Последний рейс «Фултона» (повести) - Борис Михайлович Сударушкин

— Вот бисова душа! — охнул Остапчук. — Откуда взялась?

— Это тебя надо спросить, механик, — резко сказал Тихон, следом за капитаном поднялся на палубу.

Лаврентьев остановился возле леерного ограждения, задымил трубкой. Невдалеке от песчаной косы, к которой прижало «Фултон», виднелась окраина Нижнего Новгорода, напротив, возле леса, горбились крыши деревеньки, целился в небо колодезный журавль.

— Как вы это объясните, капитан? — осторожно спросил Лаврентьева Тихон.

Капитан даже не повернулся к нему.

— Выходит, не сбежал мерзавец, что затащил на «Фултон», динамит. Плохо работаешь, чекист. Случись что с ребятишками — не будет нам прощения.

— А может, Остапчук сам виноват?

— Ты не гляди, что он с виду увалень, — машину как свои пять пальцев знает.

Тихон хотел сказать, что Остапчук мог оставить гайку не случайно, а умышленно, но промолчал. Было ясно, что аварию сделал тот, кто хорошо знаком с устройством рулевой машины. Больше того, этот человек знал, когда лучше организовать диверсию, — выбрал один из самых опасных участков Волги, где авария могла закончиться катастрофой.

Тихон сопоставлял эти факты и все больше убеждался, что вряд ли такой человек найдется среди воспитателей. Вероятней всего, он из команды «Фултона». Но почему авария произошла именно сегодня?

И сразу же напрашивался ответ — «Фултон» стоял в Нижнем Новгороде всего два часа, пока шла погрузка, и Черный не успел встретиться с местным агентом колчаковской контрразведки. Значит, он постарается сделать это сейчас, для того и устроил аварию.

Но как узнать, кто Черный? Как проследить, с кем он встретится? Для этого нужно обратиться в Нижегородскую чека. Остапчук уже собирается на Сормовский завод, а если это и есть Черный?..

Тихон спросил капитана, нельзя ли отремонтировать штуртрос собственными силами.

— Если Остапчук сказал, значит, нельзя!

— Он говорил, что и под золотниковой крышкой ничего нет, — вскользь заметил Тихон.

— Думаешь, если гайка там оказалась, значит, мерзавец из команды «Фултона»? — неприязненно произнес капитан.

— Этот вывод сам напрашивается.

— То-то и оно, что уж больно легко напрашивается, — сгорбился капитан.

— На берег без моего разрешения никого не отпускать. В этой истории надо разобраться сейчас же, потом будет поздно.

— А штуртрос соплями будем склеивать?! — Лаврентьев глядел на Тихона почти с ненавистью. — Не там ищешь, чекист. Может, теперь и меня подозреваешь?

— Нет, вас не подозреваю.

— И на том спасибо, а то поджилки затряслись, — съязвил Лаврентьев.

К капитану подошел боцман Максимыч, отозвал в сторону, что-то зашептал на ухо. Вернувшись, Лаврентьев сказал Тихону вполголоса:

— Зайди ко мне в каюту, дело есть. А я пока кое-какие распоряжения отдам...

Тихон догадался — предстоящий разговор как-то связан с только что случившейся аварией. С нетерпением поджидал капитана в его каюте, раскаленной полуденным солнцем.

Но когда капитан появился и сел, отдуваясь, напротив Тихона, начал он о другом:

— Зря ты, чекист, Остапчука подозреваешь. Ему комиссар Волжской флотилии лично благодарность объявил — он на флагмане «Ваня-коммунист» весь мотор до винтика своими руками перебрал. И «Фултон» давно бы на слом пошел, если бы не Остапчук. Ну как, отпускаешь механика на завод? — без перехода спросил Лаврентьев.

— Вы только для того меня и пригласили? — разозлился Тихон. — Об этом можно бы и на палубе сказать.

— Так как насчет Остапчука? — не отставал капитан.

Тихон вынужден был отступить:

— Пусть идет.

— Молодой ты еще, Вагин, опыту у тебя маловато, — уже иначе, по-доброму заговорил Лаврентьев. — Ведь я в первый момент, когда эту гайку увидел, тоже грешным делом на своих подумал, но вовремя спохватился... Короче, выслушай-ка боцмана Максимыча. Только сначала надо еще один вопрос решить — люди возмущаются, что на берег их не отпускаем. Что будем делать?

— Кто возмущается? — сразу заинтересовался Тихон — среди этих людей мог быть Черный, который и устроил аварию, чтобы оказаться на берегу.

— Докторша Флексер настаивает детям купание устроить. Завхоз Шлыков просит отпустить его в Нижний.

— Зачем?

— Ему там кое-какую посуду обещали.

— Кто обещал?

— Работник исполкома, который на «Фултоне» был. Но доставить, видимо, не успел. Этот разговор при мне состоялся.

— Так, дальше.

Капитан вздохнул удрученно, почесал затылок:

— У меня, считай, вся команда просится. Людей понять можно — столько дней родных не видели, домой даже забежать не успели. Я бы и сам не прочь свою старуху навестить, бельишко поменять.

— Больше никто не отпрашивался?

— Сачков подходил. Говорит, если долго будем стоять, он успел бы телефонировать в Чебоксары насчет продуктов. С собой хотел Кленова взять.

— Почему он со мной не посоветовался? — не мог скрыть удивления Тихон. — Продуктами, как-никак, я занимаюсь, а Кленов тут и вовсе ни при чем.

— Это уж вы сами разбирайтесь... Да, чуть не забыл — еще Никитин возмущался, что казарменный режим ввели, людей на берег не отпускают. Человек с виду сдержанный, а сейчас просто не узнать.

— А он куда собрался?

— С фельдшером Дробовым в деревню за молоком. И правда, мужики совсем отощали на детских пайках.

— Выходит, Дробов тоже отпрашивался?

— Нет, он прямо заявил, что если не будет разрешения, то и так уйдет. Парень напористый, никакими запретами не остановишь.

Тихон не знал, как и поступить.

— Максимыча выслушай, — посоветовал Лаврентьев. — А потом я кое-что расскажу. Может, дело и прояснится.

Тихон пытливо взглянул на капитана — говорил он недомолвками.

— Так сделаем, — решил Тихон. — Берег песчаный, место удобное, пусть дети купаются, а воспитатели и фельдшера помогают докторше наблюдать за ребятами, чтобы далеко не заплывали.

— Правильно, — согласился Лаврентьев.

— Прикажите, чтобы от берега никто не уходил, в том числе и члены вашей команды, — добавил Тихон. — Так будет вернее.

— Опять ты за свое, — с досадой произнес капитан, но возражать не стал, вышел из каюты.

Тихон еще не догадывался, о чем расскажет боцман Максимыч, что хотел сообщить Лаврентьев, но подумал, что подозреваемых стало меньше, — в их число Тихон включил тех, кто собрался на берег. И среди них был Сачков. Зачем он решил взять с собой Кленова? Или тот сам напросился?

В этом же списке были Дробов и Никитин, которые пытались выяснить, является ли Тихон чекистом. Это еще больше усилило подозрение к ним.

Наконец, здесь был Шлыков — бывший комендант гимназии Корсунской, попавший на «Фултон» по рекомендации Сачкова.

Кто же из них Черный?

Выстрел

Следом за капитаном в каюту вошел боцман Максимыч, неуверенно присел на край рундука и без обиняков заявил Тихону:

— Я виноват, что чуть не погиб «Фултон». А все хвастовство мое проклятое. Вот и доболтался, старый пень...

— Давайте по порядку, — с невольным сочувствием посмотрел Тихон на расстроенного боцмана.

Тот сокрушенно вздохнул:

— Вчера вечером сидели с воспитателями на юте, я им всякие байки рассказывал, как пароходы за считанные минуты тонули на глазах. Ну, и вспомнил, как чуть сам не потонул. Я тогда на «Царьграде» плавал. Возле Казани на ходовых испытаниях после ремонта вдруг заклинило штурвал, а навстречу — «Царевич Алексей», чудом разминуться успели. А когда стали разбираться в чем дело, под золотниковой крышкой нашли гайку. И тоже под третьей коробкой. Как она туда попала, так и не выяснили. Поговаривали, что это наши конкуренты