Александр Блок - Лирика
11 июля 1910
«Сегодня ты на тройке звонкой…»
Сегодня ты на тройке звонкойЛетишь, богач, гусар, поэт,И каждый, проходя сторонкой,Завистливо посмотрит вслед…
Но жизнь – проезжая дорога,Неладно, жутко на душе:Здесь всякой праздной голи многоОстаться хочет в барыше…
Ямщик – будь он в поддевке темнойС пером павлиньим напоказ,Будь он мечтой поэта скромной, —Не упускай его из глаз…
Задремлешь – и тебя в дремотеОн острым полоснет клинком,Иль на безлюдном поворотеК версте прикрутит кушаком,
И в час, когда изменит воля,Тебе мигнет издалекаВ кусте темнеющего поляЛишь бедный светик светляка…
6 августа 1910
«В неуверенном, зыбком полете…»
В неуверенном, зыбком полетеТы над бездной взвился и повис.Что-то древнее есть в поворотеМертвых крыльев, подогнутых вниз.
Как ты можешь летать и кружитьсяБез любви, без души, без лица?О, стальная, бесстрастная птица,Чем ты можешь прославить творца?
В серых сферах летай и скитайся,Пусть оркестр на трибуне гремит,Но под легкую музыку вальсаОстановится сердце – и винт.
Ноябрь 1910
«Есть минуты, когда не тревожит…»
Есть минуты, когда не тревожитРоковая нас жизни гроза.Кто-то нá плечи руки положит,Кто-то ясно заглянет в глаза…
И мгновенно житейское канет,Словно в темную пропасть без дна…И над пропастью медленно встанетСемицветной дугой тишина…
И напев заглушенный и юныйВ затаенной затронет тишиУсыпленные жизнию струныНапряженной, как арфа, души.
Июль 1912
Испанке
Не лукавь же, себе признаваясь,Что на миг ты был полон одной,Той, что встала тогда, задыхаясь,Перед редкой и сытой толпой…
Что была, как печаль, величаваИ безумна, как только печаль…Заревая Господняя славаИсполняла священную шаль…
И в бедро уперлася рукою,И каблук застучал по мосткам,Разноцветные ленты рекоюБуйно хлынули к белым чулкам…
Но, средь танца волшебств и наитий,Высоко занесенной рукойРазрывала незримые нитиМежду редкой толпой и собой,
Чтоб неведомый северу танец,Крик Handá и язык кастаньетПонял только влюбленный испанецИли видевший Бога поэт.
Октябрь 1912
«В небе – день, всех ночей суеверней…»
В небе – день, всех ночей суеверней,Сам не знает, он – ночь или день.На лице у подруги вечернейЗолотится неясная тень.
Но рыбак эти сонные струиНе будил еще взмахом весла…Огневые ее поцелуиГоворят мне, что ночь – не прошла…
Легкий ветер повеял нам в очи…Если можешь, костер потуши!Потуши в сумасшедшие ночиРаспылавшийся уголь души!
Октябрь 1912
«В сыром ночном тумане…»
В сыром ночном туманеВсё лес, да лес, да лес…В глухом сыром бурьянеОгонь блеснул – исчез…Опять блеснул в тумане,И показалось мне:Изба, окно, гераниАлеют на окне…В сыром ночном туманеНа красный блеск огня,На алые гераниНаправил я коня…И вижу: в свете красномИзба в бурьян вросла,Неведомо несчастнымБыльем поросла…И сладко в очи глянулНеведомый огонь,И над бурьяном прянулИспуганный мой конь…«О, друг, здесь цел не будешь,Скорей отсюда прочь!Доедешь – все забудешь,Забудешь – канешь в ночь!В тумане да в бурьяне,Гляди, – продашь ХристаЗа жадные герани,За алые уста!»
Декабрь 1912
Седое утро[97]
Утро туманное, утро седое…
ТургеневУтреет. С Богом! По домам!Позвякивают колокольцы.Ты хладно жмешь к моим губамСвои серебряные кольцы,И я – который раз подряд —Целую кольцы, а не руки…В плече, откинутом назад, —Задор свободы и разлуки,Но еле видная за мглой,За дождевою, за докучной…И взгляд – как уголь под золой,И голос утренний и скучный…Нет, жизнь и счастье до утраЯ находил не в этом взгляде!Не этот голос пел вчераС гитарой вместе на эстраде!..Как мальчик, шаркнула; поклонОтвешивает… «До свиданья…»И звякнул о браслет жетон(Какое-то воспоминанье)…Я молча на нее гляжу,Сжимаю пальцы ей до боли…Ведь нам уж не встречаться боле…Что ж на прощанье ей скажу?…«Прощай, возьми еще колечко.Оденешь рученьку своюИ смуглое свое сердечкоВ серебряную чешую…Лети, как пролетала, тая,Ночь огневая, ночь былая…Ты, время, память притуши,А путь снежком запороши».
29 ноября 1913
«Есть времена, есть дни, когда…»
Есть времена, есть дни, когдаВорвется в сердце ветер снежный,И не спасет ни голос нежный…Ни безмятежный час труда…
Испуганной и дикой птицейЛетишь ты, но заря – в крови…Тоскою, страстью, огневицейИдет безумие любви…
Полсердца – туча грозовая,Под ней – все глушь, все немота,И эта – прежняя, простая —Уже другая, уж не та…
Темно, и весело, и душно,И задыхаясь, не дыша,Уже во всем другой послушнаДоселе гордая душа!
22 ноября 1913
«Ваш взгляд – его мне подстеречь…»
Ваш взгляд – его мне подстеречь…Но уклоняете вы взгляды…Да! Взглядом – вы боитесь сжечьМеж нами вставшие преграды!
Когда же отойду под сеньКолонны мраморной угрюмоИ пожирающая думаМне на лицо нагонит тень,
Тогда – угрюмому скитальцуВослед скользнет ваш беглый взгляд,Тревожно шелк зашевелятТрепещущие ваши пальцы,
К ланитам хлынувшую кровьНе скроет море кружев душных,И я прочту в очах послушныхУже ненужную любовь.
12 декабря 1913
«Как день, светла, но непонятна…»
Как день, светла, но непонятна,Вся – явь, но – как обрывок сна,Она приходит с речью внятной,И вслед за ней – всегда весна.
Вот здесь садится и болтает.Ей нравится дразнить меняИ намекать, что всякий знаетПро тайный вихрь ее огня.
Но я, не вслушиваясь строгоВ ее порывистую речь,Слежу, как ширится тревогаВ сияньи глаз и в дрожи плеч.
Когда ж дойдут до сердца речи,И опьянят ее духи,И я влюблюсь в глаза и в плечи,Как в вешний ветер, как в стихи, —
Сверкнет холодное запястье.И, речь прервав, она самаУже твердит, что сила страсти —Ничто пред холодом ума!..
20 февраля 1914
«Смычок запел. И облак душный…»
Смычок запел. И облак душныйНад нами встал. И соловьиПриснились нам. И стан послушныйСкользнул в объятия мои…Не соловей – то скрипка пела,Когда ж оборвалась струна,Кругом рыдала и звенела,Как в вешней роще, тишина…Как там, в рыдающие звукиВступала майская гроза…Пугливые сближались руки,И жгли смеженные глаза…
14 мая 1914
«Превратила все в шутку сначала…»
Превратила все в шутку сначала,Поняла – принялась укорять,Головою красивой качала,Стала слезы платком вытирать.
И, зубами дразня, хохотала,Неожиданно все позабыв.Вдруг припомнила все – зарыдала,Десять шпилек на стол уронив.
Подурнела, пошла, обернулась,Воротилась, чего-то ждала,Проклинала, спиной повернуласьИ, должно быть, навеки ушла…
Что ж, пора приниматься за дело,За старинное дело свое. —Неужели и жизнь отшумела,Отшумела, как платье твое?
29 февраля 1916
«Была ты всех ярче, верней и прелестней…»
Была ты всех ярче, верней и прелестней,Не кляни же меня, не кляни!Мой поезд летит, как цыганская песня,Как те невозвратные дни…
Что было любимо – все мимо, мимо,Впереди – неизвестность пути…Благословенно, неизгладимо,Невозвратимо… прости!
31 августа 1914
«Разлетясь по всему небосклону…»
Разлетясь по всему небосклону,Огне-красная туча идет.Я пишу в моей келье мадонну,Я пишу – моя дума растет.
Вот я вычертил лик ее нежный,Вот под кистью рука расцвела,Вот сияют красой белоснежнойДва небесных, два легких крыла…
Огне-красные отсветы ярчеНа суровом моем полотне…Неотступная дума все жарчеОбнимает, прильнула ко мне…
31 августа 1914
«Он занесен – сей жезл железный…»
