Юрий Верховский - Струны: Собрание сочинений
3. Рок
Пусть буду я навек твоей судьбой.У ног моих пусть плещет и дробитсяТвоя душа, готовая разбиться,Как о скалу смирившийся прибой.
Вокруг тебя, в тебе, везде – разлиться –И течь, и влечь, как воздух голубой,Как небосвод, раскрытый над тобой,Которому б хотела ты молиться.
Как жертвенный тебя палящий дым,С огнем багровым виться и клубитьсяИ содрогаться сердцем молодым, –
Пока твое не перестанет биться.В предсмертный миг пылай в моем огне,Чтоб вместе с ним отдаться – только мне.
«Есть имена. Таинственны и стары…»
Есть имена. Таинственны и стары,Пылают властью эти имена.Как приворотных зелий семена,Они таят неведомые чары.
Дивились им века и племена,Иль тихо пели их сквозь зов гитары,Они властны, как сладкие кошмары,В усладах их безвластны времена.
Из них одно в прозрении глубокомДуша зовет, из века в века — одно,Покорена проникновенным оком.
Не знаю я, недавно иль давно —И я настигнут именем — как Роком.Сегодня мне узнать его дано.
«Столпились тесно липы, сосны, клены…»
Столпились тесно липы, сосны, клены,Над озером смыкаются кольцом –И в синеве сплетаются венцомИх пышные зеленые короны.
На нежных мхах их вековые троны.Деревья никнут радостным лицомНад зеркалом – над круглым озерцом, –С улыбкой гордой – царственные жены.
И мирный свет проник зеркальность вод –И, не дробясь в сиянии и блеске,Она лилась в журчании и плеске.
А в глубине раскрылся небосводС зеленым краем – радостно лазурнойГирляндами увитой светлой урной.
ПОЛЕТ
1. Дэдал
Приди ко мне, возлюбленный Икар.Вот — я решил великую задачу!И празднеством я этот день означу;Прими же крылья — мой бесценный дар.
Теперь в мечтах о родине не плачу:Минос могуч, я — немощен и стар;Но злу нанёс решающий удар.Даров свободы втуне не истрачу.
О верь мне, сын. Недаром твой ДэдалПознал страду творящего усильяИ всем богам молился и рыдал.
Почувствовал и в этой сказке быль я;Благого неба тайну угадал —И создал ныне царственные крылья.
2. Икар
Люблю полёт ночной — при свете звёзд.Летя, прельщусь то этой, то другою —Меж нами встанет лёгкою дугоюНевидимый — и достижимый мост.
Но только дню всю душу я раскрою.Безгранный мир величествен и прост;Я в крыльях чую жизнь, порыв и рост,Я увлечён их мощью, как игрою.
А иногда, разнежен и ленив,Спустившись низко, плавно пролетаюНад гладью вод, над ширью рощ и нив,—
И вдруг, пронзая облачную стаю,Взвиваюсь ввысь — и, глаз не заслонив,Гляжу на солнце — и смеюсь, и таю.
3. Наяда
О, наконец ты на моей груди!Но недвижим, но бледен, как лилея.Напрасно я, как мать, тебя лелея,Шепчу, кричу: «Откликнись! Погляди!»
Как я ждала, в желаньях тайно млея,Когда один летел ты впереди –И низко, низко. «Милый мой! Приди!» –И руки подымала в полумгле я.
Как нежен шеи палевый загар…Как кротко светит на тебя Плеяда…Пошевелись, вздохни! Взгляни, Икар!
Любила солнце для тебя наяда!О солнце! Взгляд твой – злейшая из кар!Кому, за что – твой кубок, горше яда?!
«Пусть ночь греха в душе моей бездонна…»
Il faisait, tn l'honneur de la sainte Mere de Dieu,
less tours qui lui avaient valu le plus de louanges.
Anatole France. «Le Jongleur de Notre-Dame» [3]
Как оный набожный жонглер
Перед готической Мадонной…
Вячеслав Иванов
Пусть ночь греха в душе моей бездонна;Но разве я, один в ночную пору,Неслышный уху и невидный взору,Вам не служу, пречистая Мадонна?
Как некогда смиренному жонглеру,Чья жертва к Вам всходила, благовонна,Вы – к набожным порывам благосклонна –И мне откройте путь к святому хору.
Как Барнабэ лишь – стройными делами,Свершенными молитвенно и тайно,Вас прославлял один необычайно, —
Так мне моими темными хваламиДозвольте воспевать, не именуя,Мадонна, Вас – и слушайте, молю я.
«Ваш голос пел так нежно о гавоте…»
Ваш голос пел так нежно о гавоте,Танцованном у старенькой маркизы, –Что имя бесподобное ЭлизыПросилось на уста при каждой ноте.
Влюбленных ревность, ласки и капризы,Свиданья шепот в полутемном гроте –И поцелуй при мраморном Эроте,И тайных нег веселые сюрпризы, –
Всё вспомнилось: любовь была премудраИ в песенке под звуки клавесина.Ваш взгляд, румянец, милая кузина…
Вот локона развившегося пудра…Вот новые таинственные мушки,Как и тогда – на бале у старушки!
«Мой друг, еще страницу поверни…»
Мой друг, еще страницу поверни –И желтую, и нежную страницу;Вновь вызови живую вереницуКрылатых снов блаженного Парни.
Полны весенней негою они.Приветствуй бодро юную денницу –И в юный мир чрез шаткую границуУверенно и радостно шагни.
На фоне утра нежно-розоватомЗа стройной нимфой гонится пастух;Их смех поет хмелеющим раскатом,
Пока румянец утра не потух,Любуйся им – твоим счастливым братомИ раскрывай влюбленной песне слух.
«Моя любовь шла голову понуря…»
E sospirando pensoso venia,
Per non veder la gente, a capo chino.
Dante. La Vita Nuova [4]
Моя любовь шла голову понуря,Чтоб скрыть лицо и не видать толпы;И были тихи, медленны стопы,Хотя в душе рвалась, металась буря.
Тянулись окна, стены и столпы –И люди, люди; но, чела не хмуря,Всё шла она, слегка ресницы жмуря,Чтоб не сойти с предызбранной тропы.
Дневная жизнь, звеня и пламенея,Вокруг текла – вдруг деву замечала —И устремлялась взорами за ней.
Из-под волны распавшихся кудрейОна безмолвным вздохом отвечалаИ шла вперед, склоняясь и бледнея.
«Душистый дух черемухи весенней…»
Н.Душистый дух черемухи весенней,Ее зелено-белую красу,Одетую в рассветную росу –Я полюбил душой моей осенней.
Всё жизненней, душистей и бесценнейМоя любовь мне в жизненном лесу;Всё осторожней я ее несу,Всё путь мой долгий глуше и бессменней.
Когда ее я вижу в светлой чаще –Нарядную любимицу мою –Я взгляд ее невинных таз ловлю –
И мне дышать в глуши всё слаще, слаще,И долго я любуюсь и стою,И вновь иду, и счастлив, и пою.
«Заклятую черту перешагни…»
М. В. СабашниковойЗаклятую черту перешагни –И летнюю страду сменит награда –Лилово-синих гроздьев виноградаИ тусклые, и жаркие огни.
Не для тебя высокая ограда.Покорных лоз объятья разогни,Отважно душной чащи досягни,Чтобы узреть царицу вертограда.
В волшебную дрему погруженыХмельные гроздья. Чуть листвой колышут –И винный запах в их огне лиловом.
В недвижном воздухе могучим словомЗавороженные, молчат – и слышатПрисутствие таинственной жены.
«Под гул костров, назло шумящей буре…»
