Лев Маляков - Свидание
На весеннем току
На ток слетались не впервыеДрачливые тетерева.Им сосны нравились кривыеИ прошлогодняя трава.
Слетались затемно,СходилисьИ славили весну и высь.И жаром зорь они светилисьИ, как положено, дрались.
Крыло в крыло —Сшибались гулко,Раскинув радугой хвосты…И никла дедовская тулка,Не смея тронуть красоты.
«Я тоской зашелся по тебе…»
Я тоской зашелся по тебе…Как пылает осень среди сада!На двоих хватило б листопадаИ тепла в родительской избе.
Тут я на озерах — сам-король,Но теперь и этого мне мало.Для меня желанна даже больЛишь бы о тебе напоминала.
От дождей набухли берега,Заводи свинцово потемнели.Вызвездило листьями луга.Мягко стелет осень,Мягко стелет…
Расплата
Душно мне. В избе не спится,Выйду, что ли, за село.В камышах журчит водица,Ночь — что день: светлым-светло.
Над водой застыла дымка,Не шелохнется кругом.Мне припомнилась заимкаИ на ней высокий дом.
Ноги сами повернулиЗа околицу, туда,Где в тумане потонулиНевозвратные года.
Вот и дом.Крыльцо, врастая, покосилось,Села печь…Жжется истина простая —Не сумел любовь сберечь.
А поди ж, нашелся умник —Разглядел издалека…Месяц, дваХожу бездумно,Словно тронутый слегка.
Небо низкое покато,Лебеди летят, трубя…Принимай молчком расплату,Не обманывай себя.
Возвращение к весне
Не впрок мне опыт — я неисправим:Вновь возвращаюсь в памятное лето.И, насмехаясь над собой самим,Иду к тому единственному свету.
Прости меня, что я поверить мог:Как день осенний, счастье на исходе.Ведь в жизни столько пройдено дорог,И доводилось всякое в походе.
Я не боюсь, что выгляжу смешно:Как лист перед травой, перед тобою.Беру билеты на двоих в киноИ сам себе сдаюсь уже без боя.
Пока молчим.Твоя рука в плену.Твой мягкий профиль на моем экране.Я возвращаюсь в давнюю весну,Я одурманен запахом герани.
Как будто в жизни не было войны,Потерь, разлуки, самого забвеньяИ этой сверхосознанной виныЗа давнее слепое отступленье.
Теперь я понял: стоило пройтиПути любые,Если надо — пытки,Чтоб этот вечер тихий обрестиИ постоять у старенькой калитки.
Заповедная страна
Н. Л.
Нету радости предела —Снова я вхожу в весну.Пригласил тебя несмелоВ заповедную страну.
В той стране нам все желанно.Даже старенький шалаш.И росинки безобманноОзаряют берег наш.
На воде кувшинок звездыОслепляют белизной.Над рекой рябины гроздьяИзлучают терпкий зной.
Настоялись к полдню пожни,Воздух льется, словно мед.И куда ж нас бездорожьеТравяное заведет?
Прощание
Ушла любимая,Ушла, не обернулась,Меня как будто не было и нет.Калитка ветхая беспомощно метнуласьИ охнула моей любимой вслед.
Гляжу растерянно, печально, оробелоВдоль тихой улицы, пустынной и прямой.Дома молчат,Домам какое дело,Что вечер близится и нет тебя со мной.
Стою, чего-то жду —Вот-вот должно случиться:Ударит гром, обрушит окоем…Вдруг слышу:Надо мной затенькала синица,Затенькала о чем-то о своем.
И солнце к вечеру ничуть не помрачнело,Нырнуло в озеро бедовой головой.Листва осенняя слегка залиловела,Зашелестела грустно надо мной.
Стою, молчу, — и лишь теперь поверил:Синица, солнышко мне посланы судьбой…И сердце возвращается к апрелю,В луга заречные,Где встретились с тобой.
«Разгулялся сиверко по склонам…»
Разгулялся сиверко по склонам,Что ни прутик — отзывается стоном.По-над лесом солнышко белесоеТонет камнем в хлябях поднебесья.
Журавли затабунились на мшарине,На мшарине, словно на перине, —Здесь не только танцевать,Ходить невмочь.С каждым днем короче день,Длиннее ночь.
Молодые веселятся —Ну и пусть! —Не для них, как видно,Осени грусть.
Только старый знает цену расставанью,За осенней позолоченной пургойВидит он такие расстоянья,Слышит ветер — верховик тугой.
Он-то знает:С ветром шутки плохи —Не спасет и выверенный путь.Взмахи крыльев тяжелы, как вздохи.И назад уже не повернуть.
Он стоит.Но нет ему покоя:Время, время стаю подымать!И зачем придумано такое,Что куда-то надо улетать?
ДАЛЕКОЕ И БЛИЗКОЕ
Антонов большак
Мой дед Антон — дорожный мастер,В деревне — пролетариат.Дорогу строил он для счастья,Был несказанно делу рад.
Как для себя Антон старался —Чтоб намертво булыжник лег…И вот он — город показался,А до чего же был далек!
Верста к версте — легли каменья,Как в песне звонкие слова.Достала наше поколеньеПро деда добрая молва.
Дорога уходила в далиИ счастье все-таки нашла.По ней тачанки проскакалиИ революция прошла.
Давным-давно Антона нету,И все-таки мой дед живет…По каменке, навстречу лету,Спешит из города народ.
По ней, Антоновой, надежной,Я нынче еду не спеша.И каждой возрожденной пожнеВнимает радостно душа.
«То не лебедь выходила из реки…»
То не лебедь выходила из рекиИ вставала, белокрыла и легка, —Возводили на Великой мужики,Словно песню, белу крепость — на века.
Поприладилась плечом к плечу артель.На стене — сам бог и князь —Мастеровой.По земле идет играючи апрель,Обжигает прибауткой ветровой.
«Ох ты, каменщиков псковская артель,Плитняков многопудовых карусель,Балуй, балуй каруселькой даровой,Словно не было годины моровой».
Не в угодуЗлым и добреньким богам,Не за-ради, чтобы слава вознесла:По горбатым,По отлогим берегам,Будто шлемы, подголоски-купола.
Их оглаживали дальние ветра —От восточных горИ западных морей.Поосыпано вороньего пераУ крещенных не крестом монастырей!
И с мечом,и с бомбой жаловал гостек —Не молиться на кресты и купола…Только срок артельной силы не истек —Та лебедушка навек — белым-бела.
Рождение
