Александр Прохоров - Сердце тигра
Навис Экрион объяснил любопытным пассажирам, что это полувоенное финикийско-ассирийское судно. Такие, еще строили в небольших количествах в Сидоне и Тире. Плавали они, в основном вдоль палестинского побережья и приморских областей Киликии.
Разумеется, среди множества встречных кораблей, часто можно было увидеть и римские онерарии, подобные «Галатее». Иногда, они бывали меньших размеров, иногда просто огромные, способные перевезти до 40 000 модиев груза.
Число кораблей в окрестных водах поражало. Ни Лоредан ни Нарбо, ни тем более Фабий никогда не видели такого количества разнообразных судов за раз. Даже в портах Остии и Анциума, даже в Мессанском проливе не было столько кораблей, как здесь. Многие из пассажиров, особенно из северных провинций Империи, первый раз отправившиеся в Александрию, тоже, были потрясены и смотрели по сторонам с разинутыми ртами. Но море, заполненное кораблями, в этот день, было не единственное, чему они могли поразиться здесь, у берегов Египта.
По мере приближения к берегу на горизонте, на фоне неба все отчетливее становилась видна огромная башня. Она, словно вырастала из моря. Все увидели это титаническое сооружение еще до того, как стали видны берега острова, на котором башня была построена.
- Маяк! Фаросский маяк! — дружно закричали пассажиры.
Легендарный Александрийский маяк высотой в 384 фута [229], возносился ввысь, под самые облака. Даже не верилось, что сие архитектурное чудо дело рук человеческих. Такое создать, казалось, могли лишь боги.
Те из пассажиров, кто раньше бывал в Александрии, тут же принялись рассказывать всем остальным об особенностях маяка. По их словам башня состояла из трех ярусов, если конечно не считать середину огромного подиума, на котором, собственно и располагался сам маяк. Подиум, также был крепостью, включающей казармы стражников, военный арсенал, продовольственные склады и огромные резервуары для питьевой воды.
Первый ярус маяка в виде четырехгранной призмы с квадратным основанием был сложен из гигантских известняковых плит. По углам располагались статуи Тритона, которые, как утверждали некоторые пассажиры, могли вращаться. Там же, можно было увидеть надпись на греческом языке, сделанную огромными буквами: «Богам-спасителям — для спасения моряков».
Второй ярус — восьмигранный, ориентированный по направлению восьми главных ветров, был облицован плитами из дорогого белого мрамора, а в стенах имелись узкие окна в рост человека. Этот ярус, также был украшен статуями, декоративными фризами и орнаментом из бронзы.
Третья, самая верхняя часть башни состояла из восьми гранитных колонн розового цвета, отполированных до зеркального блеска. Венчал эту цилиндрическую колоннаду огромный купол, на верхушке которого возвышалась величественная статуя бога морей Посейдона, сжимающего в руке трезубец — символ своей власти.
Навис Экрион сообщил, что статуя Посейдона высотой в 16 футов [230] и целиком отлита из бронзы. Он, также, рассказал, что огонь зажигают в верхней куполообразной части башни, а свет, смотрители маяка многократно усиливают с помощью особой системы металлических зеркал. Свет маяка ночью в ясную погоду виден на расстоянии более 90 миль [231].
- Но ведь, чтобы запалить такой костер, сколько дров нужно! — вскричал один из пассажиров, торговец янтарем из Виндобоны. — И как затащить эти дрова туда, наверх?
- Сострат [232], когда проектировал Фаросский маяк, конечно же, позаботился об этом, — важно произнес Экрион. — Внутри маяка от самого низа и до верхнего яруса проложена пологая лестница. И сделана она в форме огромного винта. А теперь представьте, как день и ночь, почти непрерывно, туда на навьюченных ослах поднимают дрова, вязанки хвороста и чаны со смолой.
Возникшее в воображении пассажиров зрелище, было столь впечатляющее, что все, только охали, ахали и удивленно качали головами.
Между тем, онерарий вошел в пролив Посейдона. По левому борту потянулись берега острова Фарос на южной оконечности которого, находился храм Владыки морей. По правому борту раскинулись мели, образующие небольшой островок. Пока корабль плыл мимо, Экрион, стоя на носу судна, принес в жертву ягненка, во благо счастливого завершения плавания.
- А мы, в какую гавань войдем? — поинтересовался торговец янтарем из Виндобоны.
- В Эвнос [233], - ответил Экрион.
- Но мне нужно в Малый порт! [234] — воскликнул торговец. — Оттуда, я сразу могу попасть в Эмпорий [235]. Меня уже ждут там.
Его поддержали несколько других торговцев из числа тех, что прибыли в Александрию впервые.
- Нужно обогнуть Фарос, — говорили они. — Это ведь, не займет много времени.
- Посмотрите туда, — Экрион указал вдаль, где над северо-восточной частью острова тяжело и низко нависали черные тучи. — Буря ушла в ту сторону. Если мы попробуем обогнуть Фарос, то попадем прямо в нее. Не лучше ли проплыть здесь и не гневить богов?
- Но тогда, чтобы попасть в Малый порт к Эмпориям, нам придется везти товары через полгорода! — не унимался торговец из Виндобоны.
- Вовсе не обязательно, — ответил навис. — Мы проплывем через гептастадий [236].
- Через дамбу? А разве там можно проплыть? — послышались удивленные голоса.
Онерарий, между тем быстро продвигался вперед. Вокруг, по-прежнему было много кораблей, самых разных форм и размеров, под разными парусами, гребных и парусных. Тут и там сновало много нарядных лодок и барок.
Вскоре, стали видны стены города, построенные еще при Птолемеях. Это были мощные каменные сооружения, возведенные вдоль береговой линии с башнями для катапульт и лучников.
Онерарий обогнул выступающий в море мыс и миновал гавань Киботос [237], где размещались корабли сторожевой береговой флотилии. И вот, прямо по курсу от берегов Фароса и до берегов материка протянулся гептастадий — грандиозная дамба семь стадиев в длину. Но, как оказалось дамба не была сплошная. И с той и с другой стороны это циклопическое сооружение соединялась с берегами огромными мостами, под которыми вполне мог проплыть любой корабль хоть с самой высокой мачтой. Кроме этого, по дамбе проходил водопровод, по которому на остров подавалась вода из Нила.
Онерарий прошел под южным мостом и вскоре очутился по ту сторону гептастадия, войдя в так называемый Малый порт. Теперь, все без исключения пассажиры были довольны. Навис приказал спустить парус, а несколько моряков взялись за кормовые весла. Онерарий теперь шел вдоль самого берега, мимо Навали [238], начинавшейся от самой дамбы. Впереди был виден далеко выдающийся в море мыс Тимониум, к которому с запада примыкал Эмпорий. На самом мысу располагались торговые склады и канцелярия, где на учет ставились поступающие товары.
И вот, наконец, показалась набережная. Широкие белокаменные ступени поднимались вверх прямо из воды. По сторонам находились длинные, в форме буквы «т» каменные пирсы. Один из моряков, примостившись на носу судна, выжидал удобный момент, чтобы бросить причальный канат.
Набережная, была заполнена народом, у пирсов было пришвартовано множество кораблей, повсюду вдоль берега сновали рыбацкие лодки и небольшие прогулочные суда аристократии. Уже отсюда с борта судна открывался прекрасный и величественный вид на Александрию. На набережной было возведено несколько красивейших храмов со множеством изящных, богато украшенных позолотой колонн с плоскими или напротив коническими, двухскатными крышами. Отсюда же были видны два великолепных обелиска, известные, как Иглы Клеопатры. Повсюду, тут и там, возвышались статуи богов, были разбиты цветники и установлены гигантские бронзовые клумбы в форме широких плоских чаш. Неподалеку от пирсов на возвышения находились огромные каменные сфинксы, чьи взоры были устремлены в морскую даль.
Едва онерарий причалил и были сброшены сходни, к кораблю устремился местный чиновник-смотритель, в обязанности которого входило выяснить какие товары были привезены. Объяснялся с чиновником Экрион. Он подробно перечислял наименование всех грузов и их количество. Чиновник записывал в журнале. С ним же, прибывшие торговцы, могли обсудить вопрос относительно размещения своих товаров на складах. Пока вся эта толпа галдела и шумела, Лоредан решил потихоньку ускользнуть, дабы ни с кем не объясняться. Деньги в кошелях распределили между собой и спрятали их под одеждой. Кроме этого, Нарбо тащил большой мешок, где также были деньги и одежда.
Когда они сходили с корабля, Лоредан обратил внимание на двух человек, стоявших на пирсе. Один был невысокий толстячок в пурпурной тунике и роскошном темно-синем плаще, другой — чернобородый, смуглолицый торговец с Востока, может перс или парфянин. Оба были чем-то взволнованны. Судя по их ищущим, обеспокоенным взглядам, они ждали чьего-то прибытия. Едва Лоредан ступил на пирс, толстяк бросился к нему.
