Остров Корфу – последний бастион Византии - Евгений Викторович Старшов

и пародии», по этому поводу напечатали карикатуру с изображением Наполеона, державшего в поводу дрессированного медведя с лицом царя Павла; внизу была сатирическая песенка из 4 куплетов «Crazy Paul», т. е. «Сумасшедший Павел». А вот когда Павел наложил эмбарго на английские товары, закрыл гавани для английских кораблей, а потом отдал приказ о посылке 40 000 донцов с артиллерией, чтоб уязвить Англию в одном из самых ее чувствительных мест – Индии, тогда… Как сказано в том же труде: «Если мы не имеем пока точных данных, чтобы ответить на вопрос, принимали ли участие в цареубийстве 11 марта английская интрига, английские агенты, английское золото, то на вопрос, какое значение внезапная ужасная гибель Павла I имела для Англии и для всей Европы, можем ответить совершенно определенно: с гибелью Павла для Англии исчезала огромная опасность, несомненно грозившая и ее морскому могуществу и азиатской ее гегемонии; судьбы же всей Европы были бы, несомненно, иные, если бы Павел жил еще и союз его с Наполеоном укрепился… Наполеон, имевший бесспорно хорошие сведения, успех заговора на жизнь императора Павла прямо объяснял действием английского золота». Известно, что, получив известие об убийстве Павла, Наполеон вскричал: «Они (т. е. англичане. – Е.С.) промахнулись по мне 3‐го нивоза (Бонапарт имел в виду неудавшееся покушение 24 декабря 1800 г. в Вене. – Е.С.), но попали в меня в Петербурге!»

Иметь дело с многоликим Александром Павловичем было тяжело даже Наполеону. Но и корсиканец тоже был «не подарок». «Парижский мир», подписанный 28 сентября 1801 г., официально завершил войну Франции с Россией; его девятая статья, кстати, предусматривала вывод русских войск с Ионических островов (в их пребывании не было ничего нелогичного, коль скоро, несмотря на дружеские излияния покойного Павла, официально война продолжалась). Наполеон стал подталкивать царя на аннулирование турецкого протектората над Ионическими островами. Так он достигал сразу двух целей – расстраивал русско-турецкие отношения и имел намерение взять под свой контроль Ионические острова. Заодно он хотел свободного режима проливов и для своих судов – вначале торговых, а потом уж и военных, которые должны были якобы защищать купцов от черноморских корсаров. Наличие пиратов в Черном море было откровенной чушью, по просьбе русских турки французам отказали. К 1804 г. франко-русские дипломатические отношения испортились начисто; Россия начала усиленное «накачивание» региона кораблями и войсками. Так что если и говорить о некоей военно-морской базе русских на Корфу, то датировать ее учреждение следует 1804 г. Из Севастополя была отправлена пехотная дивизия под командованием генерал-майора Анрепа, которому царь прописал в инструкции так: «Бонапарте предуспел прекратить все междоусобные раздоры, кровопролития и безначалие, что и побудило европейские державы восстановить дружественные сношения с Франциею, в надеянии, что правитель ее, движим будучи собственною своего пользою для лучшего и прочного укоренения могущества и власти своей и для блага вообще всех жителей, не отойдет от принятых им правил умеренности, но с недавнего времени поведение его внутри и вне республики день от дня обнаруживать стало властолюбивые его замыслы, и, наконец, последнее происшествие, когда по повелению его отряд французских войск, вступив во владения курфирства Баденского, вооруженною рукою похитил Дюка д’Ангиена, равномерно возрастающая более и более кичливость его начинает заставлять думать, что трудно сохранить дружеское сношение с Францией, коей правление преступает все права народные и ничего священным не признает. А как притом знатные приуготовления, чинимые в разных пунктах Италии, и готовность флота Тулонского к отплытию с немалым корпусом десантных войск утверждают доходящие до нас сведения о видах первого консула на Ионические острова и области турецкие со стороны Адриатического и Белого моря (т. е. Эгейского, по его турецкому названию Ак-Дениз. – Е.С.) и поелику в политической системе Россиею признано необходимым препятствовать всеми силами разрушению Оттоманской империи по многим соображениям, а наипаче по бессилию, в коем ныне оная находится, и которое соделывает ее соседом, для России безопасным, а потому наилучшим, то и принята здесь решимость тому соответственная, вследствие коей назначены к отправлению на Ионические острова в подкрепление находящегося там малого корпуса войск наших для внутреннего токмо устройства и охранения, еще двенадцать батальонов инфантерии и две роты артиллерийские…» Также были посланы корабли на усиление эскадры Сорокина – из Кронштадта капитан-командор А.С. Грейг (1775–1845 гг.) привел 2 фрегата и 2 корвета; ему Сорокин сдал командование над эскадрой, достигшей 5 линкоров, 4 фрегатов и 8 малых судов. Контингент русских войск на Ионических островах в 1804 г. составил 11 000 человек. Активное участие в этих перевозках принимали и славные ушаковские корабли. Например, «Святая Троица» в мае – октябре 1804 г. в составе отряда каперанга Белле перевозила войска из Одессы на Корфу, причем коварно шла под торговым флагом, а пушки ее из деков были перегружены в трюм. «Святой Павел» 2 ноября повез из Севастополя на Корфу 1 095 солдат, однако был сильно поврежден штормом у Босфора (потерял 2 мачты и руль, трюм заполнялся водой), спасен и отремонтирован турками и отпущен в Севастополь – это было его последнее плавание… Турция молча созерцала накопление на Корфу «дружественных войск», Наполеон энергично протестовал. Развитие международного дипломатического конфликта привело к вступлению Турции в очередную антинаполеоновскую коалицию, теперь она благосклоннее относилась к усилению русских сил на Ионических островах, благодаря чему во второй половине 1805 г. туда были отправлены эскадры Нерского, Мессера и Лелли; проливы были открыты для всех нужд русских войск и эскадр. В августе 1805 г. главнокомандующим флотом и русскими войсками в Средиземном море был назначен вице-адмирал Д.Н. Сенявин, как помнит читатель, «правая рука» адмирала Ушакова при освобождении Ионических островов. Секретный рескрипт царя Александра от 31 августа гласил: «Секретно. Господину вице-адмиралу Сенявину. Приняв Республику Семи Соединенных островов под особенное покровительство мое и желая изъявить новый опыт моего к ней благопризрения, почел и за нужное при настоящем положении дел Европы усугубить средства к обеспечению ее пределов. Поелику же республика сия по приморскому местоположению своему не может надежнее ограждаема быть как единственно, так сказать, под щитом морских сил и военных действий оных, то по сему уважению повелел я отправить туда дивизию, состоящую из пяти кораблей и одного фрегата, и тем усилить ныне там пребывающее морское ополчение наше. Вверяя все сии военные, как морские, так и сухопутные силы вашему главному начальству для руководства вашего, признал я за нужное снабдить вас следующими предписаниями: Снявшись с якоря и следуя по пути, вам предлежащему, употребите все меры, морским искусством преподаваемые и от благоразумной и опытной предусмотрительности зависящие, к безопасности плавания вашего и к поспешному достижению в Корфу». Отправившись 17 сентября через Англию, Сенявин прибыл на Корфу 16 января 1806 г. и привел туда с Балтики следующие силы, как пишет академик Тарле: «Один 84‐пушечный корабль «Уриил», три 74‐пушечных («Ярослав», «Св. Петр» и «Москва») и один 32‐пушечный фрегат «Кильдюин». На эскадре находилось 3 007 рядовых, 259 нестроевых, 22 штаб-офицера, 97 обер-офицеров и 50 гардемарин». Грейг и Сорокин