Александр Дюма - Виконт де Бражелон, или Десять лет спустя. Том 1
— Она моя монастырская подруга.
— И вы говорите, что это она сообщила вам о назначении Кольбера на должность интенданта?
— Да.
— Хорошо, пусть он будет интендантом. Но объясните мне одно, маркиза: каким образом Кольбер в качестве моего подчиненного может вредить или мешать мне?
— Вы упускаете из виду одно важное обстоятельство.
— Какое?
— То, что Кольбер вас ненавидит.
— Меня! — воскликнул Фуке. — О боже! Разве вы не знаете, что меня ненавидят все? Кольбер так же, как другие.
— Кольбер больше, чем другие.
— Больше, согласен.
— Он очень честолюбив.
— Кто же не честолюбив, маркиза?
— Да, но его честолюбие не имеет границ.
— Я знаю и это: он пожелал сделаться моим преемником у госпожи Ванель.
— И достиг этого. Берегитесь, чтобы он не добился своего и в другом.
— Вы хотите сказать, что он рассчитывает перебраться с места моего помощника на мое собственное?
— А разве у вас не возникло такое опасение?
— О нет. Заменить меня подле госпожи Ванель — это еще возможно, но подле короля — это дело совсем другое. Франция покупается не так легко, как жена какого-то чиновника.
— Все покупается: если не на золото, то путем интриг.
— Вы хорошо знаете, что это не так, маркиза, вы, которой я предлагал миллионы.
— Надо было, Фуке, вместо миллионов предложить мне истинную, безграничную любовь. Я бы согласилась. Как видите, так или иначе, все покупается.
— Значит, по-вашему, Кольбер собирается купить и мою должность? Успокойтесь, маркиза: пока еще он недостаточно богат для этого.
— А если он ее у вас украдет?
— Ах, это другое дело. Но, к несчастью для него, чтобы добраться до меня, он должен разрушить и снести мои передовые укрепления, а они у меня отличные, маркиза.
— Своими передовыми укреплениями вы, вероятно, называете ваших приверженцев и друзей?
— Конечно.
— К числу ваших приверженцев принадлежит и д’Эмери?
— Да.
— А Лиодо к числу друзей?
— Разумеется.
— А де Ванен?
— Ну, с ним могут делать что угодно, а тех двоих я не советовал бы трогать.
— Но если вы хотите, чтобы не трогали д’Эмери и Лиодо, то должны принять меры.
— Что же грозит им?
— Теперь вы согласны выслушать меня?
— Как всегда, маркиза.
— И не будете меня прерывать?
— Говорите.
— Слушайте! Сегодня утром Маргарита прислала за мной.
— Чего же она от вас хотела?
— «Я не могу повидаться лично с господином Фуке», — сказала она мне.
— Ба! Почему? Неужели она думает, что я стал бы ее упрекать? Бедная женщина, как она ошибается!
— «Повидайтесь с ним и скажите, чтобы он остерегался Кольбера».
— Как, она предостерегает меня против своего собственного любовника?
— Я повторяю, что она еще любит вас.
— Дальше, маркиза!
— Дальше Маргарита сказала: «Два часа тому назад Кольбер пришел сообщить мне, что он назначен интендантом».
— Я уже говорил вам, маркиза, что Кольбер будет тем более в моих руках.
— Да, но это еще не все. Маргарита, как вы знаете, дружит с госпожой д’Эмери и госпожой Лиодо.
— Да.
— Так вот: Кольбер расспрашивал ее об их состоянии и о том, насколько они вам преданы.
— О, за них я ручаюсь. Чтобы лишить меня их преданности, их надо убить.
— Слушайте дальше. В то время, когда у госпожи Ванель был Кольбер, к ней кто-то пришел, и она вышла на несколько минут из комнаты. Оставшись один, Кольбер, который не любит сидеть без дела, тотчас принялся набрасывать карандашом заметки на листах бумаги, лежавших на столе.
— Они касались д’Эмери и Лиодо?
— Именно.
— Интересно было бы узнать, что в них заключалось.
— Я принесла их вам.
— Неужели госпожа Ванель взяла их у Кольбера, чтобы передать мне?
— Нет, но случайно, просто чудом, в ее руках очутилась копия с этих заметок.
— Как так?
— А вот послушайте. Я уже сказала вам, что Кольбер нашел бумагу на столе.
— Да.
— Карандаш, которым он писал, оказался очень твердым, так что все отпечаталось на следующем листе.
— Далее.
— Кольбер, взяв первый лист, не обратил внимания на второй. А между тем на нем можно было прочесть все, что было написано на первом. Госпожа Ванель прочла и послала за мной. Убедившись, что я ваш преданный друг, она отдала мне этот листок и открыла тайну вашего дома.
— Где же этот лист? — спросил Фуке, несколько встревоженный.
— Вот он, читайте, — сказала Маркиза.
Фуке прочел:
«Имена откупщиков, которых должна приговорить судебная палата: д’Эмери, друг Ф., Лиодо, друг Ф., де Ванен, безразл…»
— Д’Эмери! Лиодо! — вскрикнул Фуке, перечитывая еще раз записку.
— Друзья Ф., — указала пальцем маркиза.
— Но что значат слова «которых должна приговорить судебная палата»?
— Кажется, это вполне ясно. Впрочем, вы еще не кончили, читайте дальше.
Фуке продолжал:
«…Двух первых присудить к смертной казни, третьего уволить вместе с д’Отмоном и с де Лаваллетом, конфисковав их имущество».
— Великий боже! — воскликнул Фуке. — Казнить Лиодо и д’Эмери! Но если даже судебная палата приговорит их к смерти, то король не утвердит приговора, а без его утверждения их не могут казнить.
— Но король сделал Кольбера интендантом.
— Ах, — воскликнул Фуке, словно увидев бездну, разверзшуюся у его ног. — Нет, это невозможно! Невозможно! А кто это навел карандашом по следам, оставленным Кольбером?
— Это сделала я, боясь, что следы сгладятся.
— О!.. Я узнаю все!
— Вы ничего не узнаете! Для этого вы слишком презираете своего врага.
— Простите меня, дорогая маркиза. Да, Кольбер — мой враг, согласен. Да, Кольбер — опасный человек, признаюсь. Но у меня впереди еще много времени. А теперь вы здесь, вы доказали мне свою преданность, может быть, даже любовь… Мы наконец одни…
— Я пришла сюда, чтобы спасти вас, а не для того, чтобы погубить себя, господин Фуке, — сказала маркиза, вставая. — Итак, остерегайтесь!
— Право, маркиза, вы напрасно тревожитесь, и если ваша боязнь не предлог…
— Кольбер — человек с сильной волей! Остерегайтесь его…
— А я? — спросил Фуке, в свою очередь поднимаясь с места.
— Вы? Вы только благородный человек. Повторяю: остерегайтесь Кольбера!..
— И это все?
— Я сделала все, что могла, рискуя погубить свою репутацию. Прощайте.
— Не прощайте, а до свидания!
— Быть может… — произнесла маркиза.
