Мудрецы. Цари. Поэты - Тимур Касимович Зульфикаров
Матерь мать… оя… родная… помоги… возьми… дай совершить с тобой и этот переход!.. и этот этот долгий долгий… темный темный темный темный божий переход!..
Матерь! я шепчу томлюсь я уповаю а тебя нет на земле матерь…
Я зову с ложа грушевого дальнего здешнего а тебя уже нет на земле…
Я шепчу я зову а тебя уже уж нет на земле… нет?..
Нет!..
Но ты стоишь ты веешь ты лелеешь у врат сада сов сов сов сов сов… Дай дай дай родная совершить с тобой и этот дальный дальный темный темный божий переход… не уходи… побудь… постой… перенеси… через тропу… через дорогу… через реку… через пропасть… через гору… через сов…
Побудь со мною у исхода как была ты у истока… матерь дальная побудь побудь со мной со мной со мной со мной…
И!.. я зову но тебя уже уж нет на земле…
И я вхожу вхожу вхожу один один один блуждаю… по кладбищу, по мазару…
Блуждаю в роще каменных надгробий мусульманских
мусульманских
Блуждаю в роще каменной согбенной дальнего мазара дальнего
Блуждаю задеваю камни святы камышовыми перстами камышами
живыми ой ой ой не печальными ой не дрожащими перстами
камышами блуждаю в святых милых милых высших высших
божьих
камнях
Брожу в согбенной роще каменной мазара
Брожу в согбенной роще каменной мазара
Задеваю камни камышовыми перстами задеваю камни ленными
очами задеваю
Задеваю камни погребальные прощальные перстами камышами
Брожу схожу Аллах Аллах клонюсь как камень к камню
проникаю
червем святым птицей радужной витаю в камнях в камнях
в камнях
Аллах в Твоей недвижной роще каменной смиряюсь ой смиряюсь
ой живыми ой перстами камышовыми блуждаю упадаю улыбаясь
улыбаясь улыбаясь светлыми очами светлыми очами
Аллах смиряюсь камышовыми перстами
Возлагаю дально в роще каменной мазара
Возлагаю
Улыбаюсь дальный улыбаюсь…
Но матерь матерь… ты зовешь манишь влечешь меня меня из рощи рощи каменной из рощи погребальной… ты зовешь веселыми певучими летучими знакомыми перстами!..
Матерь матерь… оя… мааа… иль уводишь с кладбища… веселая летучая уводишь с кладбища мазара… уводишь матерь…
И пылит в святой пыли мазара твое живое шелковое трепетное платье…
И пылит в святой пыли кладбища твое платье платье платье уходящее…
И пылит по кладбищу твое живое платье… матерь…
Шайдилла! ааааааа… ай!.. куда? кудаааа? куда уводишь матерь матерь? что что что дальше тленья? дальше? выше каменных надгробий? куда уводишь? улыбаешься? уводишь? оборачиваешься? улыбаешься снежными родниковыми зубами? спасаешь? упасаешь? дышишь в уста мои прощальные? в очи остывающие? куда куда оя?.. куда матерь?.. Куда уводишь с близкого мазара?..
Куда дальше?..
Ай!.. вот она… сокрытая… забытая… дальняя ой дальняя родная… вот она кибитка мазанка родная… малая… убогая… родимая… родимое гнездо святое… вот она кибитка глиняная родная…
Я дверцу шаткую дувала открываю… отворяю…
…И веют карагачи недвижные китайские тяжкие… и веют… и узнают меня и шевелят дремотными ветвями… и знают… И пахнет пахнет пахнет ой как пахнет ой как в ноздри очумелые телячьи растопыренные расставленные ой тянет тянет кизяковыми родимыми родимыми исконными дымами ой дымами ой дымами… Ой тянет… ой куда ты привела меня меня оя оя оя… куда… родная… матерь…
И ходит по двору-хавли ата Ибрахим с дамасским павлиньим кумганом и пьет пьет вино и голову улыбчив задирает и арбузно сокровенную мякоть открытого рта горла являет обнажает, и мне улыбается и машет и шепчет: сынок сынок Омарджан… ты еще не наш… но будешь будешь будешь с нами… будешь нашим… Сынок, мудрец, поэт, а кто пьет из звездных ночных ковшей пиал из небесных сосудов горящих?..
И пьет бездонно из кумгана запрокидывая голову изрытую стрелою тою дальней… тою дальней… тою даль-ной…
Матерь матерь… куда привела… зачем… матерь?..
А у отца вино струится тянется проливается чрез горловую рану незаросшую незатянутую… невозвратную щель трещину кишащую…
Зачем матерь? зачем он так резко запрокидывает голову разъятую? зачем вино сладко? зачем оно чрез рану проливается проходит пробирается? зачем матерь?..
Что так матерь?.. что родная?.. зачем привела? зачем увела с мазара?.. Но!..
Но так трещит поет урчит бараний жир так плещется в котле казане гиссарском…
Но тут стоит у казана сосед Учкун-Мирза с кавкиром-шумовкой в руках умелых волосатых чабана пастуха пастыря… но вынимает из казана слоеные самбусы хрустящие… но улыбчиво на медное блюдо их бросает… но улыбается… но улыбается отцу… но сестру Муниффу-апу подзывает… но она берет с блюда самбусу слоеную горящую… но она находит меня дитя мальчика… но она хохочет… но она мне самбусу протягивает… протягивает… протягивает…
Но! но! но! но матерь… оя… но я стою стою… и не беру самбусу… а апа стоит и улыбается и на ее раскрытой розовой девичьей ладони лежит лежит первая жгучая самбуса из казана… но апа не перебрасывает ее с ладони на ладонь, не дует на руки… не дует на руки… не обжигается… не обжигается… не обжигается…
И я стою стою стою и я беру с ладони Муниффы-апы самбусу, беру беру, но она хладная… не жжет ладонь… но она хладная…
Зачем она хладная матерь?..
Зачем Муниффа-апа сестра родимая не обжигается… не дует на руки?..
Матерь зачем самбуса хладная?.. Зачем хладная матерь?..
Зачем привела матерь?.. зачем матерь?..
Матерь!..
…Тогда она чует… тогда она страждет… тогда она мается… тогда она голову опускает…
Тогда я мальчик я хватаю ее за подол долгого шелкового льющегося платья платья платья…
Тогда я слеп зол я мальчик я дитя родимое зло зло рву платье: зачем самбуса хладная?.. Зачем вино изливается извивается змеиное рубиновое чрез горловую отцовскую незаросшую рану рану рану?.. Зачем оя?.. Зачем матерь?..
Тогда она плачет… Тогда она плачет… Тогда она плачет…
Тогда она нежно тайно уводит меня за карагачи китайские… Тогда она шепчет, тогда оя Биби-Ситора шепчет приставив персты к устам молящим: сынок не мучь не тревожь платье платье платье… Сынок не говори отцу… не говори сестре… не говори Учкуну-Мирзе… сынок не говори… не обижай… не срывай покрывала… саваны… Они все усопшие… Омарджан… Они все мертвые… давно… Сынок не мучь платье не тереби не мучь… И оно из савана…
Зачем матерь?..
Зачем привела матерь?
…И будете среди живых но они мертвые?.. И будете среди живых но они мертвые… И будете живыми среди мертвых!.. И
