Александр Блок - Стихотворения 1906 года
30 мая 1906
АНГЕЛ-ХРАНИТЕЛЬ
Люблю Тебя, Ангел-Хранитель во мгле.Во мгле, что со мною всегда на земле,
За то, что ты светлой невестой была,За то, что ты тайну мою отняла.
За то, что связала нас тайна и ночь,Что ты мне сестра, и невеста, и дочь.
За то, что нам долгая жизнь суждена,О, даже за то, что мы — муж и жена!
За цепи мои и заклятья твои.За то, что над нами проклятье семьи.
За то, что не любишь того, что люблю.За то, что о нищих и бедных скорблю.
За то, что не можем согласно мы жить.За то, что хочу и не смею убить —
Отметить малодушным, кто жил без огня,Кто так унижал мой народ и меня!
Кто запер свободных и сильных в тюрьму,Кто долго не верил огню моему.
Кто хочет за деньги лишить меня дня,Собачью покорность купить у меня…
За то, что я слаб и смириться готов,Что предки мои — поколенье рабов,
И нежности ядом убита душа,И эта рука не поднимет ножа…
Но люблю я тебя и за слабость мою,За горькую долю и силу твою
Что огнем сожжено и свинцом залито —Того разорвать не посмеет никто!
С тобою смотрел я на эту зарю —С тобой в эту черную бездну смотрю.
И двойственно нам приказанье судьбы:Мы вольные души! Мы злые рабы!
Покорствуй! Дерзай! Не покинь! Отойди!Огонь или тьма — впереди?
Кто кличет? Кто плачет? Куда мы идем?Вдвоем — неразрывно — навеки вдвоем!
Воскреснем? Погибнем? Умрем?
17 августа 1906
ДЕВЕ-РЕВОЛЮЦИИ
О, Дева, иду за тобой —И страшно ль идти за тобойВлюбленному в душу свою,Влюбленному в тело свое?
19 августа 1906
Малиновая гора
РУСЬ
Ты и во сне необычайна.Твоей одежды не коснусь.Дремлю — и за дремотой тайна,И в тайне — ты почиешь, Русь.
Русь, опоясана рекамиИ дебрями окружена,С болотами и журавлями,И с мутным взором колдуна,
Где разноликие народыИз края в край, из дола в долВедут ночные хороводыПод заревом горящих сел.
Где ведуны с ворожеямиЧаруют злаки на полях,И ведьмы тешатся с чертямиВ дорожных снеговых столбах.
Где буйно заметает вьюгаДо крыши — утлое жилье,И девушка на злого другаПод снегом точит лезвеё.
Где все пути и все распутьяЖивой клюкой измождены,И вихрь, свистящий в голыхПоет преданья старины…
Так — я узнал в моей дремотеСтраны родимой нищету,И в лоскутах ее лохмотийДуши скрываю наготу.
Тропу печальную, ночнуюЯ до погоста протоптал,И там, на кладбище ночуя,Подолгу песни распевал.
И сам не понял, не измерил,Кому я песни посвятил,В какого бога страстно верил,Какую девушку любил.
Живую душу укачала,Русь, на своих просторах, ты,И вот — она не запятналаПервоначальной чистоты.
Дремлю — и за дремотой тайна,И в тайне почивает Русь,Она и в снах необычайна.Ее одежды не коснусь.
24 сентября 1906
* * *«Есть лучше и хуже меня…»
Есть лучше и хуже меня,И много людей и богов,И в каждом — метанье огня,И в каждом — печаль облаков.
И каждый другого зажжетИ снова потушит костер,И каждый печально вздохнет,Взглянувши другому во взор…
Да буду я — царь над собой,Со мною — да будет мой гнев,Чтоб видеть над бездной глухойЧерты ослепительных дев!
Я сам свою жизнь сотворю,И сам свою жизнь погублю.Я буду смотреть на ЗарюЛишь с теми, кого полюблю.
Сентябрь 1906
* * *«Передвечернею порою…»
Передвечернею пороюСходил я в сумерки с горы,И вот передо мной — за мглою —Черты печальные сестры.
Она идет неслышным шагом,За нею шевелится мгла,И по долинам, по оврагамВздыхают груди без числа.
«Сестра, откуда в дождь и холодИдешь с печальною толпой,Кого бичами выгнал голодВ могилы жизни кочевой?»
Вот подошла, остановиласьИ факел подняла во мгле,И тихим светом озарилосьВсё, что незримо на земле.
И там, в канавах придорожных,Я, содрогаясь, разгляделЧерты мучений невозможныхИ корчи ослабевших тел.
И вновь опущен факел душный,И, улыбаясь мне, прошла —Такой же дымной и воздушной,Как окружающая мгла.
Но я запомнил эти лицаИ тишину пустых орбит,И обреченных вереницаПередо мной всегда стоит.
Сентябрь 1906
ХОЛОДНЫЙ ДЕНЬ
Мы встретились с тобою в храмеИ жили в радостном саду,Но вот зловонными дворамиПошли к проклятью и труду.
Мы миновали все воротаИ в каждом видели окне,Как тяжело лежит работаНа каждой согнутой спине.
И вот пошли туда, где будемМы жить под низким потолком,Где прокляли друг друга люди,Убитые своим трудом.
Стараясь на запачкать платья,Ты шла меж спящих на полу;Но самый сон их был проклятье,Вон там — в заплеванном углу…
Ты обернулась, заглянулаДоверчиво в мои глаза…И на щеке моей блеснула,Скатилась пьяная слеза.
Нет! Счастье — праздная забота,Ведь молодость давно прошла.Нам скоротает век работа,Мне — молоток, тебе — игла.
Сиди, да шей, смотри в окошко,Людей повсюду гонит труд,А те, кому трудней немножко,Те песни длинные поют.
Я близ тебя работать стану,Авось, ты не припомнишь мне,Что я увидел дно стакана,Топя отчаянье в вине.
Сентябрь 1906
В ОКТЯБРЕ
Открыл окно. Какая хмурая Столица в октябре!Забитая лошадка бурая Гуляет на дворе.
Снежинка легкою пушинкою Порхает на ветру,И елка слабенькой вершинкою Мотает на юру.
Жилось легко, жилось и молодо — Прошла моя пора.Вон — мальчик, посинев от холода, Дрожит среди двора.
Всё, всё по-старому, бывалому, И будет как всегда:Лошадке и мальчишке малому Не сладки холода.
Да и меня без всяких поводов Загнали на чердак.Никто моих не слушал доводов, И вышел мой табак.
А всё хочу свободной волею Свободного житья,Хоть нет звезды счастливой более С тех пор, как запил я!
Давно звезда в стакан мой канула,— Ужели навсегда?..И вот душа опять воспрянула: Со мной моя звезда!
Вот, вот — в глазах плывет манящая, Качается в окне…И жизнь начнется настоящая, И крылья будут мне!
И даже всё мое имущество С собою захвачу!Познал, познал свое могущество!.. Вот вскрикнул… и лечу!
Лечу, лечу к мальчишке малому, Средь вихря и огня…Всё, всё по-старому, бывалому, Да только — без меня!
Сентябрь 1906
* * *«Шлейф, забрызганный звездами…»
Шлейф, забрызганный звездами,Синий, синий, синий взор.Меж землей и небесамиВихрем поднятый костер.
Жизнь и смерть в круженьи вечном,Вся — в шелках тугих —Ты — путям открыта млечным,Скрыта в тучах грозовых.
Пали душные туманы.Гасни, гасни свет, пролейся мгла…Ты — рукою узкой, белой, страннойФакел-кубок в руки мне дала.
Кубок-факел брошу в купол синий —Расплеснется млечный путь.Ты одна взойдешь над всей пустынейШлейф кометы развернуть.
Дай серебряных коснуться складок,Равнодушным сердцем знать,Как мой путь страдальный сладок,Как легко и ясно умирать.
Сентябрь 1906
