Рюрик. Сын Годолюба (СИ) - Калинин Даниил Сергеевич
Впрочем, это ведь только начало!
В числе мужей, влившихся в изначально малый отряд Дражко (всего-то десяток уцелевших дружинников!) к князю пришли и слабые еще телом отроки. Таких в единый со взрослыми щитовой строй никак не поставишь – да и сулицу они толком не метнут. Отцы и старшие братья на отроков бранились, гнали их прочь – но Дражко, понимая малочисленность собственного войска, взял юных воев. Не для большой битвы – конечно нет! Но метнуть камень из пращи может и слабый телом отрок – тут как раз особой-то силы и не нужно…
Так что одновременно со стрелами, на головы не успевших опомниться данов обрушился град камней – попадет такой в висок, убьет наверняка! Попадет в глаз – оставит без глаза, ударит в лоб… Великой раны не будет – но кровь из рассеченной кожи зальет глаза, мешая вести бой.
А камней-то выпущено не меньше стрел!
- Бе-е-е-ей!!!
И только вскочили от костров даны, кинувшись к лежащему подле оружию – как нестройная толпа в сотню ополченцев выбежала из леса… Метая на бегу сулицы! Нет, ну а что? Глубокий строй броску не мешает – так что можно бросать с подбега, разгоняя дротик и увеличивая дальность его полета… Обычный прием застрельщиков легкой пехоты.
И надо сказать, этот прием славян оказался очень хорош! Ибо десятки чужаков погибли в первые же мгновения боя, не успев даже поднять щиты…
- Скьялборг!!!
Н-да, зевнули даны – не выставили дозора, понадеявшись на охотников. Но что вообще мог десяток вражеских лучников в незнакомом для них лесу – супротив-то славянских ловчих, исходивших его звериные тропы вдоль и поперек? Знающих каждую выемку, ямку и бугор, где можно схорониться?! Вот за самонадеянность хирдманы и поплатились – пятью десятками павших! Да не меньшим числом раненых, неспособных вести бой…
Но, даже отдыхая у костров, «люди севера» держали под рукой оружие и щиты. И пусть они оставили брони и шеломы на драккарах (у кого те имелись), пусть первый же залп бодричей уполовинил данов – уцелевшие тотчас подхватили щиты и гафлаки, спешно, без всякой команды сбиваясь в скьялборг! Так что второй удар славянских дротиков даны пережили с куда меньшими потерями, не досчитавшись «всего-то» дюжины дренгов… Но со стороны ободритов пало даже большее число воев, выбитых гафлаками северян!
И вот уже перед бодричами выросла полноценная стена щитов. И пусть воинов с обеих сторон теперь примерно равное число – но разве могут ополченцы тягаться в ближнем бою с опытными, поднаторевшими в морских схватках хирдманами?! Впрочем, скьлборг данов не рванул вперед – а пополз назад к драккарам. Раненый стрелой в правую руку Олаф и не думал, что ободриты рискнут принять честный бой. А преследовать застрельщиков во враждебном для данов лесу (сохранив при этом строй), уже никак не получится…
- Назад, хирдманы, отходим назад! И строй держите, селедки тухлые, держите строй!
Но славяне крепко удивили Брюхотряса – позволив данам беспрепятственно пятиться с десяток другой шагов, они начали сбивать собственный щитовой строй. Неужто попытают силы в ближнем бою? Ярл мстительно оскалился, взмолившись всем богам о том, чтобы ободриты оказались столь безрассудны!
Ведь тогда очевидное поражение все еще можно будет обратить в пусть кровавую, но победу…
Вдруг на опушке протяжно заревел турий рог – и из-за деревьев выступили воины в крепких кольчугах и шлемах. Один из них явно князь – ведь шлем его целиком позолочен! И пусть гридмаров вроде немного, всего с десяток – но у Олафа вдруг отчаянно заныло в груди… Особенно, когда дружинники бодричей перестроились клином – и побежали вперед! В то время как славянские ополченцы расступились в стороны, пропуская своего князя...
- Бе-е-е-ей!
Сзади, за спинами данов вдруг послышался плеск воды и отчаянные, испуганные крики кормчих – но смерть пришла к Брюхотрясу раньше, чем он успел развернуться. Избавив ярла от всех его страхов и тревог… Метательный топор-«франциска» с такой силой врезался в его спину, что развалил позвоночник, мгновенно отключив болевые ощущения! А заодно потушив сознание Олафа, чьи ноги и руки в одночасье перестали его слушаться… Но франциска была отнюдь не одна – три десятка метательных топоров ударили в ничем не защищенные спины данов, мгновенно развалив скьялборг!
Перед самым ударом дружинников…
Древний боевой прием славян – он был описан еще Маврикием Стратегом два столетия тому назад. Тогда ромеи впервые столкнулись с искусными засадами «антов», с головой прятавшихся в воде – и дышавших через выдолбленные камышовые трубки… Ободриты были знакомы с этим приемом – а Дражко тщательно продумал будущую засаду!
Основные силы своей покуда немногочисленной рати он заранее спрятал далеко в глубине чащи, выставив на берегу лишь дозорных (лучших своих лучников) – и метателей топоров. Ведь песчаная коса, затрудняющая проход судов и отлогий, удобный для стоянки берег были не только самым очевидным местом для привала – но также и для славянской засады! Конечно, будь ворог куда сильнее Дражко отказался бы от боя. Но слух о разбое Брюхотряса и его дружины уже разошелся далеко по округе… И как только драккары показались на реке, лучники отступили в чащу – а три десятка воинов, лучше прочих метающие франциски, схоронились в воде у камышей.
Теперь же, заслышав рев княжьего рога, укрывшиеся в реке ободриты ударили в спину чужакам!
…Клин уцелевших в Микилинборе, самых опытных и искусных в сече дружинников без всяких потерь прорвался сквозь скьялборг, расстроенный ударом в спину. Благо, что длинные копья данов также остались на драккарах... Срубив двух ворогов и сбив наземь еще троих, гриди расширили брешь в стене щитов – и в нее тут же хлынули вои ополчения…
Тотчас завязалась яростная, кровавая и хаотичная рубка, в которой умение хирдманов сражаться строем уже ничего не стоит! Ибо строя и нет – а налетевших на чужаков славян вдвое больше… И удары их секир да коротких копий летят со всех сторон! Справа и слева, и тут же сверху; пытаешься встретить одного ворога – и тотчас пропускаешь укол копья в спину… А кольчуги и шлемы остались только у княжеских ближников да самого Дражко.
И последний наконец-то отдался ярости и жажде мщения, срубив двоих хирдманов! Остальные же даны вскоре пали под секирами славян…
- Соберите оружие данов! А отличившимся в бою воинам дозволяю взять брони и шелома чужаков – отныне будете моими дружинниками!
- Да-а-а-а!!!
Вот она, первая победа над «народом севера»! Тем более она важна, что князь лично вел воев в бой – и разгромил передовой отряд ярла Олафа, изначально не уступающий числом наспех собранному окрест ополчению… Среди которого нашлось место даже безусым юнцам!
Однако же теперь молва о победе Дражко и истреблении чужаков в засаде разойдется по земле бодричей быстрее лесного пожара. И тогда попрятавшиеся по чащам и дубравам мужи, оглушенные и испуганные вторжением ворогов и предательством соплеменников, потекут в войско верховного князя могучей, полноводной рекой… Да и на местах начнут наносить данам да вильцам болезненные удары! Пусть даже летящие из чащи стрелы, разящие хирдманов на веслах драккаров…
- Что делать с пленными, княже?
Еще тяжело дышащий Дражко отвлекся от собственных мыслей, внимательно посмотрев на Добрыню – вожака ополченцев. Всего мгновение он размышлял, что делать с полоном из числа раненых данов, кои неизбежно замедлят славянский отряд – и коих пришлось бы хоть и скудно, но кормить… Решение пришло быстро. Ибо не отошел еще князь от яростной сечи – и не утих в его сердце пожар гнева на предателей-глинян и данов, подговоривших последних восстать!
- Повесить на мачтах также, как Гудфред повесил моего брата! Пусть даны знают участь тех, кто с мечом пришел на землю ободритов!
Дорогие друзья и читатели! Это последняя глава внушительного ознакомительного фрагмента (100 с лишним тысяч знаков). Завтра будет опубликовано ещё три главы - и остаётся пара бонусных глав, плюс ещё одна уже находится в работе.
