если вы считаете себя обманутыми, то и я имею право сказать то же про себя.
И Фульмен знаком попросила сесть молодых людей и продолжала:
— Я знакома с Блидой уже пять лет и знаю, что она пользуется громкой известностью, особенно среди иностранцев, и что в настоящее время живет на содержании у одного молодого русского, графа Гоилова. Два дня назад, когда вы мне рассказали, дорогой Арман, о вашей встрече с Дамой в черной перчатке в Петербурге, мне пришло на мысль начать мои поиски с этой стороны, и я тотчас же обратилась к Блиде. Я поехала к ней и спросила ее:
