Фидель Кастро - В горячих сердцах сохраняя (сборник. Рассказы и стихотворения)
Павшему повстанцу
Нет у него могилы, и только ветерпротяжно плачет над травой,окрасившейся его кровью.Только облако и птицазапомнили место,где он споткнулся о пулю.Только ручейомыл его раны.Но отвоеванный им воздухдостался в наследстводетям его и собратьям.И, вдыхая этот воздух,мы слышим его голоси видим его сны.Дыша этим воздухом,люди не могут не даритьновой жизнивсю свою кровьи жар своего сердца.Это ли не памятник ему?
Феликс Пичардо Мойя
Романс об Игнасио Аграмонте
Что ж спеть вам, сеньоры? Впрочем,не слышали, может статься,романс вы об Аграмонте,отважном вожде повстанцев?Мечтал Аграмонте с детствао подвиге и о славе.Конечно, мечтать об этомлюбой из юношей вправе.Однако мечты — мечтами,а дело всегда есть дело.Пригож Аграмонте ликоми крепок душой и телом,и вскоре он всем докажет,каким он родился смелым.
Его отважное сердцевоспламенено любовью.Он белой невесте пишетпослание красной кровью.Но в сердце его пылаетпожар и другого рода:не может стерпеть Игнасьопозор своего народа —позорные цепи рабства,испанского ига цепи…Душа его изнываетна родине, словно в склепе.
Друзья же не понимают(хотя и постигнут вскоре),какое сутулит плечиему, Аграмонте, горе.Да разве же он забудетсвой символ любви и веры —платок, омоченный кровьюказненного Агуэро?Ребенком он был на казни,на этой кровавой жатве.Да разве же он измениттогда еще данной клятве?
В Орьенте опять восстанье.Воюют в горах герои.Кубинское знамя сновавзметнулось на поле боя.А следом камагуэйцыпламенные восстали,чтоб обрести свободув вихре свинца и стали.И вот во главе повстанцевИгнасио Аграмонте.Бегут от него испанцыдо самого горизонта.
* * *Привал. Аграмонте смотритв костер и на кольца дымаи думает о супруге,далекой, но столь любимой…Вдруг с вестью гонец примчался
и требует генерала.Стряхнул Аграмонте думы,которые в час приваланахлынули…— Что случилось?— Взят в плен бригадир Сангили.Связали его испанцы,а всех остальных убилии спешно двинулись в город…
Тут, грозно чело нахмурив,вскочил в седло Аграмонте,неистовый, словно буря.— Солдаты мои! — вскричал он. —Сангили взят в плен врагами.Должны мы спасти герояили погибнуть сами!
Лишь тридцать пять добровольцеввзял с собой Аграмонте.Гремят их коней копытавдоль грозного горизонта.Ведет генерал в атакуотважнейших из отважных,снискавших вечную славув отчаянных рукопашных.И, звуки дерзкой погонислыша вдруг за собою,испанский полк разбежался,покинувши поле боя.И вот бригадир Сангилиосвобожден от плена.и с Аграмонте скачутони колено в колено.
* * *В сраженье под Химагуайуиспанцами был убит он.Достала героя пуля,и рухнул он под копыта.Повстанцы в горячке боя,в сабельной круговертине разглядели даже,как встретился он со смертью.И, только вернувшись в лагерь,еще до конца не веряв случившееся, постигливсю тяжесть своей потери.Вернувшись на поле брани,до ночи его искали,вздыхая и сокрушаясьо славном своем генерале.А он лежал одиноко,и кровь по челу струилась,но очи были спокойны,как будто господня милостьк нему снизошла известьемо том, что не за горамито время, когда над Кубойвзовьется свободы знамя.
* * *Наутро нашли испанцытело его и гордовнесли его в побежденныйи горем убитый город.Но праздновать их победугород не стал: все дверизакрылись, и даже небо,скорбя о такой потере,заплакало горьким ливнем,и молнии засверкали,чтоб высветить лик героя,чье место — на пьедестале…
Альберто Молина
И камни стреляют
Пещера глубиной метров семь была по прихоти природы расположена у подножия небольшой высоты. Росший вокруг кустарник и невысокие деревья делали ее — откуда ни посмотри — малозаметной для постороннего глаза. Вход в пещеру был обращен к морю, и от него до воды было метров двести, покрытых прибрежной галькой.
Как только группа, которую вел Ромуальдо, по кличке Шакал, вошла в пещеру, кто—то зажег фонарь, осветив им каменистые стены, и все бросились на землю. В ширину пещера достигала местами трех метров, а высота ее позволяла стоять в полный рост. Сразу было видно, что пользовались ею не впервые.
— Пойдем со мной! — приказал Шакал Освальдо Деласу, и они вдвоем направились в глубь пещеры.
Там громоздилась куча камней, и Ромуальдо начал отваливать их.
— Помоги мне, — попросил он, а немного погодя громко позвал: — Хрипатый, Порруа, Аренсибия, идите все сюда!
Они подошли.
— Вот наши «игрушки», — указал Шакал на оружие, спрятанное под камнями.
— Если бы янки могли меня увидеть с одной из этих «пушек»! — сокрушался Освальдо Делас, наклоняясь за приглянувшимся ему пистолетом.
Это послужило сигналом для всех. Словно по команде, Хрипатый, Марио и Хулио Порруа, Тито, по кличке Гаванец, и Хуанито, по кличке Джонни, бросились выбирать оружие. Аренсибия заглянул через их плечи и не раздумывая схватил автомат. Потом отошел в сторону и стал сбрасывать темно—зеленую форму, чтобы переодеться в костюм, который принес из машины. «Вполне достаточно для любого из этих молокососов, охраняющих берег, — подумал он. — Да и пистолет, как всегда, при мне».
Уильям Лейва, переодевшись, уселся у входа в пещеру, чтобы проверить свой пистолет. Один только доктор Тамайо не двинулся с места. «Я — не убийца», — решил он.
Шакал с Хрипатым взяли по автомату. Гаванец вооружился пистолетом. «Хороша штучка!» — радовался он, любуясь оружием.
Механику достался пистолет — все самое хорошее разобрали те, кто поглавнее. Даниэль из типографии вертел в руках кольт. Братья Порруа, понимавшие толк в оружии еще со времен Эскамбрая, взяли каждый по кольту и американские осколочные гранаты. Кроме того, Хулио вытащил из кучи автоматическую винтовку, а Марио — пистолет.
Все лихорадочно двигались, осматривая оружие, и громко переговаривались, как люди, которые готовятся к бою и в то же время надеются в душе, что его не будет.
— Понравилась «пушка», а, кореш? — спросил Делас механика, увидев у него в руках оружие. — «Четыре с половиной» — «пушка» что надо! С ходу укокошу любого, кто станет поперек дороги.
— Эй, мистер, гляди сюда, — сказал Джонни, обращаясь к Даниэлю. Он стоял посреди пещеры, слегка расставив ноги и чуть подавшись вперед. Прищурив глаза и напрягшись в ожидании отдачи, он держал на изготовку автомат. Справа на поясе у него висел кольт, а слева — длинный штыковой нож и две гранаты. Своему лицу он пытался придать зверское выражение.
— Ты вооружен до зубов, — похвалил его Даниэль, а про себя подумал: «Этот тип плохо кончит».
Все старались устроиться поудобнее, и после короткого возбуждения, вызванного появившимся оружием, в пещере мало—помалу воцарилась напряженная тишина. И вдруг…
— Пабло, Пабло, солдаты в двухстах метрах отсюда! — ворвался с криком Уильям Лейва.
— Что?! — воскликнул вскакивая Аренсибия. Подбежав к выходу, он выглянул наружу. Остальные застыли на месте. Никто не двигался. Руки у всех словно парализовало, а по ногам потянуло холодом. Аренсибия повернулся к ним. Досада, возбуждение и страх отразились на его лице.
— Пятеро или больше. Они продвигаются к пляжу, — сказал он и направился к тому месту, где оставил свой автомат.
— Как же это? — тревожно выдохнул Делас. Марио и Хулио Порруа переглянулись. У Джонни автомат выскользнул из рук.
— Держи крепче и не будь бабой! — сердито приказал ему Гаванец и взял в руки пистолет.
Доктор Тамайо нащупал под пиджаком свой обрез и подумал: «Если я хочу остаться в живых, лучше держаться подальше от этих придурков».
