Генрих Гейне - Лорелея (сборник)
Отплытие. Перевод В. Зоргенфрея
Стоял я, к мачте прислонясь,Следя валы глазами.Прости, родимая страна!Мой челн под парусами!
Вот милый дом на берегу,На стеклах отсвет солнца;Гляжу я долго, но никтоНе машет из оконца.
Не лейтесь, слезы, – вы глазаТуманом мне застлали!Больное сердце, не порвисьОт горя и печали!
Фридрих К. Д.В гавани. 1820-е
Песенка о раскаянии. Перевод И. Семенова
Ульрих лесом зеленым спешит на коне,Лес зеленый так шепчется сладко;Вдруг он видит… девица стоит в сторонеИ глядит из-за ветви украдкой.
Говорит он: «Да, знаю, друг нежный ты мой,Я твой образ прекрасный, цветущий;Он всегда увлекает меня за собойИ в толпу, и в пустынные кущи!..
Вон две розы-уста, что так милы, свежи,Так приветной улыбкой сверкают;Но из них сколько слов вероломства и лжиТак противно подчас вылетают!
Оттого-то уста у подруги моейТочно розы расцветшей кусточки,Где, шипя, пресмыкается множество змей,Пропускающих яд сквозь листочки.
Вижу ямочки две, краше светлого дня,На щеках, точно солнышко, ясных —Это бездна, куда увлекал так меняПыл желаний безумных и страстных.
Вот и милых кудрей золотая волна,Вниз бегущих с чудесной головки:То волшебная сеть, что соплел сатана,Чтоб отдать меня в руки плутовки.
Вот и очи, светлее волны голубой,В них такая и тишь и прохлада!Я мечтал в них найти чистый рай неземной,А нашел лишь преддверие ада!»
Ульрих дальше чрез лес держит путь на коне;Лес шумит так уныло, прощально…Вдруг он видит – старушка сидит в стороне,И бледна так она и печальна…
Говорит он: «О, мать дорогая моя,Одного лишь меня в мире целомТы любила – и жизнь твою бедную яТак печалил и словом, и делом!
О, когда бы я слезы твои осушитьМог моею горячей любовью,Дать румянец на бледные щеки, облитьИх из сердца добытою кровью!»
Ульрих далее едет на борзом коне,И в лесу понемногу темнеет,И он слышит порой голоса в стороне,И порою вдруг ветер повеет.
Ульрих слышит, что звуки им сказанных словКто-то по лесу вслух повторяет:Повторяют их птички в раздолье кустов,Пенье весело лес оглашает.
Ульрих едет и славную песню поетО раскаянье, муке суровой,И когда он ее до конца допоет,Начинает затягивать снова.
Певице, пропевшей один старинный романс. Перевод И. Семенова
Я помню, как ее впервые,Волшебницу, услышал я,Как звуки сладостно дрожали,И тайно в сердце проникали,И слезы чудно извлекали,И вдаль неслась душа моя!
И сон объял меня, и снилосьМне, будто я еще дитяИ, сидя в спальне при мерцаньеЛампады, скромный, весь вниманье,Читаю старое сказанье,А ветр в окно стучит, свистя.
Вот сказка оживляться стала,И из могил со всех сторонВыходят рыцари сразиться.Роланд сам к Ронсевалю мчится,Войска уж двинулися биться,Меж них предатель Ганелон,
Вот падает Роланд могучий,И льется кровь его рекой;Свой славный рог берет он в руки,Трубит он; но едва лишь звукиДостигли Карла – в смертной мукеУж кончил жизнь свою герой.
При этих мощно скорбных звукахЯ пробуждаюся от сна…Сказанье быстро исчезает,Толпа певицу поздравляетИ громким «браво» оглушает,И всех благодарит она.
Разговор в падерборнской степи. Перевод А. Плещеева
Слышишь, к нам несутся звукиКонтрабаса, флейты, скрипки?Это пляшут поселянкиНа лугу, под сенью липки.
«Контрабасы, флейты, скрипки!Уж не спятил ли с ума ты?Это хрюканью свиномуВторят визгом поросята».
Слышишь, как трубит охотникВ медный рог свой в чаще темной?Слышишь, как ягнят сзываетПастушок волынкой скромной?..
«Я не слышу ни волынки,Ни охотничьего рога;Вижу только свинопаса,Что идет своей дорогой».
Слышишь пенье? Сладко в душуЛьется песня неземная;Веют белыми крыламиХерувимы, ей внимая…
«Бредишь ты! Какое пеньеИ какие херувимы!То гусей своих мальчишки,Распевая, гонят мимо».
Колокольный звон протяжныйРаздается в отдаленье;В бедный храм свой поселянеИдут, полны умиленья.
«Ошибаешься, мой милый:И степенны и суровы,С колокольчиками идутВ стойло темное коровы».
Посмотри, между ветвямиПлатье белое мелькает:То идет моя подруга,Страстью взор ее блистает.
«Вот потеха! Иль не знаешьТы лесничихи-старушки?Целый день с клюкою бродитУ лесной она опушки».
Все вопросы фантазераОсмеял ты ядовито…Одного ты не разрушишь —Что глубоко в сердце скрыто…
Сонеты
«В вечерний час, и тихий и печальный…» Перевод В. Зоргенфрея
В вечерний час, и тихий и печальный,Ко мне слетают призраки былого,И по щекам катятся слезы снова,И тяжело душе многострадальной.
И словно в глади зеркала хрустальной,Черты лица я вижу дорогого:Сидит с иглой и не промолвит слова,Овеянная тишью изначальной.
И вдруг встает со стула, и срезаетЧудесный локон из волнистой пряди,И мне дает, – о, как я рад награде!
Но дьявол мне испортил всю забавуИз тех волос он свил канат на славуИ много лет на нем меня таскает.
«В последний раз, когда мы повстречались…» Перевод В. Зоргенфрея
«В последний раз, когда мы повстречались,Ты поцелуя не дала в залог», —Так молвил я, и нежен был упрек,И алые уста ко мне прижались.
И от цветов, что в вазе распускались,Ты отделила миртовый росток«Возьми с собой, и посади в горшок,И под стеклом держи». И мы расстались.
Давным-давно тот мирт уж не цветет,Ее давным-давно я не встречал,Но поцелуй доныне душу жжет.
И как-то вновь в то место повлеклоМеня. Всю ночь у дома я стоялИ прочь ушел, когда уж рассвело.
«О, как бы я рыдал, когда бы мог!..» Перевод В. Зоргенфрея
