Герои и битвы. Военно-историческая хрестоматия. История подвигов, побед и поражений - Константин Константинович Абаза
Завоевания монголов и битва на Калке
На севере от Китая, в обширной монгольской степи, издревле кочевали племена монголов. Здесь они пасли стада быков, овец, табуны лошадей, и как только съедался подножный корм, складывали свое имущество в кибитки и переходили на другое место. В то время, когда пастухи стерегли стада, прочие кочевники или занимались охотой, или воинскими упражнениями: стреляли из лука, скакали верхом, арканили диких лошадей, что было их любимым развлечением. У них даже женщины отлично стреляли. Если на одном и том же пастбище встречались два племени, то между ними начиналась война; то племя, которое оставалось победителем, удерживало пастбище за собой, а побежденное уходило искать себе другое. Частые бескормицы в степи заставляли монголов переходить китайскую границу. Тогда китайцы, чтобы защитить свои владения от этих незваных гостей, сложили вдоль границы высокую стену, которая тянулась на тысячи верст. Между ханами монгольских орд появлялись иногда воинственные предводители; они успевали подчинить себе не только соседние племена монголов, но устрашали китайцев и другие народы. Большей же частью монгольские племена жили розно, часто ссорились, истребляли друг друга в междоусобных войнах. Так жили они до XIII века. В это время в одном из улусов, кочевавших в дальней Манжурии, у хана Исугея родился сын, названный Темудзином. У монголов сохранилось сказание, что ребенок держал, зажавши в кулак, запекшуюся кровь. Никто не мог понять, что это значит, пока один старик не объяснил следующим образом: «Этот ребенок, – сказал он, – сделается могущественным монархом. Он покорит все земные царства, разорит многие страны и повергнет в бедствие многие народы. Вот что означает эта кровь». Оставшись на 13-м году после смерти отца, Темудзин рос среди постоянных опасностей и тревог войны; в свободное время он занимался охотой или же присматривался к тому, что делалось у ближайших его соседей, китайцев: изучал их нравы, обычаи, законы. Темудзин с молодости приучил себя переносить муки голода и жажды, полюбил военное дело, научился распознавать людей и постигать трудную науку управлять народом. Его родовой улус был невелик – тысяч 5 или 6 кибиток, но как только Темудзину исполнилось 20 лет и как только старшины провозгласили его ханом, он сейчас же начал завоевания. Суровый и неумолимый, когда ему сопротивлялись, Темудзин был щедр, справедлив, ласков с теми, которые признавали его власть. И благодаря этому в 20 лет он сделался повелителем многочисленных и воинственных племен от Манчжурии до Иртыша, от Байкала до Тангута, что на западе нынешнего Китая. Разрозненные и доселе враждебные племена монголов он сплотил в одну силу – страшную, непобедимую. В некоторых наиболее важных случаях Темудзин собирал всех подвластных ему ханов, чтобы посоветоваться с ними о самых важных делах. На одном из таких собраний ханы дали Темудзину титул «Чингис-хана», «владыки сильных», под этим именем он известен в истории.
Чтобы водворить порядок между подчиненными ему народами, Чингис-хан назначил каждому племени участок земли, на котором оно могло пасти свои стада. Для потребностей военного времени каждое семейство, или кибитка, делилось на десятки, из десятков составлялись сотни, из сотен – тысячи, со своими начальниками: десятником, сотником и тысячником. Как только была объявлена война, каждый десяток выставлял 2 или 3 воина. В войсках Темудзина сохранялось точно такое же деление на части: десяток, сотня, тысяча, десять тысяч; начальники десяти тысяч назывались по-русски «темниками». Ни в одном войске не было такой строгой дисциплины, как у монголов: ослушника наказывали смертью. Начальник сотни или какого бы то ни было отряда не смел без приказания подать и не смел принять помощь от другого.
За нарушение этого правила также казнили, как и за бегство с поля битвы. Перед походом или перед битвой начальники делали самый строгий и подробный осмотр – оружия, лошадей и положенных вещей. Жалованья войска не получали, довольствовались добычей, которую делили на равные части особые чиновники. Выступая в дальние и степные походы, монголы запасались сушенным, или же вяленным, мясом и высушенным сыром; в крайности – ели верблюдов, заводных лошадей, не брезгуя дохлятиной. Вообще, они ели без разбора все, что попадалось. Чингис-хан запретил считать что-либо нечистым. Монголы имели довольно хорошее вооружение: лук с колчаном для стрел, секиры, кривые сабли, копья с крючьями, чтобы стаскивать неприятельских всадников: некоторые надевали шишаки – железные или кожаные; имели, сверх того, щиты. Более легкая конница назначалась в охрану, на разведки, а тяжелая – для последнего удара.
Каждый монгол имел одну, две, даже более заводных лошадей. Они отлично стреляли из лука и кидали налету копье, иногда спешивались, не уступая в этом случае пехоте. Для боя монголы строили войско в несколько линий с резервом; впереди у них обыкновенно сражались союзники или побежденные народы. В случае сильного отпора монголы притворно отступали, наводя противника на свои резервы, а в это время обскакивали его с флангов, пускали тучи стрел и потом уже кидались врукопашную. Иногда они обращались даже в бегство и, утомив своего врага, пересаживались на заводных лошадей, поворачивали к нему фронт и стремительно кидались в атаку. Разбитого неприятеля гнали без устали, истребляли до последнего человека. Во время боя начальник части, стоя сзади, следил за ходом дела и подавал сигналы то трубой, то знаменем; все боевые движения монголов совершались быстро, с замечательной точностью и порядком. Если по пути им встречался сильно укрепленный город, то они, прежде всего, разоряли окрестности, чтобы лишить жителей всякой надежды на продовольствие, потом старались выманить гарнизон из города и разбить в открытом поле. Если это средство не удавалось, тогда монголы окружали город палисадом или же валами, а затем приступали к осаде, хотя все осадные работы вели не сами, а при помощи окрестных жителей или пленников. Вот отчего их войско не только никогда не уменьшалось, но даже увеличивалось; монголы умели делать осадные машины, знали употребление греческого огня, вели подкопы, спускали воду – все то же, что знали древние греки и римляне. Но чаще всего брали города хитростью: пообещают жителям пощаду или же притворно уйдут прочь, а потом набросятся и перережут всех до единого; город разрушат. Чингис-хан обыкновенно заранее собирал известия о стране, которую намеревался покорить. Для этого он посылал лазутчиков, большей частью под видом купцов, которые разузнавали на месте, подговаривали жителей и, возвратившись домой, доносили об успехе дела. Тогда на общем собрании всех ханов решался поход.
Владетелю страны, обреченной на завоевание. Чингис-хан предлагал на выбор: или покориться, или потерять все, что имеет. Покориться
