Семён Раич - Поэты 1820–1830-х годов. Том 2

Те же и благородные римские юноши и девы. (Юноши расстилают сукно от Капитолия до дома Риги. Девы, осыпая сукно цветами, приближаются к портику.)

Проснись, певец, и на цветы,       На лавры и оливыГлаза и мысли обрати,       Певец красноречивый!

Тасс выходит из усыпления и встает.

Награды нет для Тасса здесь;        Что можем, то приносим;Награды лучшей — у небес        Тебе, великий, просим!

О, поддержите! Я слабею!И благородных римских девБлагодарить я не умею.Невинности простой напевМеня чарует и тревожит:Увы! Полуубитый Тасс,Прекрасные, стихами — васУже приветствовать не может!

Раздаются звуки колоколов; на крышах, балконах, в окнах показывается народ.

Великий Тасс! Ты слышишь, время бьет!Пора тебе идти в твои покои;Сейчас придут старшины городскиеИ в Капитолий поведут…

                                 На вечность!О, плачьте, очи, плачьте! Эти слезыПоследнее мое вниманье к людям!Еще я ваш! Но под венцом бессмертьяОставлю вас навеки… Плачьте, люди!Не скоро к вам придет другой Торкват…Но вот они уже идут… Всесильный!Друзья! не суетна земная слава;Она залог бессмертной, вечной славы!

Пойдем, Торкват!

Пойдем, пойдем!

Из портика все уходят. Толпа народа, Герольд и старшины Рима.

                                                         ДорогуСтаршинам Рима! Расступитесь, люди!..

Старшины, с лавровыми и оливными ветвями, при звуках музыки, проходят площадь и вступают в дом К. Риги. Колокольный звон раздается.

ЯВЛЕНИЕ ЧЕТВЕРТОЕ

Узкий коридор в доме кардинала д’Эсте. Альфонс, Леонора, Константин и и Гонзаго.

Она должна идти на праздник Тасса!Собой его венчание украсить!Я так хочу!..

                      О брат мой! Ваша светлость!Ужасный сон!.. Спросите Константини!..

Ты женщина, не гений, Леонора!Ничтожный сон мог так тебя встревожить!Что ж снилось?

                   Снилось мне, что я венецИз рук Торквата вырвала… О боже!Он на меня взглянул и — умер!

(взяв ее за руку)                          Бредни!Ребячество! Я так хочу!

                               Да будет!Твоя святая воля, Всемогущий!

Все уходят.

ЯВЛЕНИЕ ПЯТОЕ

Внутренность Капитолия; на одной стороне кресла на возвышении, на другой столик с Вергилиевым венцом. Кругом места для зрителей. Множество народа. Музыка вдали играет торжественный марш; в стороне, внутри, оркестр строит инструменты.

Позвольте мне пройти! — И так тут тесно.— Пустите даму! — Здравствуйте, сосед!Вы слышали, что, может быть, венчаньеОтложат: Тасс опасно болен. — Жалко;Однако ж есть надежда? — Небольшая.— Но старшины уже пошли к нему.— Итак, всё скоро разрешится? — Скоро.— Идут! Идут! — Что, если нас разгонят?— И то случиться может.

 (за дверьми)Расступитесь!Дорогу первому поэту века!

Народ расступается: музыка внутри начинает играть хор. Герольды идут пред Тассом, который медленно приближается к креслам, кланяясь на приветствия народа; его поддерживают Дж. Мости и Риги; старшины, князья, вельможи и проч. сопровождают Тасса. Старшины, указав Тассу кресла, окружают Вергилиев венец.

(прерываемый криками народа и герольдов)Аминты сладостный певец,Певец Иерусалима!

Дорогу первому поэту века!

Торквату Тассу слава, долголетье!..

Вступи во храм, прими венец                От радостного Рима!

Дорогу первому поэту века!

Благословение земли и неба!

Он твой давно! Великий Рим          От радости трепещет!Счастливый счастием твоим,         В восторге рукоплещет!

Раздаются громкие рукоплескания.

Мир, слава, честь, богатство, долголетье!

Дорогу первому поэту века!

Благословен да будет праздник Тасса!

Тасс садится в креслы.

Да просветлеет божий свод,            И благодать господняДа осенит нас! Твой приход           Мы празднуем сегодня!

Я здесь умру! Здесь — на своем я месте!Я в пристани — и ни за что на светеК вам, в океан и горя и несчастий,Я не сойду… Друзья! Я здесь умру!(Встав)Как я силен!.. Римля́не, благодарность,Признательность за милости и ласки!!Я от людей уж ничего не ждал,А вы меня даруете бессмертьем.Но, к сожаленью, только труп поэтаОдин приходит за венцом лавровым.Давным-давно, как тот вулкан, Везувий,Я весь сгорел! Я перетлевший пепел —И скоро злая смерть меня развеет.Вы для меня нарушили обряды,Вы сократили праздник торжества,Чтоб не замучить слабого поэта…Благодарю, еще благодарю!Но чем же мне вас отдарить, римляне?Поэзии закон капитолийский —Звучать стихом, стихами благодарностьПеред народом римским изливать;Но не могу с обрядами согласноПриветствовать вас сладкими стихами:Я не могу иссохшими перстами           По струнам арфы ударять —           И звуки чистых вдохновений           Из струн покорных извлекать.           Давно меня оставил гений!           Я одинок на всей земле,           Как одинокий кедр в пустыне;           Безумье на моем челе,           И пустота в грудной святыне;

Живой я мертв, души лишен;Моя душа — воспоминанья;Мой голос — скорбный звук страданья;Вся жизнь моя — тяжелый сон;Мои деянья — сновиденья;Мои желания — мечты;И весь я — остов, привиденье,Симво́л могильной пустоты!

Народ рыдает.

О бедный Тасс! О бедный, бедный Тасс!

Но в жизни — жизни нет конца!Она в бессмертье переходит.На лоне вечного отцаУспокоение находит.Туда, туда, в страну небесИз этого спешу я света;Но не хочу оставить здесьНегодованье на поэта.

В час торжества и смерти в часХочу со всеми примириться,Чтоб я хотя единый разМог на земле возвеселиться.За все страдания, за срам,За муки, клеветы, гоненьеОтнесть я поручаю вамАльфонсу от меня — прощенье!(Садится в креслы.)

О добрый Тасс! Великодушный Тасс!К венцу, к венцу! — Альфонс, Феррарский герцог!

Те же, Альфонс, Леонора, Константина и Гонзаго. Старшины несут венок.