День пятый - Анатолий Жариков
Пусть женщина ворчит смешно и страшно,
я пью из лужи, я руками ем
засиженное звёздами пространство.
***
Пришёл к реке
испить из каски.
Ревёт и стонет.
***
В идущем дожде
диалог бытия
и человека.
***
Среди вторичного сырья,
фаянса, пластика, бумаги,
в бегущей в форточку отваге –
я.
***
Осень.
Оса
спит в сливе.
***
Если женщина
перекрасит волосы,
сделает маникюр, педикюр,
вставит новые зубы и глаза,
натянет кожу, –
она всё равно останется блондинкой.
***
Рояль раскрыт, и флейта спит во сне.
Художник пишет лошадь в чистом поле.
Поэт играет на одной струне,
подрезанной до самой боли.
***
Высокий день,
далёкие звёзды.
Господи, я видел это.
Родник
Не скупится,
не экономит.
Радуется.
***
Я отряхнул кусочек пыли,
там моль жила и мысли были.
***
Открытая тайна
уже не тайна.
Молчи, смерть.
***
Увидела,
в какой дряни живёт душа,
проехалась синей щекой
по грязному столу,
допила водку,
кисло улыбнулась,
влезла на стул
поднялась
выше засиженного мухами
окошка.
***
Бабочки
рожают энтомологов
с медными булавками.
***
Способности
удивляться, любить
достаточно для гения.
***
Тёплое сердце под ладонью.
Оттолкнуть?
Отпустить?
***
Накашляет пророчица сорока,
и станет низким светлое высоко.
Мир свалится в зелёной лужи просинь.
Дыши не замечая ветра. Осень.
***
Зима за окошком.
Спина на батарее.
На колене чашка чая.
***
У плода сливы
обополый
знак.
***
У тебя нет дороги.
Наблюдай,
как всё проходит.
***
Не боюсь того,
чего не было.
Боюсь того, чего не будет.
***
Не пишу,
переписываю
написанное.
***
Мы из материи духа.
Он – из духа материи.
***
Не оглядывайся,
не смотри в сторону.
И впереди ни хрена нет.
Символ
Старая шляпа Басё.
Белая шапка Фудзи.
Бумажный журавлик Садако Сасаки.
***
Весну веселит алкоголь.
Сад, Пифагор, Сократ,
тень птицы.
Смерть – это 0,
беременный единицей.
***
Платон мне друг.
Но пенсия –
ни к чёрту.
Поэзия
Своим образом всему подобна.
Как возрасту своя свобода.
В самую точку, а не самая лучшая.
Умри и слушай.
***
Соображаешь,
что мы наделали?
Твой нос, мои губы, твои глаза…
***
К ста годам понял:
ей нужен я,
а не мои стихи.
***
Так и живёт –
женщина и я –
случайная закономерность.
***
Творю и мир,
и творца мира,
и творца мать.
***
Пока
будет быть государство,
будет класть на него поэт.
***
Пью иногда:
то внучка родится,
то звезда сгорит.
***
Художник пишет не стул,
но бога,
сидевшего на стуле.
***
Зубы выпали,
желудок вырезали,
ноги не ходят –
ничто не мешает
писать хорошие стихи.
Поэзия – поэту
Я влюблена в тебя три раза,
неграмотна, хрома и одноглаза.
***
Я понимаю, что тесно,
что не хватает гектара на одно депутатское рыло,
что меня посылают в то место,
которое мама мыла.
***
Притворяюсь ангелом,
иду, улыбаюсь всем.
Фу ты, господи.
***
Это новый,
субтильный день –
пыли запах
и пыли тень,
пыли пыль,
пыли вдох,
от фиалки фиалковый цвет,
от сирени сиреневый свет.
И безумие было бог.
***
Художник пишет на холсте.
Поэт – безумьем в пустоте.
***
«Дело в том, –
говорит Платон, –
что Вселенная – камертон».
***
Пришёл оформитель,
оформил.
Расти, деревенщина!
***
Чтобы видели глаза
и голова кружилась, –
солнце.
***
–На улице день,
а ты рисуешь звёзды.
–Приходи ночью.
***
Мерцание звёзд
открывает у человека
глаза и рот.
***
Если вы не понимаете,
о чём я,
о чём тогда вы?
Молитва материалиста
Осень. Сыро. Памятник Ленину
кто-то описал до безобразия.
Господи, дай давления
и хороших анализов.
Макиавелли не порос пылью,
а Платон не дописал рассказа.
Где мы постоянно будем-были,
господи, отгадай с раза.
Совсем промозгло. Памятник Ленину
надел фуражку и пошёл прочь куда.
Господи, дай времени,
дописать строчку дай.
***
Под Стеной Плача – плач,
в Бабьем Яру дождик.
Накинула ночь плащ
на месяц тощий.
Смотрит ночной стражник
рогами двумя сразу,
как бумажный кораблик
пикирует на авиабазу.
***
В каждой голове бог,
на каждой улице праздник.
У женщин разные
глаза и кривизна ног.
Каждый – Гомер в себе,
у каждого карабин в нише.
У каждого в печени Ницше,
как дым в трубе.
Каждый каждому вражий,
каждый нечет и чёт.
И одинокий. Каждый
не знает, зачем течёт.
***
Нобелевская премия
родила поэта
на 78-м году его жизни.
***
Поливает
униженный космос,
карликовую сосну.
***
Никто не пропадает,
даже если
пропадает.
***
…и живут один день.
Энциклопедия
–До завтра!
(дрозофила –
дрозофую).
***
Тихо просыпается
разнообразное
одно и то же.
Завещание Гоголя
Не хороните
живых.
Не вспоминайте
мёртвых.
***
Мошки обгрызают
световой круг
фонаря.
***
Если скосить глаза.
Дрозофилы занимаются сексом
пять раз в секунду.
***
Стреляют.
Пять лет не восходит
солнце Марьинки.
***
Скелет на усохшем озере Чад паука,
страница, стихи, прокажённые светлой страстью,
и пепел от пальцев, и чёрный ожог сквозняка
вчера ещё жившего в комнате этой пространства.
***
Осень. Птицы. Борди-бренди.
Мода, вкусы, педофилия.
Олигарха-президента
изменяется фамилие.
***
Те, кто уезжает из страны, говорят:
–Вам останется больше хлеба
и меньше вопросов.
Но вопросы умножают министры,
а хлебы делят капиталисты.
За границей женщины
выносят ночные горшки
и пополняют бордели,
а мужчины продают мозги
или сортируют пакеты
в мусорных баках.
Они нужны другим странам так,
как чёрные были нужны
белой Америке.
Им когда-нибудь дадут право
голосовать за нового президента
и называть свободными гражданами
свободной страны.
А те, кто остаются, говорят:
–Нас остаётся всё меньше и меньше…
***
Птицы меж облаков
ловят
последнее лето.
***
Когда мы разговариваем, ты слушай
и не перебивай меня.
Листья стали красными и жёлтыми,
ветки голыми и колкими,
ветер кружит в саду,
укрывает листьями забытые яблоки
и подметает тропинки.
Она приходила в сад,
собрала охапку листьев
и сидела на скамье.
Ты не видела её,
потому,
