Альфред Теннисон - Стихотворения

Перевод Константин Бальмонт

Странствия Мальдуна

Я был предводителем рода — он убил моего отца,Я созвал товарищей верных — и поклялся мстить до конца,И каждый царем был по виду, и был благороден и смел,И древностью рода гордился, и песни геройские пел,И в битве бестрепетно бился, на беды взирая светло,И каждый скорее бы умер, чем сделал кому-нибудь зло.Он жил на острове дальнем, и в море мы чуяли след:Убил он отца моего, перед тем как увидел я свет.

И мы увидали тот остров, и он у прибоя стоял.Но с вихрем в безбрежное море нас вал разъяренный умчал.

Мы приплыли на Остров Молчанья, где был берег и тих и высок,Где прибой океана безмолвно упадал на безмолвный песок,Где беззвучно ключи золотились и с угрюмых скалистых громад,Как застывший в порыве широком, изливался немой водопад.И, не тронуты бурей, виднелись кипарисов недвижных черты,И сосна от скалы устремлялась, уходя за предел высоты,И высоко на небе, высоко, позабывши о песне своей,Замечтавшийся жаворонок реял меж лазурных бездонных зыбей.И собака не смела залаять, и медлительный бык не мычал,И петух повторительным криком зарожденье зари не встречал,И мы все обошли, и ни вздоха от земли не умчалося в твердь,И все было, как жизнь, лучезарно, и все было спокойно, как смерть.И мы прокляли остров прекрасный, и мы прокляли светлую тишь;Мы кричали, но нам показалось — то кричала летучая мышь,Так был тонок наш голос бессильный, так был слаб наш обманчивый зов,И бойцы, что властительным криком поднимали дружины бойцов,Заставляя на тысячи копий устремляться, о смерти забыв,И они, и они онемели, позабыли могучий призывИ, проникшись взаимной враждою, друг на друга не смели взглянуть.Мы покинули Остров Молчанья и направили дальше свой путь.

Мы приблизились к Острову Криков, мы вступили на землю, и вмигЧеловеческим голосом птицы над утесами подняли крик.Каждый час лишь по разу кричали, и как только раскат замолкал,Умирали колосья на нивах, как подстреленный бык упадал,Бездыханными падали люди, на стадах выступала чума,И в очаг опускалася крыша, и в огне исчезали дома.И в сердцах у бойцов эти крики отозвались, зажглись, как огни,И протяжно они закричали, и пустилися в схватку они,Но я рознял бойцов ослепленных, устремлявшихся грудью на грудь,И мы птицам оставили трупы и направили дальше свой путь.

Мы приплыли на Остров Цветов, их дыханьем дышала волна,Там всегда благовонное лето, и всегда молодая весна.Ломонос голубел на утесах, страстоцвет заплетался в венок,Мириадами венчиков нежных и мерцал и звездился вьюнок.Вместо снега покровы из лилий покрывали покатости гор,Вместо глетчеров глыбы из лилий уходили в багряный простор,Между огненных маков, тюльпанов, миллионов пурпурных цветов,Между терна и роз, возникавших из кустов без шипов и листов.И уклон искрометных утесов, как поток драгоценных камней,Протянувшись от моря до неба, весь играл переливом огней,Мы блуждали по мысам шафрана и смотрели, как остров блестит,Возлежали на ложах из лилий и гласили, что Финн победит.И засыпаны были мы пылью, золотистою пылью цветов,И томились мы жгучею жаждой и напрасно искали плодов,Все цветы и цветы за цветами, все блистают цветы пеленой,И мы прокляли Остров Цветущий, как мы прокляли Остров Немой,И мы рвали цветы и топтали, и не в силах мы были вздохнуть,И оставили голые скалы, и направили дальше свой путь.

Мы приплыли на Остров Плодов, и плоды золотились, горя,Бесконечные сочные гроздья отливались огнем янтаря,Точно солнце, желтелася дыня на рассыпчатом красном песке,И с отлогого берега смоква поднималась, блестя вдалеке,И гора, как престол, возносилась и роняла оттенки в заливОт мерцания груш золотистых, от сверкания рдеющих слив,И лоза вкруг лозы извивалась, вызревающих ягод полна,Но в плодах ароматных скрывалась ядовитая радость вина.И вершина утеса, из яблок, величайших из всех на земле,Разрасталась без листьев зеленых, и тонула в сверкающей мгле,И краснелась нежней, чем здоровье, и румянилась ярче стыда,И заря багрянец лучезарный не могла превзойти никогда.Мы три дня упивались плодами, и безумье нахлынуло сном,И друзья за мечи ухватились и рубились в безумье слепом,Но плоды я вкушал осторожно, и, чтоб разум ослепшим вернуть,Я сказал им о мести забытой, — мы направили дальше свой путь,

Мы приплыли на Остров Огня, он манил нас, блистая в воде,Он вздымался на целую милю, устремляясь к Полярной звезде.И едва на ногах мы стояли, созерцая огонь голубой,Потому что весь остров качался, как объятый предсмертной борьбой,И безумны мы были от яда золотых ядовитых плодов,И, боясь, что мы бросимся в пламя, натянули мы сеть парусов,И уплыли скорее подальше, и сокрылась от взоров земля,Мы увидели остров подводный, под водою — светлей хрусталя,И глядели мы вниз и дивились, что за рай там блаженный блистал,Там стояли старинные башни, там вздымался безмолвный порталБезмятежных дворцов, как виденья, как поля невозбранного сна.И для сердца была так призывна голубая, как твердь, глубина,Что из лучших воителей трое поспешили скорей утонуть, —Глубь задернулась быстрою зыбью, мы направили дальше свой путь.

Мы прибыли на Остров Щедрот, небеса были низки над ним,И с рассветом лучистые длани облака раздвигали, как дым,И для каждого падала пища, чтоб он мог не работать весь день,До того, как на западе встанет золотая вечерняя тень.Еще не был наш дух беспокойный так пленительно-ласков и тих,И мы пели о Финне могучем и о древности предков своих.Мы сидели, покоясь и нежась, у истоков певучих ключей,И мы пели звучнее, чем барды, о судьбе легендарных царей.Но потом утомились мы негой, и вздыхали, и стали роптать,И мы прокляли Остров Блаженный, где могли без помехи мечтать,И мы прокляли Остров Зеленый, потому что он наш был везде,Потому что врага не могли мы — не могли отыскать мы нигде.И мы в шутку швыряли каменья, мы как будто играли в шары,Мы играть захотели в сраженье, захотели опасной игры,Потому что кипучие страсти нам томили мятежную грудь,И, насытившись дикой резнёю, мы направили дальше свой путь.

Мы приплыли на Остров Колдуний, и певучий услышали зов —"О, придите, придите, придите!" — прозвучало над зыбью валов,И огнистые тени дрожали, от небес упадая к земле,И нагая, как небо, колдунья восставала на каждой скале,И толпы их белели на взморье, словно чайки над пеной валов,И толпы их резвились, плясали на обломках погибших судов,И толпы их бросалися в волны освежить белоснежную грудь,Но я знал, в чем опасность, и дальше поскорей мы направили путь.

И в недоброе время достигли мы до Острова Башен Двойных,Из камней полированных башня и пред ней из цветов вырезныхВозносилися обе высоко, но дрожали пещеры внизу,Ударялися башни, звенели и гремели, как небо в грозу,И гудели призывным набатом, точно яростный возглас громов,И раскаты проникли до сердца разгоревшихся гневом бойцов.И за башню камней разноцветных, и за башню цветов вырезныхМеж бойцами резня разразилась, — и на Острове Башен ДвойныхВплоть до вечера буря господня лишь смолкала затем, чтоб сверкнуть,И, оставивши много убитых, мы направили дальше свой путь.

Мы приплыли на Остров Святого, что когда-то с Брэнданом уплыл,Он на острове жил неотлучно и уж старцем-святителем был.Еле слышен был голос святого, словно голос далеких миров,И к ногам борода упадала белизною нагорных снегов.Он сказал мне: "Ты злое задумал. О Мальдун, ты живешь как во сне,Ты забыл, что сказал нам всевышний, — он сказал нам? "Отмщение — мне"[5].Умерщвлен был твой прадед, отмщен был, и за кровь пролита была кровь,И убийство сменялось убийством, и убийство свершалося вновь.О, доколе все это продлится? Нет конца помышлениям злым.Возвращайся же к острову Финна, пусть Былое пребудет Былым".И края бороды белоснежной мы лобзали, вздохнув от борьбы,Мы молились, услыша, как старец воссылал пред всевышним мольбы,И смирил нас преклонный святитель, и главу опустил он на грудь,Мы печально корабль снарядили и направили дальше свой путь.

И мы вновь увидали тот остров, и убийца на взморье стоял,Но мы мимо проплыли безмолвно, хоть на остров нас вал увлекал.О, устал я, устал от скитаний, от волнений, борьбы и грехов,И приблизился к острову Финна только с горстью угрюмых бойцов.

Перевод Константин Бальмонт