Павел Антокольский - Стихотворения и поэмы

Вийон берет у Пугала шляпу и бежит дальше. Пугало скрипит и качается под ветром.

ЧАСТЬ ВТОРАЯ

Ярмарка

Вийон, видя, что всё сбылось, как он предугадывал, говорит: «Здорово сыграете, господа дьяволы, здорово сыграете, ручаюсь вам».

Картина первая

Через пять лет. На базарной площади в Блуа. Раннее весеннее утро. Плотники сооружают помост для мистерии. Мэтр Франсуа Вийон руководит работами. На нем бархатный подрясник. Волосы тщательно убраны медным обручем. В руках свиток. Рядом с ним Художник. Несколько в стороне толпятся любопытствующие горожане.

Прошу для пасти адовой ещеНе пожалеть кистей и красной краски, —Чтоб жгло, чтоб било в ноздри горячо,Чтоб женщины завыли!

                                        Это маскиДля шествия, достопочтенный мэтр!Весьма занятное приспособленье, —Изволь примерить.

Ты на шутки щедр.

В таких делах нельзя водиться с ленью.Служа приказам преподобных ряс,Я забавлял всегда простонародье,Чем только мог. Вот и на этот разХочу блеснуть наперекор природеКривляньями разнообразных рож.Пускай хохочут наши горожане.

Обидно только, что заплатят грош!Я тщательно обдумал содержаньеМистерии. Ввел несколько фигурИ аллегорий, неизвестных раньше.Есть у меня Иуда-балагур,Есть и Фортуна, ростом великанша.Есть герцог Ирод, чей дворец-бордельЗаставит многих покраснеть, пожалуй.

Добиться бы еще хоть двух недель,Чтоб подготовить всё, как надлежало.

Любезный друг, отсрочек и не жди!На этих досках в день святой БригиттыНачнем играть. Не то на площадиМы будем без иносказаний биты.Эй, пошевеливайтесь там, друзья!

Мессир, позвольте опорожнить кружку!

До полдня, милые, никак нельзя,А там гуляйте, чествуйте друг дружку.Я угощаю всех. Садись и пей,Пой, что захочется, целуй любую.Эге, вниманье! Юноша, прибейГвоздями к скалам ленту голубую,И пусть она трепещет. ИздалиПолучится изрядно, вроде моря.Постойте, сволочи! Зачем зажглиВсе плошки? Навоняли, как в Гоморре.

Входит Служка и манит знаками Вийона. Тот подходит к к нему.

Что там еще?

                           Вас просят сей же часБыть в ратуше. Там собрались нотабли.

Пускай они сойдут, не горячась,На площадь к нам. Не столь они ослабли,Не столь стары, чтоб из-за них терятьПоследние пред торжеством мгновенья!Здесь у меня стоит рабочих рать.Треск, суета. Мы подбавляем рвенья,Подхлестываем, бранью разъярясь,Друг друга. Но для случая такогоМы не хотим лицом ударить в грязь.Им это, мальчик, изложи толково.

Служка уходит. Вийон присоединяется к Художнику. Оба взбираются на помост.

Мне нравится, что мэтр Вийон свирепИ никого из важных лиц не трусит.

Постой еще! Наш магистрат не слеп.Гнилой орешек быстро он раскусит.Сообразит, что дьявола на дворПустил к себе, да только будет поздно!

Да кто же он такой?

                                Церковный вор!И если он в Париже не опознан,То попадется здесь, держу пари.

Он смотрит в нашу сторону.

                                          Он дьявол!Он оборотень, что ни говори!Когда-то он в Турецком море плавал,Был обезглавлен, но господень враг,Князь тьмы, пришил ему башку обратно.Повешен был, но сорвался в овраг.С тех пор он умирал неоднократно.Ты присмотрись к нему, взгляни в глазаИли, когда задумается, — сбоку!

Вийон с Художником появляются на помосте.

А знаете, мессир, идет гроза.Наш праздник, видно, не угоден богу.Эй, плотники, портные, маляры!Как жизнь? Как продвигается работа?Иль пересохло в горле от жары?Иль достучались до седьмого пота?Кончай, кончай! Пора! Трубит рожок.Эй, мастера, скликайте подмастерий!

Входит Служка. Следом за ним толстый Нотабль. Горожане почтительно приветствуют вновь прибывшего.

Мэтр Франсуа!

Что там еще, дружок?

Ввиду того, что нам сюжет мистерийИзложен путано, ввиду того,Что ваша дерзость не угодна граду,А господу не мило торжество,Где богохульник ждет себе награды,—Постановляет ныне магистратС епископскою куриею вкупе —Дать вам расчет, в покрытье ваших трат,А снаряженье и машины купитМэтр Эстурвиль, суконщик. То есть я.Итак, мессир, сценарий мне вручите,Секретов лицедейства не тая.

Мэтр Эстурвиль, я обращусь к защитеСамой принцессы. Тут прямой грабеж.Я сочинял, острил, придумал трюки.Тут каждый гвоздь, что к месту ни прибьешь,Что ни возьмешь, мои припомнит руки.Я должен кончить дело!

                                     Почему жНе в силах целого исправить некто,Благочестивый и ученый муж,Известнейший теолог, наш проректор,Отец Корбо?

Как вы сказали? Кто?

Мэтр Боэмунд Корбо.

                          Он был мне другом.Конечно, это время залитоВодой забвенья. И с ученым кругомДавным-давно я связи растерял.И должен сдаться. Я его не тронуНасмешками. Но что за матерьялПошел на выделку такой вороны?Школяр Корбо! Бездельник и шпана!Тот мальчуган!

Нельзя ли осторожней!

Так, стало быть, вся сцена отданаЕму, чтоб оскопил, и опорожнил,И выпарил ее до пресноты?Да, с этой мыслью сжиться нелегко мне!

Тсс, он идет.

Проходит Корбо, тощий, чопорный, скучный.

               Мы были с ним на «ты».Привет, Корбо!

Кто вы? Я вас не помню.

Я Франсуа Вийон.

А, очень рад!..

Как вы живете?

                         Так себе. Не очень.Вы, я узнал, отчасти мой собрат —Поэт?..

          Я этим мало озабочен,Пишу для развлеченья.

                    Так, так, так…Ну, я спешу. Простите!

                           Будьте здравы!А помните: собачий ветер, брр…

                                        Чудак!Недалеко ушли от школяра вы.

Корбо медленно удаляется. Вийон долго смотрит ему вслед и затем гулко ударяет кулаком по помосту.