Максим Рыльский - Стихотворения и поэмы
195. «Мы в саду каштаны собирали с сыном…»
© Перевод Б. Иринин
Мы в саду каштаны собирали с сыном,Проплывали тучки, тая в небе синем.Как играют тучки, любовался сын,И как зыблет ветер струны паутин.
И сказал я сыну: «Наша УкраинаЛишь в семье советской дивно расцвела!»Голубело небо, нитка-паутина,В воздухе белея, медленно плыла.
Желуди сбирали с сыном мы, и сынуЗавтрашнего дня я рисовал картину.И, алея, тучи плыли в вышине,И звенела осень песней о весне!
20 октября 1936 Киев196. ОТЧИЗНА МОЯ
© Перевод М. Комиссарова
Отчизна моя — не дворец золотой Над кровлями хат захудалых,Не церковь, не трон, не война за войной На крыльях кровавых.
Отчизна моя — не пожар, не разбой, Где трупам, обуглясь, качаться,Отчизна — не вдовья полоска с межой, — Поля колосятся.
Отчизна моя — перестук молотка, И трактор, в просторах ведомый,Покорные скалы, и топь, и река, Комбайны и домны.
Отчизна моя — то Мичурина сад, Высокое Горького слово,Отчизна не знает призыва «назад!» С пути боевого.
Отчизна моя — это поле побед, Заря на знаменах багровых,Обилье плодов, виноградников цвет В пустынях суровых.
Отчизна моя — свет грядущих веков, На камне взрастающий колос,Отчизна моя — это Ленина зов И Партии голос!
Цветут Казахстан, Украина, Кавказ — Народов семья молодая…На вечную дружбу сплотила ты нас, Отчизна родная!
1936197. ДРУЖБА
© Перевод Б. Турганов
Закончил сцену сумасшедший Лир,Закончил сцену дивный Айра Олдридж —И в кресло рухнул, обессилев вновьОт жизни, именуемой искусством, —И неожиданно к нему вбегаетПоэт Тарас Григорьевич Шевченко,Сжимает Олдриджа в своих объятьяхИ жаркими слезами обливает,Да, жаркими слезами!.. Ни полсловаПонятного сказать они не могутОдин другому, — но без слов, однако,Один другого понимает лучше,Чем те, которые рукоплескалиБезумному от горя королю,Раба-поэта славили, гоняНа барщину рабов — родню поэта…
…Еще картина: в мастерской убогойХудожнику позирует артист.Тот песни родины своей поет,Неволею рожденные, невзгодойПовитые, согретые тоской,Взлелеянные нищетой суровой, —А тот припоминает чудный стройСвоих напевов, будто бы несхожих,Но кровно близких им одним стремленьем,Одною мукой. И обоим вдругИздалека, за дымкою туманной,Забрезжил день, когда для всех рабов —Для чернокожих, белых, желтолицых —Оковы рабства навсегда падут, —И слезы блещут на глазах у них,Прекрасные, как светлый сон свободы.
Шевченко! Олдридж! Этот день настал!Нашлась рука — и темный склеп разбила,Нашелся голос — и огромный мирУслышал: «Черный! Белый! Желтолицый!Сомкнитесь все под знаменем одним!»И поднялись повсюду голоса,И с голосом сливаются могучим,И всем голодным и рабам простертаМогучая рука Страны Советов.
1936198. НАДПИСЬ НА УКРАИНСКОМ ДВУХТОМНИКЕ ПУШКИНА
© Перевод Ю. Саенко
Тебе, жена и друг мой милый,Двухтомник Пушкина несу.Немало мы в него вложилиУменья своего, усилий;Суди же — передать смогли лиЕго величье и красу?
Учитель наш, он нас, пожалуй,Корить не станет за грешки:Несмело, как и подобало,Рука у каждого дрожала,Когда касаться начиналаТворений пушкинской руки.
Ошибок много, и не скрыть их,Но перевесит их любовь.За правду образов, отлитыхНе в громе, суете и криках,За звучность слов его великихПодъемлю слово вновь и вновь!
Он наш! Мы за него горою!Он наш, как солнце и вода!Несет он в «племя молодое»Стихов богатство золотое…Враг не сотрет рукою злоюЕго горячего следа!
30 марта 1937 Киев199. ИЗ СТИХОВ О ПУШКИНЕ
© Перевод Б. Турганов
Нет, весь я не умру…
ПушкинХмурая усмешка Николая,И Дантес — и в профиль, и en face…[20]Друг бранит, и недруг зла желает,И короче жизнь, за часом час.
На балу жеманница-мадоннаМотыльком бездумным пропорхнет,А кругом страна тоскует сонно,А на сердце неизбывный гнет!
Что там счастье! Хоть бы тень покоя,Тихий дом, песчаный косогор,Где жандармы не стоят толпою,Где придворный позабыт позор.
Томики в лазоревом сафьяне,Память о лицейских временах,Воркотня седой старушки няни, —Неужели это всё лишь прах?
Только бледный прах — любовь, и дружба,И томленье, и мечты, и сны?Неужели всё — лишь сон ненужныйНикогда не виданной весны?
Нет! Рука, как прежде, не усталаВерное перо вести вперед,И когда пора уйти настала,Твердо знал он: весь он не умрет!
1937200. НАРОДАМ СОВЕТСКОЙ ЗЕМЛИ
© Перевод Н. Ушаков
Народы! Море урожаяВмещают житницы едва.Скажите, дружбу уважая,Живые, гордые слова:
«Соединяйтесь повсеместно,Вы, пролетарии всех стран!»Да сгинет тот, кому так лестноРаздоры сеять и обман,
Кто сеет ссору между наций,Чтоб легче их держать в ярме,Чтоб им мешать объединяться,Чтобы открыть дорогу тьме.
Распахнутыми воротамиРассвет встречайте, а не тьму, —Ведь правда — наша, правда — с нами,И с нами солнце потому!
Ведь украинские селянеШли к Разину; ведь, молода,Над нами льет свое сияньеПятиконечная звезда.
Забыто разве, что когда-тоНас общий недруг угнетал,Что Чернышевскому, как брату,Шевченко руку подавал?
Народы! Дружными рядамиВперед, на старых дней тюрьму!Ведь правда — наша, правда — с нами,И с нами солнце потому!
1937 Ирпень201. «Тебе одной… Хоть это уж не раз…»
© Перевод Е. Шумская
Тебе одной… Хоть это уж не раз,Мильоны раз и пелось и писалось, —Но много ли таких на свете фраз?Тебе одной — всё, что в душе осталось.
Еще немало сохранилось в ней —И шум травы, и лепестков дыханье,И до сих пор отрадны для очей:Лицо в окне, росинки на поляне.
Морозный ветер за моей спиной,Седых волос касается усталость,И грозный час встает передо мной…Одной тебе — всё, что в душе осталось.
Тебе одной… Теплу руки твоейИ сердцу твоему я покоряюсь,И говорит мне сердце: «Молодей,Живи, твори!..» И я ему вверяюсь.
14 марта 1938 Ирпень202. «Хоть ночь баюкала упорно…»
© Перевод Д. Бродский
К. Герасименко
Хоть ночь баюкала упорно,Но крепкий сон не брал никак…О, будь ты проклят, кофе черный,Что жадный не допил Бальзак!
Бессонница была упряма,Рос неотвязных слов прибой,Как будто бы толкался в рамыИ в стекла — птиц горячий рой.
Встал. Закурил. Писал, марая,И в реку выкинул сполна,И плавно понесла, играя,Листков флотилию — волна.
16 марта 1938 Ирпень203. «Нет воспоминаний горячее!..»
