Эдуард Асадов - Полное собрание стихотворений в одном томе (сборник)
Именем совести
Какие б ни грозили горестиИ где бы ни ждала беда,Не поступайся только совестьюНи днем, ни ночью – никогда!
И сколько б ни манила празднымиСудьба тропинками в пути,Как ни дарила бы соблазнами –Взгляни на все глазами яснымиИ через совесть пропусти.
Ведь каждый, ну буквально каждый,Коль жить пытался похитрей,Встречался в жизни не однаждыС укором совести своей.
В любви для ласкового взглядаПорой так хочется солгать,А совесть морщится: – Не надо!А совесть требует молчать.
А что сказать, когда ты видишь,Как губят друга твоего?!Ты все последствия предвидишь,Но не предпримешь ничего.
Ты ищешь втайне оправданья,Причины, веские слова,А совесть злится до отчаянья:– Не трусь, покуда я жива!
Живет она и в час, когда ты,Решив познать иную новь,Бездумно или виновато,Как пса бездомного куда-то,За двери выставишь любовь.
Никто тебе не помешает,И всех уверишь, убедишь,А совесть глаз не опускает,Она упрямо уличаетИ шепчет: – Подлое творишь!
Стоит она перед тобоюИ в час, когда, войдя во вкус,Ты вдруг задумаешь пороюУрвать не самый честный кус.
Вперед! Бери и не робей!Ведь нет свидетельского взгляда.А совесть сердится: – Не надо! –А совесть требует: – Не смей!
Мы вправе жить не по приказуИ выбирать свои пути,Но против совести ни разу,Вот тут, хоть режьте, скажем сразу:Нельзя, товарищи, идти!
Нельзя ни в радости, ни в горести,Ни в зной и ни в колючий снег.Ведь человек с погибшей совестьюУже никто. Не человек!
1976Воспоминания
Годы бегут по траве и по снегу,Словно по вечному расписанию,И только одно не подвластно их бегу:Наши воспоминания.
И в детство, и в юность, и в зной, и в заметьПо первому знаку из мрака темени,Ко всем нашим датам домчит нас память,Быстрей, чем любая машина времени.
Что хочешь – пожалуйста, воскрешай!И сразу же дни, что давно незримы,Как станции, словно промчатся мимо,Ну где только вздумаешь – вылезай.
И есть ли на свете иное средствоВернуть вдруг веснушчатый твой рассвет,Чтоб взять и шагнуть тебе снова в детство,В каких-нибудь шесть или восемь лет?!
И друг, кого, может, и нет на свете,Восторженным смехом звеня своим,Кивком на речушку: – А ну, бежим! –И мчитесь вы к счастью. Вы снова дети!
А вот полуночный упругий свет,Что жжет тебя, радуясь и ликуя,Молодость… Первые поцелуи…Бери же, как россыпь их золотую,Щедрее, чем память, – богатства нет!
А жизнь – это песни и дни печали.И так уж устроены, видно, мы,Что радости нами освещены,Чтоб мы их случайно не пролетали.
А грустные даты и неприятностиМы мраком закрыли, как маскировкой,Чтоб меньше было бы вероятностейНенужную сделать вдруг остановку.
Но станции счастья (к чему скрывать?)Значительно реже плохих и серых.Вот почему мы их свыше мерыСтараемся празднично озарять.
Шагая и в зное, и в снежной мгле,Встречали мы всякие испытания,И, если б не наши воспоминания,Как бедно бы жили мы на земле!
Но ты вдруг спросила: – А как же я? –И в голосе нотки холодной меди. –Какие же мне ты отвел края?И где я: на станции или разъезде?
Не надо, не хмурь огорченно бровьИ не смотри потемневшим взглядом.Ведь ты же не станция. Ты – Любовь.А значит, все время со мною рядом!
Декабрь 1976 г.Звезды живут, как люди
Ну как мы о звездах судим?Хоть яркие, но бесстрастные.А звезды живут по-разному,А звезды живут, как люди.
Одни – будто сверхкрасавицыНадменны и величавы.Другие же улыбаютсяЗастенчиво и лукаво.
Вон те ничего не чувствуютИ смотрят холодным взглядом.А эти тебе сочувствуютИ всюду как будто рядом.
Взгляните, какие разные:То огненно-золотые,То яркие, то алмазные,То дымчатые и красные,То ласково-голубые.
Нельзя отыскать заранееЕдиной для всех оценки:У каждой свое сияние,У каждой свои оттенки.
Людская жизнь быстротечна.Куда нам до звезд?! А все жеИ звезды живут не вечно,Они умирают тоже.
Природа шутить не любит,Она подчиняет всякого.Да, звезды живут, как люди,И смерть свою, словно люди,Встречают не одинаково.
Одни, замедляя ход,Спиной обратясь к Вселенной,Скупо и постепенноГаснут за годом год…
И, век свой продлить стараясь,Темнеют, теряя цвет,В холодный кулак сжимаясь,Тяжелый, как сто планет.
Такая не улыбнется,И дружбы с ней не свести.Живет она, как трясется,И «Черной дырой» зовется.Погаснув в конце пути.
А кто-то живет иначе,А кто-то горит не так,А кто-то души не прячет,Огнем озаряя мрак.
И, став на краю могилы,К живым пролагая мост,Вдруг вспыхнет с гигантской силой,Как тысяча тысяч звезд…
И все! И светила нет…Но вспышки того сиянияСквозь дальние расстоянияГорят еще сотни лет…
1976Лучший совет
Почувствовав неправою себя,Она вскипела бурно и спесиво,Пошла шуметь, мне нервы теребя,И через час, все светлое губя,Мы с ней дошли едва ль не до разрыва.
И было столько недостойных слов,Тяжеловесных, будто носороги,Что я воскликнул: – Это не любовь! –И зашагал сурово по дороге.
Иду, решая: нужен иль не нужен?А сам в окрестной красоте тону:За рощей вечер, отходя ко сну,Готовит свой неторопливый ужин.
Как одинокий старый холостяк,Быть может зло познавший от подруги,Присев на холм, небрежно, кое-какОн расставляет блюда по округе:
Река в кустах сверкнула, как селедка,В бокал пруда налит вишневый сок,И, как «глазунья», солнечный желтокПылает на небесной сковородке.
И я спросил у вечера: – Скажи,Как поступить мне с милою моею?– А ты ее изменой накажи! –Ответил вечер, хмуро багровея. –
И вот, когда любимая заплачет,Обидных слез не в силах удержать,Увидишь сам тогда, что это значит –Изменой злою женщину терзать!
Иду вперед, не успокоив душу,А мимо мчится, развивая прыть,Гуляка-ветер. Я кричу: – Послушай!Скажи мне, друг, как с милой поступить?
Ты всюду был, ты знаешь все на свете,Не то что я – скромняга-человек.– А ты ее надуй! – ответил ветер. –Да похитрей, чтоб помнила весь век.
И вот, когда любимая заплачет,Тоскливых слез не в силах удержать,Тогда увидишь сам, что это значит –Обманным словом женщину терзать!
Вдали, серьгами царственно качая,Как в пламени, рябина у реки.– Красавица, – сказал я. – Помоги!Как поступить мне с милою, не знаю.
В ответ рябина словно просияла.– А ты ее возьми и обними!И зла не поминай, – она сказала. –Ведь женщина есть женщина. Пойми!
Не спорь, не говори, что обижаешься,А руки ей на плечи положиИ поцелуй… И ласково скажи…А что сказать – и сам ты догадаешься.
И вот, когда любимая заплачет,Счастливых слез не в силах удержать,Тогда узнаешь сам, что это значит –С любовью слово женщине сказать!
1976«Прогрессивный» роман
Он смеялся сурово и свысокаИ над тем, как держалась она несмело,И над тем, что курить она не умела,А пила лишь сухое и то слегка.
И когда она кашляла, дым глотая,Утирая слезу с покрасневших век,Он вздыхал, улыбаясь: – Минувший век.Надо быть современною, дорогая!
Почитая скабрез «прогрессивным делом»,Был и в речи он истинным «молодцом»И таким иногда громыхал словцом,Что она от смущения багровела.
А на страх, на застенчивые словаИ надежду открыть золотые далиОгорченно смеялся в ответ: – Видали?До чего же наивная голова!
Отдохни от высоких своих идей.И, чтоб жить хорошо посреди вселенной,Сантименты, пожалуйста, сдай в музей.Мы не дети, давай не смешить людей,Будь хоть раз, ну, действительно современной!
Был «наставник» воистину боевойИ, как видно, сумел, убедил, добился.А затем успокоился и… женился,Но женился, увы, на совсем другой.
На какой? Да как раз на такой, котораяИ суровой, и твердой была к нему.На улыбки была далеко не скорая,А строга – как боярыня в терему.
И пред ней, горделивой и чуть надменной,Он сгибался едва ли не пополам…Вот и верь «прогрессивным» теперь речам,Вот и будь после этого «современной»!
1976Колдовские травы
