Эдуард Асадов - Полное собрание стихотворений в одном томе (сборник)
О трескучей поэзии
Когда «модерняги» пишут стихи –То всех оглушают бредовым криком,А кто-то их слушает с умным ликом,Мол, мы понимаем и мы не глухи.
Бедняги, ну что вы себя терзаете,Как будто иной и дороги нет?!Неужто вы что-нибудь потеряете,Сказав, что бессмыслиц не понимаете,Что вопли есть вопли, а бред есть бред?!
Что громкая, пестрая суесловность –Как «голый король» для наивных глаз,И что модерновость – давно не новостьИ все это было уже сто раз!
Признайтесь, что сердца согреть не можетНабор из бахвальски-трескучих строк,Что втайне вам в тысячу крат дорожеЕсенин, Твардовский, Светлов и Блок.
И кто б ни грозил вам порой мечами,Не бойтесь мнения своего.Держитесь как львы. И увидите сами,Не будет за это вам ничего!
1975Позднее счастье
Хотя чудес немало у земли,Но для меня такое просто внове,Чтоб в октябре однажды в ПодмосковьеВдруг яблони вторично зацвели!
Горя пунцово-дымчатым нарядом,Любая роща – как заморский сад:Весна и осень будто встали рядом,Цветут цветы, и яблоки висят.
Весна и осень, солнце и дожди,Точь-в-точь посланцы Севера и Юга.Как будто ждут, столкнувшись, друг от другаУступчивого слова – проходи!
Склонив к воде душистые цветы,В рассветных брызгах яблоня купается.Она стоит и словно бы смущаетсяНагрянувшей нежданно красоты:
– Ну что это такое в самом деле!Ведь не девчонка вроде бы давно,А тут перед приходами метелиВдруг расцвела. И глупо и смешно!
Но ветер крикнул: – Что за ерунда!Неужто мало сделано тобою?!При чем тут молода – немолода?Сейчас ты хороша как никогда,Так поживи красивою судьбою!
Взгляни, как жизнь порою отличает:В пушисто-белом празднике цветовБагряный жар пылающих плодов…Такого даже молодость не знает!
Тебя терзали зной и холода,Кому ж, скажи, еще и погордиться?!Вглядись смелее в зеркало пруда,Ну разве ты и вправду не царица?!
Так прочь сомненья! Это ни к чему.Цвети и смейся звонко и беспечно!Да, это – счастье! Радуйся ему.Оно ведь, к сожаленью, быстротечно…
1975«Адам» и «Ева»
В сирени тонет подмосковный вечер,Летят во тьму кометы поездов,И к лунным бликам тянутся навстречуЗакинутые головы цветов.
Над крышами, сгущая синеву,Торжественно горят тысячелетья…Раскинув крылья, утомленный ветерПланирует бесшумно на траву.
Ты рядом. Подожди, не уходи!Ты и зима, и огненное лето!А вдруг уже не будет впередиНи этих встреч, ни этого рассвета?!
Прости, я знаю, чушь и ерунда!А впрочем, страхи и тебя терзают.Ведь если что-то дорого бывает,Везде и всюду чудится беда.
Но коль сердец и рук не разомкнуть,Тогда долой все тучи и метели!Эх, нам сейчас с тобой бы где-нибудь,Обнявшись, прямо с палубы шагнутьНа землю, не обжитую доселе!
Но «шарик», к сожаленью, обитаемИ вдаль и вширь по сушам и морям.Но мы – вдвоем и веры не теряем,Что все равно когда-нибудь слетаемК далеким и неведомым мирам.
И вот однажды, счастьем озаренные,Мы выйдем на безвестный космодром,И будем там мы первыми влюбленнымиИ первый факел радостно зажжем.
Пошлем сигнал в далекое отечествоИ выпьем чашу в предрассветной мгле.Затем от нас начнется человечество,Как от Адама с Евой на Земле…
Адам и Ева – жизнь наверняка:На сотни верст – ни споров, ни измены…Горят, пылают всполохи вселенной…Все это так и будет. А пока:
В сирени тонет подмосковный вечер,Летят во тьму кометы поездов,И к лунным бликам тянутся навстречуЗакинутые головы цветов.
Пропел щегол над придорожной ивой,Струится с веток сумрак с тишиной…А на скамейке, тихий и счастливый,«Адам» целует «Еву» под луной.
1975Электрокардиограмма
Профессор прослушал меня и сказал:– Сердчишко пошаливает упрямо.Дайте, сестрица, мне кардиограмму,Посмотрим-ка, что он напереживал.
Маленький белый рулон бумаги,А в нем отражен твой нелегкий путь.Зубчики, линии и зигзаги –Полно, профессор, да в них ли суть?!
Ведь это всего только телеграмма,Но телеграммы всегда сухи.А настоящая «сердцеограмма»,Где все: и надежда, и смех, и драма,Вот она – это мои стихи!
Откройте любую у них страницу –И жизнь моя сразу к лицу лицом:Вот эта военной грозой дымится,А та сражается с подлецом.
Другие страницы – другие войны:За правду без страха и за любовь.Ну мог ли, профессор, я жить спокойно,Как говорится, «не портя кровь»?
И разве же сердцу досталось мало,Коль часто, горя на предельной точке,Из боли и счастья оно выплавлялоВсе эти строчки, все эти строчки.
Итак, чтоб длиннее была дорога,Отныне – ни споров, ни бурных встреч.Работать я должен не слишком много,Следить за режимом умно и строго,Короче, здоровье свое беречь.
Спасибо, профессор, вам за внимание!Здоровье, конечно же, не пустяк.Я выполню все ваши указания.Куренью – конец, говорю заранее.А жить вот спокойно… увы, никак!
Ну как оставаться неуязвимым,Столкнувшись с коварством иль прочим злом?А встретившись где-нибудь с подлецом,Возможно ль пройти равнодушно мимо?!
Любовь же в душе моей, как всегда,Будет гореть до скончания века.Ведь если лишить любви человека,То он превратится в кусочек льда.
Волненья? Пусть так! Для чего сердиться?Какой же боец без борьбы здоров?!Ведь не могу ж я иным родиться!А если вдруг что-то со мной случится,То вот они – книги моих стихов!
Где строчка любого стихотворенья,Не мысля и дня просидеть в тиши,Является трассой сердцебиеньяИ отзвуком песни моей души!
1975Две красоты
Хоть мать-судьба и не сидит без дела,Но идеалы скупо созидает,И красота души с красивым теломДовольно редко в людях совпадает.
Две высоты, и обе хороши.Вручить бы им по равному венцу!Однако часто красота душиЗавидует красивому лицу.
Не слишком-то приятное признанье,А все же что нам истину скрывать?!Ведь это чувство, надобно сказать,Не лишено, пожалуй, основанья.
Ведь большинство едва ль не до концаПрестранной «близорукостью» страдает.Прекрасно видя красоту лица,Душевной красоты не замечает.
А и заметит, так опять не сразу,А лишь тогда, смущаясь, разглядит,Когда все то, что мило было глазу,Порядочно и крепко насолит.
А может быть, еще и потому,Что постепенно, медленно, с годами,Две красоты, как женщины в дому,Вдруг словно бы меняются ролями.
Стареет внешность: яркие чертыСтирает время властно и жестоко,Тогда как у духовной красотыНет ни морщин, ни возраста, ни срока.
И сквозь туман, как звездочка в тиши,Она горит и вечно улыбается.И кто откроет красоту души,Тот, честное же слово, не закается!
Ведь озарен красивою душой,И сам он вечным расплеснется маем!Вот жаль, что эту истину поройМы все же слишком поздно понимаем.
1975«Доброе царство»
Мальчишкой, встречая порой коварствоИли на щедрость в ответ – гроши,Я уходил в «Голубое царство»,В «Доброе царство» моей души.
Мысленно вверх по крылатой лесенкеШел я, волшебный пароль храня,И пели ступеньки мне тихо песенкиИ дружно приветствовали меня.
И стоило с гулко стучащим сердцемСказать мне таинственные слова,Как, смотришь, уже распахнутся дверцыИ, словно хрусталь, зазвенит листва.
Беды здесь словно бы растворяются.Ведь тут, в этом царстве мечты и снов,Любые желания исполняютсяВ мгновение ока, без лишних слов.
Тут можно любые зажечь рассветы,Вдохнуть потрясающий аромат,Увидеть природу синего цвета,Желтого цвета, алого цвета,Сразу шагнуть и в мороз, и в лето,И в завтра, и в тысячу лет назад.
Мне тут даже в мыслях не станут лгать,А каждая умница и красавицаЗдесь так безотчетно в меня влюбляется,Что рада б и жизнь за меня отдать.
И, наделенный особой властью,Я всюду попавших в беду людейМгновенно спасаю от всех несчастий,От всяческих хворостей и смертей.
Лишь к подлости я доброты не знаю.И вот сокрушающей силой словЯ с гневной радостью истребляюВсех в мире мерзавцев и подлецов!
Здесь я – счастливейший из живых!И мне не бывать ни больным, ни старым.И все богатства земного шараПокорно лежат возле ног моих!
Детство окончилось, отмечталось…Мчались года с быстротой стрижей,И вот, к удивлению, оказалось,Что «Доброе царство» не потерялось,А стало лишь строже да чуть мудрей.
Сражаюсь я, радуюсь, ненавижу,А если устану, спрошу: «К чему?!»И взмою в то «царство», как дрозд на крышу,Где все, что захочется, вновь увижуИ все, что мне дорого, обниму…
Ведь как нам порою ни улыбаетсяУдача, признаемся без труда,Так уж у каждого получается,Что где-то одни вдруг мечты сбываются,Другим не исполниться никогда.
Поэтому сколько бы, как ручей,Ни мчался ты с песней в большую реку,Без этого «царства» души своейНельзя, наверное, человеку!
1975Нытики и зануды
