Екатерина Михайлова - Игровая комната. Книга стихов

ПАЛЕОНТОЛОГИЯ ДЛЯ САМЫХ МАЛЕНЬКИХ

Его зовут ихтиоптер —вот так зовут его.Он может плавать и летать,и больше ничего.

Плывёт домой, летит домой —и весел он, и лих!Кричит, вопит: «Ну где ты, мой,где ты, мой птероихт?»

ФЛЕЙТИСТ

Он убирает со лба золотые волосыгде-то недалеко — на границе весны и лета.Он играет на флейте среди мегаполиса,стройный, тонкий, изящный, как его флейта.

Мимо проходит ветерв пуховом вычурном палантине,бросив под ноги — дзынь! — золотые блики.Мимо идут художники,приносят с собой картины,мимо проходят дети, приносят с собой улыбки.

Мимо проходят девушки —спрашивают время, имя;он называет имя героя любимой книги,а про время не знает,и зачем ему говорить с другими —у него есть небо, а теперь ещё — золотые блики,

у него — весь огромный мир, и леса, и горы,семь отверстий на теле флейты и ловкие пальцы,и музыка, перед которой хищный голодный городубирает оскал и вспоминает, как улыбаться.

ПУШКИНГ

я Вас любилкак падают на днолюбил как убивают на войнебез «ну» без «нет» без «почему» без «но»любиллюбилуже похоже не

я Вас любилВы спали на плечедеревья гнулись падали столбыя Вас любил покуда было чеми даже мне казалосья любим

я Васпока не начались торгипока не наступила темнотаи не дай Бог вот этого другими не дай Бог любимой бытьвот так

ВСЁ РАВНО

однажды с утра становится всё равно —как и куда вас несёт,дальше он или ближе,какое вы с ним сегодня идёте смотреть кинои что он там вообще говорит и пишет

зачем приходил и к кому от тебя ушёл(любовь с равнодушиемтак похожи в своих пределах)и как он делает — больноили приятно и хорошо,или приятно и больно,или — уже никакникомуне делает.

В ГОСТИ

Ей не страшно к нему: у неё работа, друзья и дом,она уже и время выкраивает с трудом,чтобы побродить по развалинам старой жизни.Надо съездить в книжный, купить пальто,и сходить туда, и придумать это, и сделать то.Но она всё откладывает на потом,и не думает даже, что это — признак.

Он спокоен, улыбчив, гостеприимен —очевидно, его настигтот же самый покой; можно смело наклеить стик«мой хороший знакомый», «друг»;рассказать, как легко оказалось его простить,как ей нравится жить одной,как царевне в башне,как гуляет сама по себе,как ей нравится этот стиль.

Но, когда он её обнимет,её вдруг начнёт трястимелкой дрожью — как на морозев одной рубашке.

Ей-то слышно, как стены падают,в ворота вламывается орда,как цунами сметает целые города,как орут сирены и бабы — «пожар! пожар!», какв Венеции поднимается к крышам домов вода,как шуршит рукав у маньяка,предвкушающего удар, —

а она повторяет отчаянно:да,да,да.

Никого не жалко.

ПРО СЛАБОСТЬ

Ей нравится прыгать с разбегав холодный северный водоём.Ей нравятся те, у кого тяжела рука.Она не боится боли;её болевой приёмбодрит, как глоток воды из чистого родника.

Где сыщешь того, кто хотел бы остаться с ней?Спроси, что ей нравится — будешь и сам не рад.Она не боится ни крыс, ни пиявок,ни пауков, ни змей,ни стаи голодных собак последи двора.

Она не боится быть замужем за никем:ей нравятся перемены, и ветер, и дрожь огней.Её одиночество бродит на поводкеиз дома в дом, прирученное, за ней.

Она не боится силы, а силе метит в ученики;не боится, что небо однаждыразверзнется над головой.

А только того, что он просто придёт,и коснётся её руки,и скажет:«Ну ладно, хватит.Пойдём домой».

СЕЗОННОЕ ЛИРИЧЕСКОЕ

ничего не проси —пускай ты растеряна и тревожна,пусть земля из-под ног уходит и меркнет разум;потерпи, казак, пока весна привычно и осторожнодвести двадцать вольт вливает тебе подкожно, —и тепло настолько, что даже можно,не заходя домой,отдать ему всё и сразу.

ничего не проси,тем более — просто нечего;с вами всё уже было,хорошо, если позвонит ещё на неделе,а тем более, видишь, какие сегодняпроблемы с речью, —ничего не проси, не порть этот чудный вечер;

разве что —обними меня крепче,обними меня крепче,

лучше — до характерного хрустав шейном отделе.

ПИРОТЕХНИЧЕСКОЕ

Было столько света — видно и из-под век —между нами, — в ладони не уместить,не сложить в альбом.Думала, это праздничный фейерверк,а оказалось, это я всё билась о стену лбом, —и сыпались искры, яркие как огонь,весёлые, как игрушки из подарочного мешка.Ложись-ка спать, не слушай весь этот гони не трогай меня —ужасно болит башка.

ЗАНИМАТЕЛЬНАЯ МЕХАНИКА

Механизм — надёжный, отлаженный, заводной, —там, где раньше, по ощущеньям, была душа.Всё в порядке — в порядке, да, заведённом мной;я тебе его не советую нарушать.

Всё в порядке: минуты складываются в дни,а весна, несомненно, следует за зимой.Я сменила номер, чтобы ты не звонил,я сломала все пальцы, чтоб не звонить самой.

И не трогай меня, и не открывай меня,не напоминай, что были с тобой близки:мало ли какая железная шестерня,мало ли в какие крошечные куски.

РУСАЛОЧКА

Что тебе рассказать о тех, кто тревожит гладьокеана — и кто скрывается там, на дне?Всё, чем я владею, нетрудно тебе отдать, —о тебе мои песни при золотой луне,о тебе мои песни, трепетны и горьки,я пою одному тебе, о тебе одном —и с улыбками в волны бросаются моряки,и, спастись не пытаясь, сами идут на дно.

Что тебе рассказать о том, как ложится тенькорабля на ребристые спины проворных рыб?Я ведь знаю цену любви у земных людей —ты бы стал весёлым и ласковым до поры,называл меня самой близкой и дорогой,приучал к теплу, увлекал, за собой манил, —а потом оставил, спутал меня с другой,безголосой, но с цветом глаз и волос — моим.

Что тебе рассказать о том, как тонка, нежнабелоснежная пена на гребнях больших валов?Если бы я тебе, любимый, была нужна —ты меня отыскал бы, пришёл бы ко мне на зов.Я сидела одна вечерами на берегу,где булыжник до белых мозолей волной истёрт;я забыла покой своих голубых лагун,я забыла весёлые игры своих сестёр.

Что тебе рассказать о том, каковы шторма?То, что видел ты, — просто лёгкий вечерний бриз.С той поры, как тебя увидела, я сама —как разбитый корабль, океаном влекомый вниз.Мне не нужен твой каменный замок, холодный зал,музыканты, и танцы, и взгляды чужих людей;чтоб увидеть тебя, можно просто закрыть глаза,не встречаясь с тобой, нелюбящим, каждый день.

Что тебе рассказать о том, как мерцает лёдна большой глубине, в нетающих ледниках?Кто ещё, мой свет, об этом тебе споёт,кто ещё споёт о глазах твоих и руках?Я останусь там, где тебе не найти причал,я останусь там, где весь год холодна вода,я останусь, как сёстры, — зла, весела, ничья;я отдам свои песни, но голоса — не отдам.

ЛЁГКОСТИ ПЕРЕВОДА