Сергей Маковский - Вечер
Скеле у Байдар, 1919
ГОД В УСАДЬБЕ
Посвящаю Марине
Посвящение
Я не жил там, жила моя мечта,назвав Тебя царевной сероокой,над озером, где шепчется с осокойшершавый лист ольхового куста.
У вод его сироткой одинокойТы выросла. И в песне сказка та,что снится мне, как будто заклятатвоей тоской по юности далекой.
Ты рассказать умела, как никто,я рифмовал, записывая смело.В моем стихе воспоминанье пело,невольным вымыслом перевито.И муза с жалостью на нас гляделакогда подчас ей слышалось: не то…
Июнь («Слепительно пригож июньский день…»)
Слепительно пригож июньский день.Цветут луга, медвяно пахнут травы.На берегу прошелестят дубравы,чуть зыблется березовая тень.
О, благодать! О, вековая лень!Овсы да рожь, да сонные канавы.Вдали-вдали — собор золотоглавыйи белые дымки от деревень.
Не думать, не желать… Лежать бы сонно,внимая шелесту родных дубравсреди густых, прогретых солнцем трав,и, вышине и синеве бездоннойвсего себя доверчиво отдав,уйти, не быть… Бессмертно, упоенно!
Июль («Туманно озеро, и тянут утки…»)
Туманно озеро, и тянут уткинад порослью болот береговой.Я вышел в парк тропинкой луговой:Здесь тоже сенокос, вторые сутки.
Бредут косцы вразброд. Веселье, шутки,и бедные ложатся под косой,обрызганы вечернею росой,и колокольчики, и незабудки.
Ромашка, волчий зуб, дрема и сон,фиалки белые и синий лен…Мне жаль цветов, загубленных так рано.Собрав большой пучок, в цветы влюблен,спешу домой от вражеского стана.А небеса горят, горят багряно.
Август («Спадает зной, хоть и слепят лучи…»)
Спадает зной, хоть и слепят лучи.Дожата рожь и обнажились нивы.Гул молотьбы в деревне хлопотливый,на пажити слетаются грачи.
Люблю тебя, мой Август, не взыщи! —твоих плодов душистые наливы,в лесу берез и тополей завивыи россыпи звезд падучих в ночи.
Люблю тебя, радушный, тороватый,с охотами, с ауканьем, с груздем.Люблю зайти далеко в бар косматый,в грозу и бурю мокнуть под дождемНе налюбуюсь на твои закаты,повеявшие ранним Сентябрем.
Сентябрь («Уж первой ржавчины предательств пятна…»)
Уж первой ржавчины предательств пятнасменились золотом и пурпуром в листве.Большие облака плывут по синеве,и тени их скользят, меняясь непонятно.
Повеет холодок, под утро лед во рве.Озимые поля чернеют благодатно.Вдоль придорожных меж цветут безароматнопоследние цветы в нескошенной траве.
Гвоздика липкая пестрит еще долиныи вереск розовый все медлить отцвести.В прозрачном воздухе тончайшей паутиныповисли и дрожат чуть видные пути.С небес прощальный крик несется журавлиный.О, лето милое, осеннее, прости!
Октябрь («Осиротел бассейн. Давно ли дружно…»)
Осиротел бассейн. Давно ли дружнов нем отражались куны старых лип,и блеск играл золотопёрых рыб,и лепетал фонтан струей жемчужной.
Теперь он пуст, теперь его не нужно.В аллеях сирых только ветра всхлип,совиный крик, дуплистых вязов скрип,да ты, моя печаль по дали южной!
Примолкла жизнь. Далече племенаболтливых птиц. Кроты заснули в норах.Лишь воронье: кра-кра! И тишина.Куда не глянь — пожухлых листьев ворох.Безлюдье, грусть, сухой предзимний шорохи первых заморозков седина.
Ноябрь («Пошел снежок, запорошило путь…»)
Пошел снежок, запорошило путь.В санях — беда, а не берут колеса,того гляди, раскатишься с откоса.Да милостив Господь, уж как-нибудь!
В усадьбе от забот все смотрят косо.Зима не ждет и людям не дохнуть:капусту рубят, мерзлую чуть-чуть,валяют шерсть, просеивают просо.
Мелькают дни в трудах по пустякам,а сумерки спешат, туманно-сизы.Взойдет луна, в серебряные ризыоденет сад и тронет, по стенамдиванной, завитки старинных рам,рояль в углу, паркеты и карнизы.
Декабрь («Сегодня Рождество, сегодня ёлка…»)
Сегодня Рождество, сегодня ёлка,сегодня в детской с самого утратакой содом — шум, беготня, игра,что сбилась набок нянина наколка.
А под вечер столпилась детвораи сказки слушает про сера волка.Но перед сном не жди от сказок толка,я тороплю ребят: Брысь! Спать пора.
Не тут то было. Сказку, — молят слёзно, —еще одну, пожалуйста, одну.Нет, дети, спать! — я повторяю грозно.И в теплую, живую тишинувсе утонуло… Входить няня. — Ну?Что дети? — Спят. И полночь бьет. Как поздно…
Январь («Бело-бело, все снегом замело…»)
Бело-бело, все снегом замело,блестят алмазами поля-пустыни.Бело-бело, а купол ярко-синий.Посмотришь в сад сквозь мерзлое стекло,
и не узнать: там чудо расцвело,пушистым кружевом заплелся иней…Уж подан чай. Дрова трещать в камине.Кот жмурится. Светло, тепло, жило.
Мальчишки на дворе слепили турка,пыль от снежков столбом и смех до слез.Слышь, вы! Не холодно? — Что за вопрос!А в сказочном бору сигает юркокосой беляк, и бродит Дед-Мороз.И о весне задумалась Снегурка.
Февраль («Взметает, громоздит, взъерошивает снег….»)
Взметает, громоздит, взъерошивает снег,разбушевалась — ух — крутит ночная вьюга,нахмуренной зимы бездомная подруга.И чудится, метель не прекратится век.
В угрюмых пустырях, над гладью белых рекснует голодный волк и, торопя друг друга,не зная выхода из заклятого круга,храпит усталый конь и стынет человек.
Как души грешные над братскою могилой,в пушистых саванах взметнулись сосны вдруг.Скорей бы огонек! Да нет, все уже круг,бушует ветер злей и буйной хлещет силой.Сам леший кружит тут. И в заросли: тук-тук…Остановился конь. О, Господи помилуй!
Март («На мартовском снегу — еще хрустящий наст…»)
На мартовском снегу — еще хрустящий наст,а с крыш веселые забрызгали капелии шапки белые в саду стряхнули ели.Воркует голубь, смел, нахохлен и грудаст.
Весна! Пасхальный звон в ее волшебном хмеле.Не рано ль? Но мечтать кто в Марте не горазд?И воздух млеющий таким теплом обдаст,что слышишь, как поют весенние свирели.
В лугах подтаявших пузырятся ручьи,и тронулись пушком чуть розовым рябины.Как смоль, упавшие чернеют хворостины.Чиви-чиви-чиви, — стрекочут воробьи.Крестьяне на гору из синей полыньивезут прозрачные и голубые льдины.
Апрель («Набухли почки верб и перелески…»)
Набухли почки верб и перелескив проталинах давным-давно цветут.Озябших трав подснежный изумруди неба синь так вдохновенно-резки!
Теплеет солнце, гуще занавескиотмерзших рощ. И лютик тут как тут,а над черемухой — пчелиный гуд,и вьется жаворонок в горнем блеске.
День целый птичий гам. Уж возле гнездщеглы, чижи, малиновки запели.Щебечут ласточки, скворец и дроздтрещат. И соловьи при свете звезд,неискушенные еще в Апреле,порою невпопад заводят трели.
Май («Я был на кладбище. И там — весна…»)
