Андрей Валентинов - Ловля ветра
1996
ЛОВЛЯ ВЕТРА
Ловля ветра
Нет прошлого и будущего нет,А в настоящем только ловишь ветер.И ни к чему теперь писать сонет,Гадая, для чего живешь на свете.
Над нами тьма, а что за тьмой встает?Насколько близок тот предел недальный,Где беспощадный свет в глаза нам бьет,Где ждет нас миг короткий и прощальный.
Проклятый ветер! Перестань кружить!Не надо счастья — только бы дожить,Всего лишь миг прощенья и покоя!
Кого прошу? Надежда чудака!..Мой голос тих и неверна рука —Сжимаю пальцы — ветер под рукою…
1986
Сказание
И ясному солнцу,И светлой луне
В миреПокоя нет!
Ли Бо
И ясному солнцу,И светлой луне
В миреПокоя нет…
Я мчалсяНа белом китайском коне
И сотняЗа мною вслед.
Настигнуть враговПовелел нам каган,
Скакали мыДолгих пять дней,
Ударами пятокТерзая бока
ХрипящихУсталых коней.
Шестой день —Настигли!
Ковыль белыйЦвел…
АтакиНе ждали они.
И я из-за солнцаОтряд свой повел,
Чтоб насРаспознать не смогли.
Их воинов саблямиКончили всех,
И кровьЗапеклась на траве.
А хану я головуСаблей отсек
И бросилВ курджум при седле.
Вернулись мы,Вражье добро поделив,
В крови всеОт доблестных ран.
К шатру золотомуС победой пришли,
И дал нам наградуКаган.
1976
Les etudes Revolutionnaires
1789— Mais c'est une revolt?!— Non, Sir, c'est la Revolutoin!
Государь!Чернь обезумела,гвардия бежити все,все —закон,порядоки священные принципы —сметено и смешано с грязью!Лавочники кричат о равенстве и братствеи пляшут свою дьявольскую карманьолуна пылающих улицах.Безбожники закрывают храмы,словно Антихрист уже на пороге.Ведь это же конец!Конец!
1794Citoyenne!La Revolution a devenu folle!Danton
Граждане!Революция сошла с ума!Ее глаза залиты кровью.Робеспьер!Вчера ты не хотел снять сотню голов,а сегодня рубишь тысячи,не понимая,что кровь рождает кровь.Граждане!Вы пляшете вокруг гильотины,будто смерть ваших братьев —праздник для Франции.Опомнитесь!Вы убиваете друг друга,а враги греют руки у ваших костров,радуясь,что вы обезглавливаете Революцию!Остановитесь!Иначе конец!Конец!
1977
Аркольский мост
А ведь завидуешь!Все-таки завидуешьмолодому худощавому генералу,бегущему с опаленным знаменемпо Аркольскому мосту.Завидуешь,хотя и знаешь,что впереди у него будет много кровии гранитный утесв самом конце.Но у этого человекабыл в жизни Аркольский мост.А у нас,живущих в покое и тишине,было так,чтобы знамя в руках,картечь в лицои лазурное небо Италиинад головой в смятой треуголке?
1977
* * *Шевалье… Голубой, словно небо, мундир.Голубые гусары — не шутка!Эскадрон наш в атаку повел командирВ ранний час, лишь сыграли побудку.Славный рейд! Мы ворвались, сметя караул,Перебили у пушек расчеты.Кто дремал, тот навеки в то утро уснул,А бежавших кончали с налета.Был приказ — всех рубить — и трава не расти!Не щадили и пленных не брали…Был исполнен приказ. Но обратно уйтиНе пришлось. Нас уже ожидали.Половину картечь перебила в упор,Остальных размели кирасиры.И на вспаханном поле лежал эскадрон,Бросив в грязь голубые мундиры.И сегодня над нами ромашки цветут.Позабыты бои и пожары…И в атаку уже никогда не пойдутШевалье. Голубые гусары.
1977
Святая Елена
Как здесь тепло! Вокруг весна цветет,И в воздухе — неясное томленье.А кажется, холодный снег идет,Печальный снег беды и пораженья.
Навек прощайте, Лоди и Каир,Маренго, Аустерлиц и Эйлау,Мундиров блеск, придворный душный мир,Друзья, враги и грязь дорог кровавых.
Ах, как слепил алмазный блеск венца!Но тех, кто шел в сраженьях до конца,Не воскресить и не поднять из тлена.
Не велика ли плата за успех?А снег идет, холодный русский снегСредь солнечных долин Святой Елены.
1981
Верлен
Немного одержимых на планете,Чтоб оживить бессмыслицу и тлен…Их трое было — «проклятых поэтов»,И проклятый из проклятых — Верлен.
Нам не понять его безумной жизни,Ее залитых горечью страниц,Как жил чужим он в собственной отчизне,Король поэтов, тюрем и больниц.
Ноябрьский шторм волну несет на пляжи,И чайка в облака, крича, летит…Как он сказал — никто уже не скажет,Как он грустил — никто не загрустит.
Стать гением — поди решись на это,Не опасаясь злобы и измен…Их трое было — «проклятых поэтов»,И проклятый из проклятых — Верлен.
1977
Рембо пишет из Хартума
В девятнадцать пожухли краски.Все без толку — живешь, творишь..Среди джунглей, в болотах суданских,Позабуду проклятый Париж.Ничего, что мечты не исполнятся.Что известность? Людей смешить?Не нужны им усталые звонницыОтгоревшей моей души.Здесь — тоска. Ничего не хочется.Нил в закатных лучах весь розовый…Ничего, что поэзия кончилась.Жалко только, что слишком поздно.
1978
Какая жалость!
(старинные куплеты)
Все не везет, какая жалость!Я, как с французами сражались,В полку гусарском воевал.Все при крестах — я в плен попал.
Не удалось,А удавалось!Но не пришлось…Какая жалость!
Играл в картишки раз нечисто,И выиграл рублей уж триста,Но тут сосед разоблачил,И я, конечно, битым был.
Не удалось,А удавалось!Но не пришлось…Какая жалость!
Решил я как-то с сослуживцемС казенной кассой подружиться.И, вроде, был от риска прок,Ан ревизор — и мы в острог!
Не удалось,А удавалось!Но не пришлось…Какая жалость!
С друзьями принял я решеньеПринять участье в возмущеньи.Но разбежались все из страху,А я попался — и на плаху.
Не удалось,А удавалось!Но не пришлось…Какая жалость!
1976
Марш к Иркутску
1920
К Байкалу, сквозь дебри, уходят колонны.Мелькают вдали то изба, то погост.И снег застывает на наших погонахЦепочкой нежданных серебряных звезд.
«Мы будем в Иркутске!» — сказал вчера Каппель,И мы прохрипели три раза «Ура!».Да только нога разболелась некстати,И холод — считай, минус тридцать с утра.
Стоят одиноко дорожные вехи,Лишь сосны кивают солдатам в пути…Кто там в Нижнеудинске? Наши ли? Чехи?Как встретят? А хватит ли силы дойти?
Сегодня сказали — Колчак арестован.За понюшку продал Иуда-Жанен.Похоже, всем нам общий крест уготован,Ведь «черных гусар» не берут они в плен.
От роты остался пустяк — только двое.Сто десять штыков — наш отчаянный полк.В промерзлой земле мы могилы не роем —Друзья нам простят, что не отдали долг.
А вспомнят ли нас, как мы здесь замерзали,Как гибли в проклятом таежном кольце?А ночью все снятся знакомые дали,И мама встречает на старом крыльце…
1977
