Лев Маляков - Сберегите цветы полевые
«Грома ударят в барабаны туч…»
Грома ударят в барабаны туч —Походный марш или отбой сыграют?Промчится ливень, весел и певуч,По моему березовому краю.
По травам пробежится ветерок,Зверьком лохматым в ноги мне уткнется.Послушаю я листьев говорок —И сердце от предчувствия сожмется.
О время, время, придержи свой бег,Я никуда теперь не опоздаю…Глядит сосна из-под тяжелых векВысокой кроной небо подпирая.
К ее стволу литому прислонюсь,Дышу прохладой, свежестью, покоем…Так нестерпимо ярко светит РусьПод семицветной чистою дугою!
ТЯЖЕЛЫЕ ЗЕРНА
ОТЦОВСКАЯ ЗЕМЛЯ
Живешь,Заботой городскоюНасквозь пронизан и прогрет.И вдруг под ложечкой заноет,Да так,Что почернеет свет.
С чего бы,Сам не понимаю,Тоской захолонуло в мае,Когда на влажных тротуарахАсфальт теплынью разморен:Его вздувает, что опару.Да что гудрон,Когда бетонЗеленой молодью пропорот.И вроде город мне не в город.
Так вот с чего под сердцем больОтозвалась знакомым гулом:Полями вешними пахнуло.И ты хоть как себя неволь —Уснуть не сможешь:Ночь-другуюВсе видишь землю дорогуюС крутым опасным половодьем,Когда ручей под стать реке,И в нем березы налегкеБредут,Смеясь над непогодьем.
А бани,Словно пароходы,В субботу густо задымят.И до потемок огородыБогато ведрами звенят…Листа березового запах,Моренного в жару сухом,Ложится в лунные накрапы,Как пух, туманно и легко.
В тех банях сверстники с устатку,Как боги в облаках, парят…Я сладко шевельнул лопаткой,Как будто жаром тем объят.И до утра усну едва ли —Ведь знаю:Ждут меня поля,Поют мои родные дали,Зовет отцовская земля!
ДОРОГА ДЕДА АНТОНА
Мой дед Антон — дорожный мастер,В деревне — пролетариат.Дорогу строил он для счастья,Был несказанно делу рад.
Как для себя Антон старался —Чтоб намертво булыжник лег…И вот он, город, показался,А до чего же был далек!
Верста к версте — легли каменья.Как в песне звонкие слова.Достала наше поколеньеПро деда добрая молва.
Дорога уходила в далиИ счастье все-таки нашла.По ней тачанки проскакалиИ революция прошла.
Давным-давно Антона нету,И все-таки мой дед живет…По каменке, навстречу лету,Катит из города народ.
По ней, Антоновой, надежной,Я нынче еду не спеша.И каждой возрожденной пожнеВнимает радостно душа.
КОВАЛИ
В глушиУ ржавого болотаСелились предки-ковали.Не густо было намолотаОт той железистой земли.
Валили жаркую березу,В землянках-домнах уголь жгли.В сердца их.Светлые как слезы,Роняли песни журавли.
Случалось,Филин рядом ухал —Пророчил жуткую беду.И та беда,Ходили слухи,У же играла во дуду.
Она негаданно являлась —Врывалась ворогами в дом.И ковалей святая яростьКатилась лесом, словно гром.
Гудели горны.Звон металлаКак будто поддавал жары.Ковали деды не орала,Ковали деды топоры.
Мечи точили боевые,Ночами не смыкали глаз…И это было не впервые,И не в последний было раз.
«Небо — куполом иль вовсе непогожее…»
Небо — куполом иль вовсе непогожее —В пути-дороженьке калики перехожие.
Потешали молодецкую братчину,В граде Киеве оплакали дружинуКнязя Игоря.И снова Русь былинная…
То не песня в поднебесье лебединая,Перед бурей не птенцов скликают гуси —Взрокотали звончатые гусли.
Шли калики с песнями да плачамиПо векам, как по ступеням.В стольный градЗаявились горемычные удачники.Слушай гуселькиКто рад и кто не рад!
Смерды слушали —Душою приосанились.А монахи да ярыжки прячут нос:Чуть стемнело —К володыке,Земно кланялись,Спешно стряпали на вольницу донос.
И затеялось гонение на звончатые…Только видано ль,Чтоб песню на Руси,Недопетую и вольную, прикончили?Наши деды песню пронеслиЧерез все крестыИ все запреты,Деды — безымянные поэты!
«То не лебедь выходила из реки…»
То не лебедь выходила из рекиИ вставала,Белокрыла и легка, —Возводили на Великой мужикиЦерковь-крепость,Словно песню, на века.
Поприладилась плечом к плечу артель.На стене — сам бог и князь —Мастеровой.По земле идет играючи апрель,Обжигает прибауткой ветровой.
«Ох ты, каменщиков псковская артель,Плитняков многопудовых карусель,Балуй,Балуй каруселькой даровой,Словно не было годины моровой».
Не в угодуБогатеям и богам,Не заради, чтобы слава вознесла:По горбатым,По отлогим берегам,Будто шлемы,Подголоски-купола.
Их оглаживали дальние ветра —От восточных горИ западных морей.Поосыпано вороньего пераУ крещенных не крестом монастырей!
И с мечом,И с бомбой жаловал гостёкНе молиться на резные Купола…Только срок начальной силы не истёк —Та лебедушка стоит белым-бела.
ЛИПА
Закипая веселой,Ядреной листвой,Ты вовсю хорошелаНад тихой Псковой.
Ох, и грузно же былоВ июльскую звеньИз суглинка водицу тянутьДолгий день!
А мальчишекВ зеленой охапке качать…А влюбленныхС темна до светла привечать…
У Псковы я опятьВечерами брожуИ на корни витые взглянутьЗахожу.
Им трудиться не тридцать,А триста бы лет.Да кому-то, наверно,Ты застила свет.
Сникли,Съежились листья —Ободрали впотьмах…И добро б человекуПотребность в лаптях!
ОСТАЛИСЬ ЛЕТОПИСНЫЕ ЛИСТЫ
Считаемся — лесная полоса,Но крепко мы повысекли леса.Не только мы — и предки хороши:Дома, как терема, — сама мечта!Умели деды брать для животаИ сверх того взымали для души.
Раздели липу, иву на корье,Свели до счета дикое зверье.Десятка два в лесу тетеревовС утра слагают про любовь стихи.И разучились драться петухи,Отпел зарю — и фьють,Бывай здоров.
А было время(Летопись не врет,Монах был зрячим — не подпольный крот) —Пскова носила на себе лодьи,В ней, верь не верь, водились осетры.А за Псковой звенели топоры —Там лес валили, ладили бадьи.
Монах писал:А за Псковой леса,Гнездится соболь, черная лиса…Остались летописные листы.Но извели леса на берегу,И соболь убежал давно в тайгу —Подальше от опасной суеты.
Река не та, и лес теперь не тот.Пскову вороны переходят вброд.А наши деды баржи гнали тут.С тех пор прошло поменьше ста годов,А сколько встало новых городов!Как жаль —Леса так скоро не растут.
О ПРИРОДЕ
